Кстати… То, что говорил мужской голос, показалось мне с одной стороны очень странным, а с другой — очень подозрительным. Воришка… Забрал из нехорошего места… Что-то очень знакомое есть в этом.
Я осторожно открыл глаза. Честно говоря, присутствовало легкое волнение. Все-таки не каждый день умираешь повторно. Даже любопытно, как оно будет выглядеть, это небесное царствие. И какое? Мое, православное, или к буддистам занесло? В своей смерти я даже не сомневался. Палка торчала в моей груди ровно посередине. С такими ранами ещё никто не выживал. Правда… С раскуроченным лицом, в которое из пистолета пальнули, тоже вроде бы прецедентов не было… Но вряд ли я на третий круг пойду. Все эти воскрешения, они ведь тоже не казённые. Там, может, очередь имеется.
Я повернул голову и посмотрел налево. Лежал на спине, поэтому прямо наблюдался только белый потолок. Окружающая действительность на загробную жизнь никак не тянула. Это была маленькая комнатка, очень похожая на мою. Вернее, на комнату Такито, конечно. Просто я уже думаю о его жизни как о своей.
Рядом с матрасом, на котором я благополучно устроился, на коленях стояла Тенноки. Прям будто молиться собралась. Вот только лицо у нее было слишком хитрое и довольное для подобного мероприятия. Заметив, что я очнулся, она наклонилась вперед, а затем провела ладонью по моему лбу, словно что-то с него стирая.
— Спи, спи… Тебе надо набраться сил. Матушку твою я предупредила. Не переживай. Сказала, будто надо кое-что посчитать. Мол, запуталась в оплате за воду и свет. Она уже отдыхает давно, не волнуйся о ней.
Я перевел взгляд на окно, которое было ровно за спиной бабули. На улице еще стояла тьма, но уже предрассветная, больше похожая на серый туман.
— Почти утро… — сказал я вслух, прислушиваясь к своему же голосу. — Какие долгие вышли расчеты…
Вроде бы действительно разговариваю. Нормально. Словами. Не мычу, мыслями образы не посылаю. Хрен его знает, как духи после смерти себя ведут. Правда, почему матрас снова? Не понимаю.
— Вас тоже убили? — спросил я Тенноки.
— Кто? — искренне удивилась она.
Очень в этот момент выражение ее лица напомнило одного персонажа из старого фильма. «Он же памятник, кто его посадит?» — вот точно такое было лицо у старушки. Слегка вороватое. Будто бабуля за плечами серьёзный опыт аферистки имеет.
— Как «кто»? Они, — пояснил я ей спокойно, без особых эмоций.
Их и не было, на самом деле, этих эмоций. Внутри присутствовало состояние покоя и умиротворения. Будто все сейчас удивительно правильно. Лежу себе рядом с Тенноки, на матрасе-кровати, смотрю в окно. В голове только продолжался карнавал, но это, наверное, побочный эффект смерти.
— Нет, конечно, — бабуля тихо засмеялась и махнула рукой. — Как она меня убьет? Силенок не хватит. Зря ты кинулся мне на выручку. Сама бы справилась. Но было, конечно, приятно. Давненько за меня молодые парни не дрались.
— Тогда почему вы здесь? — спросил я, потом подумал и исправился. — Точнее, почему я здесь? Меня же точно убили.
— Да что ты привязался то к этому? Убили, убили… — старушка улыбнулась. — Все живы и почти здоровы.
Я помолчал пару секунд, а потом резко откинул одеяло, которое лежало поверх моего чисто теоретически бездыханного тела. По крайней мере, оно должно таким быть. Приподнялся на локтях и уставился на свою грудь. Все такая же гладенькая и светлая. Раны нет. Палки нет. Ничего нет. Все чётко.
— Это как? — спросил я старушку, подняв на нее взгляд.
— Ты ведь уже знаешь, как, — она смотрела на меня хитро, с намеком. В уголках ее глаз собрались морщинки. — Тебе не в первой из подобных ситуаций выбираться. Чему удивляешься? Считай, повезло очень.
— Да… Но…
Я осёкся, не договорив, потому что только в этот момент сообразил, в комнате должен находиться еще кто-то. Мужчина. А его нет.
— Где он? — спросил я бабулю.
