Закон хабара - Силлов Дмитрий Олегович "sillov"

Сейчас ничего этого не было. Да, больно, как если неожиданно в темном подвале напороться на гвоздь-«сотку», забитый в стену. Стальная шляпка чувствительно вопьется в мясо, но пережить такое вполне можно, даже если таких гвоздей будет не один, а десяток. Или больше.

Если бы борги стреляли мне в голову, может, толку было бы больше. Но на стрессе человек старается просто попасть в наиболее простую мишень, потому красно-черные работали по груди и животу.

И это было их ошибкой.

Я, мощно оттолкнувшись ногами, прыгнул прямо на пулеметную очередь. Сбил стрелка с ног, вырвал пулемет из его рук, не обращая внимания на то, что автоматная очередь ковыряет мне бок, с размаху воткнул горячий ствол в рот борга, раззявленный в крике ужаса, ощутив руками, как сталь пробивает череп насквозь…

А вот выдернуть его с ходу не получилось – голова красно-черного застряла на стволе, словно я ее на гарпун насадил. Автоматчик же, профессионально быстро сменив магазин, начал стрелять снова – и мне ничего не оставалось, как, развернувшись вместе с трупом, болтающимся на пулемете, дать длинную очередь, разнеся автоматчику голову.

Все…

Я бросил «Печенег» и окинул взглядом поле боя. Трое боргов стонали и корчились, один, с переломанными ногами, пытался достать автомат, на котором он сам и лежал, но боль не давала ему это сделать. Остальные лежали неподвижно, изувеченные так, словно их рвала стая взбесившегося квазимяса.

Есть у меня одна черта характера, сформировавшаяся в Зоне. Когда со мной происходит что-то необычное, я не задаю себе вопросов из серии «как и почему так получилось?». Ответов я все равно не знаю, потому зачем мучить себя бесполезными словосочетаниями. Я в курсе, что в Зоне может произойти что угодно, и если в результате этого «что угодно» я остался жив, то расцениваю произошедшее как подарок судьбы, а дареным коням, как известно, в зубы не заглядывают.

Потому я просто закончил то, что должен делать любой вояка в подобной ситуации. Подобрал чей-то автомат, просунул потолстевший палец между скобой и спусковым крючком и тремя одиночными контрольными выстрелами прекратил мучения тяжелораненых. Оно, кстати, в две стороны работает. И человек уходит в Край вечной войны без лишних мучений, и сам от умирающего, которого пожалел, пулю в спину не получишь.

Совершив этот акт милосердия, я бросил автомат и подошел к рыжебородому, которому сломал его бычью шею примерно на второй секунде бойни. Здоровенный был бугай при жизни и наверняка не думал, что кто-то сумеет одним рывком свернуть ему башку набок, словно курице. При этом, что интересно, его козырные зеркальные очки совершенно не пострадали.

Зеркальные…

Я наклонился, снял их с лица мертвеца, вгляделся в отражение моего лица…

Ну да, конечно. Когда я дал Шахху напиться моей крови, он, помнится, сказал: «Зря ты это сделал, брат. Но, как говорят хомо, сделанного не воротишь». Не помню, чтобы Хащщ хоть раз назвал меня братом – думаю, потому, что я все-таки был не его породы.

А Шахх назвал. И теперь я понимаю, что не случайно. Получается, укус ктулху обладает теми же свойствами, что и у вампиров. Я много встречал в Зоне трупов, выпитых этими чудовищами Зоны, но ни разу не слышал о том, чтобы кто-то спасся после укуса ктулху. Теперь понятно почему – укушенный, но выживший сам становился самым ужасным монстром Зоны. Не знаю, как с обычными ктулху, но с редкими болотными это работает однозначно.

Теперь я знал это на собственном опыте, потому что из зеркальных линз очков на меня смотрели глаза без зрачков. И еще стало понятно, почему так чешется лицо, – оказывается, это нормальная реакция организма, когда твои верхние и нижние губы превращаются в щупальца. Пока короткие, с полпальца длиной, но думаю, что процесс их формирования на этом не остановится.

