Камень. Книга 4 (СИ) - Минин Станислав

Откуда в руках воспитателя появился армейский нож, я так и не понял.

— Зверь? — замялся разведчик. — Прошу прощения, господин Зверь! Без ножа не признал! Виноват! Готов понести любое наказание за неуважение!

Удивлены были не только армейские разведчики, но и сам генерал Воронцов, как и Николай с Александром.

— На первый раз прощаю. — хмыкнул Прохор и пошел вдоль строя, так и не убрав нож. — По незнанию… А вот подготовочка у вас хромает, господа разведчики. Если колдуны еще худо-бедно отрабатывают свой хлебушек, то вот остальные… Никуда не годиться подготовочка! Вяло выходим на объект, вяло его берем, оставляя колдунов без всякого прикрытия! Ну, куда это годиться? А это предсказуемое сопровождение колонны в первом эпизоде? Где творчество? Где неожиданность? Где постоянная смена групп? Где полет фантазии, который будет этой самой неожиданностью для противника? Или мы по букварю так действовать и будем? Так вы заранее себе места на погостах покупайте, чтоб родичи потом не мучались! — он остановился перед строем. — Тройка с минусом вам, разведчики! Без вариантов! Тренируйтесь больше, потенциал у вас есть. И, самое главное, братишки… Вы мне живые больше нравитесь, чем геройски погибшие. Подумайте об этом. — воспитатель встал рядом с отцом.

Который и не подумал добавлять что-то от себя, только сделал знак расстроенному Воронцову заканчивать.

— Вольно! Разойтись! — приказал тот.

Разведчики, однако, далеко расходиться не стали и устроили рядом с нами самый настоящий привал с костром и жаренным мясом, а нас всех угощал генерал Воронцов за тем столом, который Прохор предлагал выбрать в качестве объекта охраны.

В какой-то момент у меня пискнула чуйка, и я почувствовал чужое, аккуратное прикосновение. Это что, меня Леший так позвал? Оказалось, да…

— Присаживайся, Камень. — полковник кивнул в сторону расстеленного прямо на земле камуфляжа. — Ценю твою простоту. Другой бы на твоем месте и срать бы с нами на одном поле не сел.

— Не преувеличивай, Леший. — поморщился я. — И роль отбитого вояки тебе совсем не идет.

— Да и хuй с ним! — махнул он рукой. — Чего позвал-то… Может посидим как-нибудь? Нашими? За жизнь поговорим, знаниями обменяемся? Методиками?

— Как насчет моего особняка? Винный погреб в вашем полном распоряжении. — улыбался я.

— Пойдет. — кивнул полковник. — Если еще и винный погреб будет фигурировать… А папаша с дедулей не будут против такого общения? С обычными-то сапогами? Да еще и легендарный Зверь тут нарисовался…

— Особняк только мой. — продолжал я улыбаться. — Как и легендарный Зверь.

— Успокоил. — хмыкнул Леший. — Диктуй телефон, Камень. И жди звонка. Заглянем к тебе на огонек, так и быть…

После бани, отец отправил Николая с Александром в машину, а нас с Прохором жестом руки пригласил следовать за собой по одной из дорожек военного городка. Какое-то время мы просто молча шли. Наконец, отец спросил у меня:

— И как впечатления от военной разведки?

— Нормальные впечатления. Подготовка бойцов вполне на уровне. Вы зачем Воронцова так расстроили? — поинтересовался я.

— Генерал стал о себе очень много думать. — ответил отец. — Вернее, о возможностях своих подчиненных. А мы ему сегодня показали обратное. Дима теперь десять раз будет думать при планировании каждой операции, что сохранит кучу жизней и даст больший результат. Уловил?

— Уловил. — кивнул я.

— Теперь поговорим о другом. Хотел обсудить с вами два вопроса. Начну с более важного. — он остановился и по очереди посмотрел на нас. — С вашего отчета по итогам тренировки с Волкодавами, неутешительные результаты которой подтвердил и мой младший брат. Неутешительные для Дворцовой полиции, я имею ввиду. Алексей, почему среди предложений по исправлению ситуации мы с Государем не увидели правила?

— Мне нужна информация. — ответил я.

Вот что мне надо было отвечать после вчерашней встречи с отцом Мефодием?

