– Шухер! – выкрикнул он, стреляя куда-то в проем.
А в следующую секунду мимо Орка пролетело несколько небольших желтых мячей, и в тишине подвала послышалось шипение.
– Не дышать! – заорал я, отталкивая в сторону начавшего подниматься Майкла и подхватывая на руки сонного Найденыша. За спиной разгоралась пальба, а я разгребал завал над дырой в полу, чувствуя, как начинает плыть сознание. Радиатор отлетает в сторону, и ребенок с приглушенным криком скатывается по наклонной плоскости куда-то в темноту, следом за ним летит мой вещмешок, в котором, помимо всего прочего, лежит весь запас патронов к нагану и мелкашке, которая так и осталась висеть у него за спиной. Быстрый взгляд за спину. Орк лежит у дверей, лихорадочно забивая в барабан револьвера новые патроны. Майкл застыл у стены. Лея так и лежит там, где я ее оставил, – видимо, вдохнула яд, даже не проснувшись. Жаль, она могла бы пролезть следом за ребенком. Но хотя бы пока лежит, не исчезла…
Уже почти ничего не соображая, снимаю с пояса ремень с револьвером и ножом и, сбросив его в дыру, приваливаю обратно радиатор. Все. Со стороны дверей смолкли выстрелы, впрочем, может быть, это я оглох… Глаза закрылись сами собой, и я потерял сознание.
Восемнадцатый день
Вот уже третью неделю, просыпаясь, ловлю себя на мысли, что сейчас открою глаза и увижу вокруг стерильную больничную обстановку, а Ковчег – это так, в бреду привиделось. Как ни крути, а такая версия событий более правдоподобна, чем то, что случилось на самом деле.
– А вот и Сильвер проснулся. Ты тренировался так долго спать или это талант? – проворчал Антон где-то рядом. – Куда ребенка дел?
Не отвечая, я открыл глаза и сел, прислонившись спиной к прутьям решетки. Что ж, память при мне, и даже одежды не сняли. Впрочем, насчет одежды я зря удивляюсь, в городе этого добра столько, что хватит надолго. А вот то, что мы всей компанией сидим в клетке, точно такой же, как те, что на барже, добрых мыслей не вызывает. Ну а клетка стоит среди еще трех, точно таких же, в просторном зале с огромными, застекленными окнами. Странно, что окна не выбиты. Или их застеклили уже новые жители? А летучих мышей они не боятся? Больше ничего не рассмотреть, очки эти гады забрали.
– Спрятал я его в нору, откуда крысы ночью лезли.
– Его же там сожрут! – Лея вскочила на ноги, но, опомнившись, села обратно: походить из угла в угол, как она любит, здесь не получится. – Или уже сожрали…
– Не сожрут, малец смышленый, оружие у него есть, пользоваться вроде научился…
– Вроде бы научился! – передразнила меня Лея. – Зачем ты его вообще в эту дыру сунул?
– Лея, закрой рот, ага? – почти ласково проговорил Орк. – Ты в это время спокойно спала, если что. А я вообще удивлен, что мы не умерли, а очнулись здесь живыми.
– Это еще почему? – удивилась девушка. – Газ же был – и так понятно, что живьем взять хотят.
– Эх ты, дите своего времени. Это тебе не полицейские, гуманные спецсредства. Все оружие, которое нам до этого попадалось, произведено в начале или середине двадцатого века. А в то время были популярны отравляющие вещества, насколько я знаю. Совсем отравляющие, если ты еще не поняла, такие, что люди легкие выкашливали, перед тем как умереть.
– Об этом я как-то не подумала. Думаете, он там выживет?
– Должен справиться, – твердо ответил я, а потом, подумав, добавил: – Но на всякий случай, если не найдем его в городе, отправимся туда, где он появится.
– Если освободимся, – усмехнулся Орк. – Ты не заметил, – мы в клетке?
– Когда, Антон, когда. Будь оптимистом. Ну а если ничего не выйдет, то о Найденыше мы и не вспомним. И ни о ком не вспомним. Кстати, а где Канадец, не выжил?
– Живой, что ему станет, – отмахнулся откровенно недолюбливающий Майкла Орк. – Час назад увели – на допрос, я полагаю.
– Интересно, как они собираются допрашивать? Боли нет, наркоты нет, кажется… – вслух подумал я. – Будут вежливо просить?
