Женщины сдавленно ахнули. Милая Эмми закрыла Алексу глаза. А вот Дмитрий, похоже, сразу всё понял.
Даже чуть приоткрыл малышу рот.
Адам крепко зажал артерию пальцами, сцеживая как можно меньше крови. Вместе с ней уходит сама его жизнь.
Благо, жизни в нём всё ещё более чем достаточно. Новая кровь творится прямо на ходу.
А вот машину надо будет новую. Салон этой теперь не отмоешь.
Щ-щит!
Костя глотал алые капли шумно, судорожно…, но его дыхание стало ровнее, глубже. Затем пропали хрипы.
Маленькие ручки зашевелились.
— Сынок!!! Сыночка, милый мой! — потянулась к нему Соня. Адам мягко, как подобает джентльмену, придержал девушку.
— Ван секонд, Софи… Софья. Я же его не кровью лечу, а лайф… Жизненной силой. Она будет… как бы сказать, прилипать к любому, кто окажется слишком близко. Будет тратиться на вас, а не на него.
Испугавшись вреда сыну, мать тут же вернулась в кресло.
Щ-щит… гадство! От волнения Адам начал заговариваться, вставлять в русскую речь английский. Как дворовая шпана, ей богу!
Вдох. Выдох. Истинному джентльмену — а только таким может быть глава семейства! — подобает не терять самообладания.
Никогда.
В самом деле, разве это первое покушение?
Ну да, второе. И первое в этой северной стране.
В стране, давно ставшей ему второй…, а может даже первой родиной. Здесь его семья. Здесь теперь его ребёнок.
И здесь ему эти разборки не нужны!
— Повезешь этот труп к некроманту? — деловито спросил Осинский, поняв, что с сыном всё будет хорошо.
Адам кивнул.
— Если вы не возражаете, я бы предпочёл избежать посещения больницы. Думаю, никому здесь не нужны эти регистрации, следствие… Вы понимаете.
Эмма сделала большие глаза.
— Вы что, хотите замять это? Оставить просто так?! — то обернулась к ним мать Кости. — Но…
— Дорогая. — твёрдо посмотрел на неё муж, Дмитрий. — Постой. Остынь. Подумай сама. Если то, что случилось с сыном, будет зарегистрировано, об этом точно узнают твои родственнички. Понимаешь, о чём я?
Соня уже собиралась что-то выпалить…, но остановилась. Глубоко вдохнула. Выдохнула.
А затем молча кивнула.
— Понимаю. Валера ведь знает теперь, что наш сын может быть ценен.
— Именно! Всё плохое, что с ним случится, может быть истолковано как повод для служб опеки изъять Костяна! И ты знаешь, кому они его отдадут!
— Ни… Никогда! Я лучше сдохну, чем отдам сына… им!
Ого. Адам прищурился.
Он уже знал, к какому роду принадлежала эта прекрасная рыжая леди. Но чем они её так обидели?
Секунду назад перед Адамом сидела зарёванная девочка с реками туши по лицу. А теперь — яростная валькирия в боевом гриме!
О, Адаму хорошо известно, на что способны подчас женщины. Не даром в Англии правит уже десятая королева подряд.
Дмитрий, тоже смекнув, куда ветер дует, взял маленькие руки жены в свои и, гладя её ладони, заговорил:
— Родная моя, не бойся. Я тоже готов скорее умереть, чем лишиться сына. В крайнем случае, если произошедшее как-то вскроется… — он многозначительно посмотрел на Адама с Эммой. — У меня есть… варианты. Я всё решу.
Адам прищурился. Этот человек только что посчитал что семья Мелвилл не заслуживает доверия?!
А он чертовски хорош! Адам улыбнулся этому русскому. Он искренне уважает людей, которые даже в стрессовой ситуации сохраняют трезвый ум и не окунаются в искристый туман удобных заблуждений.
Ведь единственный повод у этого Дмитрия доверять Адаму, которого тот видит впервые — желание доверять. Других поводов нет.
— Я понимаю ваше недоверие, сэр. — посмотрел ему в глаза британец. — И принимаю его. Но клянусь своей честью джентльмена и британца, что никогда не раскрою произошедшее никому без вашего ведома! Если честь для вас не пустой звук…
— Не пустой. — уважительно кивнул Дмитрий. — Я рад. И благодарен. Правда, спасибо вам. Без вас бы…
— Без меня бы не случилось… того, что случилось. — отрезал Адам, возвращаясь на водительское кресло и запуская мотор.