— Кто? — она снова изобразила изумление на лице, но как-то неправдоподобно.
— Когда я очнулся, вы разговаривали с мужчиной. Я слышал конец вашей беседы. Вы его назвали мудрейшеством.
— Хм… — Тенноки снова подалась вперед и положила руку мне на лоб. — Странно… Жара нет. А почему-то бредишь. Не было никого, Такито-тян. Сижу тут одна. Они как прогнала, так тебя вот к себе домой притащила. Пришлось немного подлатать, а то бы ты от потери крови умер. И все. Никого больше не было.
— Притащили? — я нервно хохотнул, а потом многозначительно посмотрел на старушку. Мол, ну вы врите, да не завирайтесь. — Как вы тащили? Я в два раза крупнее вас.
— Как-как… — старушка пожала плечами. — В зубы взяла да потащила. В человеческом обличии, конечно, у меня бы ничего не вышло. Сам подумай.
Тенноки постучала указательным пальцем себе по лбу. Хотя по взгляду бабули было понятно, с гораздо большим удовольствием она бы постучала мне. С ее точки зрения я задавал слишком много глупых вопросов.
— А-а-а… Хорошо, — согласился я. — То есть, меня не убили? Вы просто вылечили… О-о-о… Вы же кицунэ!
— Есть такое, — бабуля кивнула. — Кстати, я тебе вроде как тоже благодарна. У меня теперь девятый хвост есть. Это, знаешь ли, высшая ступень. Видишь, как получилось. Хотела помочь тебе, а помогла себе.
Я снова откинулся на подушку, переваривая происходящее. Значит, получается, бабуля меня спасла. Ну здорово тогда, конечно. В принципе, она же дух. Типа волшебное существо. Может и правда, поплевала, подула и все. Рана затянулась.
— Спасибо, что пришли на помощь, Тенноки-сан, — сказал я искренне, от души. Правда она почему-то промолчала. Стеснительный дух, наверное, просто.
В историю сложно войти, но легко вляпаться
Старушка оказалась права насчет того, что мое отсутствие, к счастью, особо никого не волновало. Когда я поднялся к себе домой, матушка тихо-мирно спала. Она даже не услышала моего возвращения. Подозреваю, к столь крепкому сну родительницы приложила руку Тенноки.
Просто я ухитрился споткнуться о коврик для обуви, удариться мизинцем о стульчик, которым только вчера хотел отоварить Кэзухиро, громко выругаться, уронить ключи, снова удариться и опять выругаться. То есть произвёл максимальное количество шума, но на него никто не отреагировал. Наоборот, из спальни матушки доносилось тихое равномерное сопение. Она даже что-то бормотала во сне и, судя по интонации голоса, снилась ей какая-то приятная история.
— Ну и хорошо… — высказался я вслух.
Братца по традиции дома не оказалось. Думаю, сейчас его отсутствие будет к лучшему. Нет желания видеть придурка. К тому же, состояние бразильского карнавала из головы плавно растеклось по всему телу. Я чувствовал странную бодрость и неимоверное желание что-то делать. Энергия прямо била ключом.
На фоне недавней встречи с Они и того, что за этим последовало, немного удивительное, конечно, ощущение. По идее должна быть… не знаю… слабость какая-нибудь, головокружение. Но… Черт с ним! Я полон позитива, я готов покорять этот мир! Всякие склоки или мордобой сейчас не особо нужны. А боюсь при встрече с Кэзухиро мне этого не избежать. Едва я думаю о его наглой роже, руки так и чешутся оторвать голову придурку к чертям собачьим.
Я почти уже скрылся в ванной комнате, собираясь принять душ, когда вспомнил о драконе. Развернулся, подошел к полке-камидане. Уставился пристально на фигурку. Она стояла как обычно, на том же месте, в окружении цветов. Морда у нее, при этом, была какая-то недовольная, что ли. Не знаю, насколько такое возможно, чтоб статуэтки могли менять эмоции, но гадом буду, дракон явно и показательно демонстрировал мне раздражение.
Рука сама потянулась вверх, собираясь показать средний палец, но я тут же себя одернул. Сильно похоже на то, что эта статуэтка и правда чудодейственная. Думаю, большой ошибкой будет демонстрировать духу, который числится кем-то на уровне божества, неприличные жесты.