– Думаю, скоро узнаем. – Лея кивнула на вошедших в распахнувшуюся дверь людей.
В комнату вошли трое мужчин в гражданской одежде, но с короткими автоматами в руках и противогазными сумками через плечо. Двое – обычные люди, нет ни армейской выправки, ни бандитских повадок, во всяком случае на первый взгляд, а третий типичный эльф, словно сошедший со страниц рекламного буклета низкопробной игры.
– Зеленый, твоя очередь. – Эльф кинул Антону наручники сквозь прутья решетки. – Надевай. И не вздумай дурить, пристрелим. Нам без разницы, можем подождать, пока не возродишься. Остальных тоже касается.
Бросив быстрый взгляд на меня, Орк застегнул наручники на своих запястьях и подошел к выходу из клетки. Я же, стараясь не выдать себя лишним движением, приготовился к прыжку. До выхода всего пара метров, самое оно для разгона.
Конвоиры встали у выхода из клетки, эльф открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Антона, а я… Я не смог сдвинуться с места. Рядом довольно хохотнул один из конвоиров, опуская руку, до того направленную в мою сторону, и дверь клетки захлопнулась. Все, дергаться поздно.
– Как думаешь, он вернется? – через некоторое время нарушила молчание Лея.
– Не знаю, – вздохнул я. – Меня словно парализовало, когда Орка забирали, вообще двинуться не смог.
– Еще один маг?
– Да, скорее всего.
– И что мы будем делать? Есть идеи?
– Думать, – пожал я плечами, – ждать удобного момента. Ну а если будет совсем плохо, то стараться умереть вне клетки.
– Хорошенькая перспектива…
Следующим забрали меня. Длинный коридор, лестница в подвал – и вот я иду по темному узкому коридору, подгоняемый все тем же эльфом. А голос у остроухого на редкость противный, надменный какой-то, что ли… Чувствует себя хозяином положения, скотина.
– О, какие люди! Олег Владимирович, собственной персоной! – В коридоре открылась дверь, и я не поверил своим глазам: передо мной стояла Марта, тот самый химик, с которой я работал в прошлой жизни. Надо же, как тесен мир! – Чего встали? Ведите его в допросную, я сейчас подойду.
А вот и та самая допросная. Небольшая комната с большим столом, сваренным из толстого металла, прямо посредине, и двумя стульями. Причем один стул, тот, что у двери, грубый, металлический, а вот второй вполне приличный, такой, что все антиквары из старого мира удавились бы от жадности. Разумеется, меня усадила на первый.
Ждать пришлось недолго, и вскоре дверь за спиной распахнулась с противным, душераздирающим скрипом, и в комнату вошли две женщины – уже знакомая мне Марта и другая, чем-то похожая на добрую бабушку из детских фильмов.
Марта уселась прямо на край стола, повернувшись в мою сторону, а «бабушка» неторопливо опустилась в мечту антиквара.
– Ну, рассказывай, – улыбнулась Марта. – Как ты, откуда, зачем здесь оказался, кто с тобой пришел…
– Во-первых, здравствуй, – криво усмехнулся я. – А во-вторых, может, мы сначала определимся, что у нас тут происходит – допрос или дружеская беседа?
– А мы с тобой друзья? – искренне удивилась Марта. – Тогда, конечно, дружеская беседа.
– Это хорошо, – кивнул я и вытянул перед собой закованные в наручники руки. – Тогда снимай с меня эти цацки, неси кофе с пирожными, или что там у тебя есть, и поболтаем.
– Хм, можно и так, – к моему несказанному удивлению, кивнула Марта. – Вит, сними с нашего гостя наручники и прикажи принести нам три кофе и что-нибудь поесть.
– Марта, может быть, представишь мне своего друга? – наконец я услышал голос «бабушки», вполне сочетающийся с ее внешностью.
– Ах да, прости. Перед тобой Марков Олег Владимирович. В прошлом гениальный, не побоюсь этого слова, киллер. Нет, как боец он посредственный, во всяком случае был, с одной ногой много не навоюешь, а вот как убийца – вполне. Представляешь, ни одно его убийство не расследовалось.
– Это как?
– А вот так. Они или проходили как смерть от несчастного случая, или как самоубийство.