Не в его правилах отрицать собственной вины. Даже если оплошность непреднамеренная.
— А спас нас именно ваш мальчик. — чопорно добавил он, следя за дорогой. Всё-таки не очень хочется попасться ГАИ, когда везёшь в багажнике разорванный труп. — Не знаю, как именно, но он явно будет выдающимся исказителем.
— Это так. — ответил Дмитрий, баюкая мирно засопевшего малыша. — Я тоже не представляю, как в его возрасте можно в секунду закольцевать пространство.
— Да ещё и Малую Сверхновую в этом кольце удержать! — пропищала Эмма, о которой все как-то подзабыли. — Что? Что вы на меня так смотрите??? Я бытовичка, но уж такие эффективные заклинания-то знаю!
Дмитрий кивнул.
— Ты права. Даже я еле сумел их погасить. Не скажу, что был на пределе — я всё-таки не вчерашний школяр. Но и не по щелчку пальца погасил. Моё поле они прорвали легко. А он…
— Думаю, он просто сильно захотел, чтобы сферы «куда-нибудь делись». — задумчиво протянула Соня. — А специфика Источника привела к стихийному искажению пространства.
Все согласно покачали головами. Звучало разумно.
… Ещё как разумно! — довольно думал я, устроившись на мощных отцовских руках. Последнюю минуту я пришёл в себя и внаглую подслушивал.
И в очередной раз радует способность людей самостоятельно искать — и находить! — самые поразительные объяснения чему угодно!
Кстати, куда там мы едем?
— Здесь неподалёку у меня живёт знакомый некромант. — обернулся к остальным Адам. — Сами понимаете, серьёзный бизнес вынуждает заводить… всякие знакомства.
— Ого! — хмыкнула мама. — Я думала, некроманты, работающие на таких солидных бизнесменов, живут где-то… ну, поближе к Кремлю.
— И подальше от нищих окраин? Это так. Но с этим парнем… в общем, мы с ним вместе приехали покорять северную Россию десять лет назад. — вздохнул Адам. — Но с ним случилось… нехорошее. Сами увидите.
— Да уж увидим. — поджала губы (по голосу слышу!) мама. — А потом хотелось бы услышать, как вы планируете обезопасить семью от дальнейших покушений?
— Ой Сонька так приятно что ты о нас с Сашенькой беспокоишься! Ты такая добрая и хорошая! И сынок у тебя золотце! — прощебетала Эмма, выпрыгивая из остановившегося авто. — Ой тут лужи везде… фу! И воняет чем-то…
— Скверной. — мрачно процедил отец, поднимая меня на руки. — Здесь воняет скверной. Мистер Адам?
Раздался длинный тяжёлый вздох. А затем британец проговорил надтреснутым голосом:
— Не волнуйтесь, мистер Осинский. Мой друг — не демонит. Но да. Он демон… Но это его беда, а не вина.
— Демонизированный, значит? Ну, идёмте, мистер Адам. Показывайте дорогу. Во всяком случае, если вдруг что, я сумею с таким справиться.
— Папа… демоны? — сонно разлепил я веки. Лучший момент для пробуждения…
Упс.
Или нет.
Завращав головой — шея тут же жутко заболела! — я начал оглядываться. И грязные лужи, наполняющие дыры в раздолбанном насмерть асфальте, были меньшей из проблем нашего окружения.
Вечерело. Алые лучи заходящего солнца озарили квартал, поразительно напомнивший мне о тех трущобах, в которых я жил, только покинув родную деревню и перебравшись в большой город.
Ещё до того, как с силой проявились мои способности. Тогда я работал носильщиком в торговой лавке.
Обносил лавки конкурентов.
Ну а что? Тоже своего рода носильщик.
Двух-трёхэтажные кирпичный здания. Побелка облупилась так, что проще сказать, где она ещё есть, чем где её нет. Половина окон всюду выбита или выломана.
Как и куски стен. Всё покосившееся, в трещинах, в грязных канавах вдоль дорог текут апрельские ручьи.
Чёрно-серый снег, весь в жёлтых пятнах и фоновый собачий вой со всех сторон, добавляет картине апокалиптичности.
Как и стойкая вонь стухших яиц, поднимающаяся от земли.
— Боже, где это мы?! — вскрикнула мама, зажимая нос рукавом. — Я не думала, что такие места вообще ещё остались!