Я нашел взглядом «Печенег», валяющийся в луже крови его хозяина. Интересно, если поставить ствол под нижнюю челюсть и нажать на спуск, мозги вылетят вверх так же, как у человека? Или тело мгновенно регенерирует так же, как от ударов пуль, попавших в меня и не причинивших никакого вреда?

Я шагнул было к пулемету, но остановился. Мысль о том, что я превращаюсь в жуткого мутанта, была мне омерзительна, но если я сейчас убью себя, не будет ли это означать, что я сдался? Что сломался под новым ударом, на которые так щедра моя судьба? И какой же я тогда, к чертям крысособачьим, сталкер?

Я усмехнулся, почувствовав, как выходящий изо рта воздух шевельнул ряд верхних ротовых щупалец. Непривычное ощущение, как и громоздкое тело, способное двигаться с невероятной скоростью, которое мои ноги несли легко и непринужденно.

Так, может, все не так уж и плохо?

Мой комбинезон был разорван в нескольких местах, и я просто содрал его с себя, не заморачиваясь с молниями и пуговицами и отмечая, как легко рвется прочная материя под моими руками – хотя нет, скорее уже лапами. Раздевшись, я нашел в кармане рыжебородого ключи, разомкнул кольца наручников на запястьях, после чего аккуратно, стараясь не порвать, снял одежду с рыжего и натянул на себя. Тесновато, конечно, жмет кое-где, но в целом терпимо. А вот берцы пришлись впору – хотя, судя по неторопливо удлиняющимся ногтям на лапах, мне кажется, что с когтями на ногах ходить в этой обувке будет не очень комфортно.

Я накинул капюшон на голову, надел трофейные очки, подумал, вытащил нож из ножен, прикрепленных к разгрузке рыжего, и отрезал ему бороду. Она ему все равно больше не понадобится, а я, может, на досуге соображу, как из этой волосяной лопаты сделать себе на лицо накладную маскировку, которая скроет щупальца.

Конечно, перспектива на ближайшее будущее выглядела не очень. Хорошо, если я сохраню человеческий разум, как Шахх, но кто его знает, может, и нет – а бродить по Зоне в образе зверя мне совершенно не хотелось. Но, с другой стороны, сейчас у меня появилась в жизни совершенно понятная цель, путь к которой я просто обязан был пройти, чтобы остаться тем, кто я есть.

Воином.

Сталкером.

Человеком.

Глоссарий

(в кавычках даны прямые цитаты из романа Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине»)

Зона

Концепт аномальных Зон придуман Аркадием и Борисом Стругацкими и описан в их знаменитом романе «Пикник на обочине». Согласно роману, Зоны – это территории, образовавшиеся в результате Посещения предположительно инопланетян. Всего насчитывается шесть Зон, расположенных в разных местах земного шара. Данные территории чрезвычайно опасны для человека из-за аномалий, часто невидимых, любой контакт с которыми чреват увечьями либо смертью.

В Зонах работают ученые со всего мира, изучая природу различных необъяснимых явлений. Также туда нелегально проникают сталкеры, отчаянные охотники за ценными артефактами – предметами с уникальными свойствами, предположительно оставленными в Зонах инопланетянами.

В романе Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине» описана Зона, частично захватившая город Хармонт. В последующих романах серии «СТАЛКЕР», написанных другими авторами, описываются Зоны, преимущественно расположенные на территории России и Украины, в частности Чернобыльская зона отчуждения.

Хармонт

Фантастический город в США, в котором происходят события «Пикника на обочине» Аркадия и Бориса Стругацких. Исходя из близости канадской границы (в романе упоминается Канада – родина физически развитых полицейских), обилия гор, также упоминаемых в романе, а главное – созвучия «Хар-монт», можно предположить, что речь в «Пикнике на обочине» идет о небольшом городе Хавр, расположенном в штате Монтана.

Чернобыль

Город на Украине, вблизи которого находится печально знаменитая ЧАЭС. Концепт серии «СТАЛКЕР» предполагает, что Чернобыльская аномальная зона есть одна из шести Зон, упоминаемых в романе братьев Стругацких «Пикник на обочине».