— Не понял?.. — протянул отец. — Ты нам условия собрался ставить?

— Именно. — кивнул я. — Прохор мне сказал, что эту информацию я смогу получить только у тебя и деда.

— Разговор закончен. — хмыкнул отец. — Государь будет поставлен в известность, что ты пытаешься нас шантажировать безопасностью родичей. И еще, Алексей, на границу ты не едешь. Всего хорошего. — он развернулся и направился в сторону стоянки.

Проводив отца взглядом, я пожал плечами и посмотрел на Прохора, который вовсю ухмылялся.

— Чего это он?

— А я тебя предупреждал, Лешка. Беги, догоняй отца. Уверен, это только начало. — воспитатель посерьезнел. — И извиниться не забудь.

Бегать я не стал, а достал телефон и набрал номер уже практически дошедшего до стоянки отца:

— Извини. — сказал я, услышав «Алло». — Больше не повторится.

Отец ничего не ответил, сбросил звонок и направился обратно к нам.

— И что тебя заставило передумать, сынок? — подойдя, поинтересовался он у меня. — То, что на границу не поедешь? Или еще что-то?

— Можете меня на границу не брать. — ответил я. — Мне, конечно, очень хочется туда поехать, но твой запрет я пойму и обижаться не буду, сам виноват.

— Виноват в чем? — продолжал настаивать отец.

— В том, что действительно пытался торговать безопасностью родичей. — признался я, и решил высказаться до конца. — Вы ведь правило Дворцовых воспринимаете, как должное! Да и правило родичей тоже! Просто указываете пальчиком и думаете, что я тут же кинусь исполнять ваши указявки, под предлогом поддержания величия Рода Романовых, которому я, раз за разом, что-то должен! Не хочу так!

— Хорошо, Алексей. — кивнул отец. — Ответь мне только на один вопрос. Давай представим, что Роду Пожарских угрожает опасность. Реальная опасность, Алексей. Ты бы поправил охрану Пожарских, или стал ждать отдельной просьбы Михаила Николаевича?

— Поправил бы. — вздохнул я.

— Что и требовалось доказать. — опять кивнул отец. — С Пожарскими ты, значит, благородно поступишь, а с Романовыми — баш на баш. — хмыкнул он. — В одном ты прав, в Роду надо суметь себя поставить, заработать авторитет. Соглашусь, порой стоит действовать и такими вот методами. Но тебе пока рано в подобные игры играть, Алексей, можно на ровном месте шею свернуть. Оставь, на какое-то время, эти игры нам с дедом. Мы с ним, в первую очередь, о твоем будущем заботимся, а ты в штыки все воспринимаешь. И я очень надеюсь, что в следующий раз, сын, ты поумеришь свой юношеский максимализм и будешь сначала думать, а потом говорить и делать. Хорошо?

— Хорошо. — выдохнул я.

И подумал о том, что правильно Прохор тогда сказал, что просить меня, тем более нижайше, никто не будет. По крайней мере, не в подобных вопросах, касающихся безопасности Рода. А отец, тем временем, продолжил:

— Будем считать, что правило в отчете появилось?

— Да.

— Этот вопрос закрыли. — отец повернулся к моему воспитателю. — Прохор, как думаешь, нам стоит проверить и Канцелярию на предмет… профпригодности?

— Безусловно. — поморщился тот. — Учитывая опыт с Дворцовой полицией, следующие в очереди идут подразделения Канцелярии. Это ж сколько работы-то предстоит…

— А учитывая, что ты у нас официально назначен вести реестр всех поправленных… — отец хмыкнул. — Да и потом, на протяжении довольно-таки длительного времени, придется контролировать результаты проведенных мероприятий по исправлению сложившейся ситуации… Прохор, как ты посмотришь на то, чтобы занять должность помощника Государя, курирующего Дворцовых и силовые подразделения Канцелярии? С самыми широкими полномочиями? Это ж чисто твой профиль.

Очень мне хотелось сказать, что Прохора я никому не отдам, он мне и самому нужен, но вовремя себя сдержал — пусть воспитатель сам решает… Мало ли какие у него могут быть карьерные мечты и устремления? Не все же ему со мной возиться…

— Я так понимаю, Саша, — хмыкнул Прохор, — это Алексей, на самом деле, будет всю работу делать, а так называемым помощником я буду именно у него?