Под «всем остальным» — подразумевалось необычное пространство выжженной, мертвой земли из волшебного камня с алым дымом вместо горизонта.
Вместо этого Хаджар обнаружил себя стоящим в центре довольно вместительной пещеры. Та, в свою очередь, действительно напоминала Святилище.
По её границам стояли какие-то старые, покрытые ржавчиной и плесенью треноги. В дальнем конце, на возвышении, находилось что-то вроде жертвенника, около которого лежали скелеты в драных балахонах.
Видимо — те самые жрецы.
Стены, изукрашенные выцветшими фресками, запечатлели на себе сцены жуткой битвы. Битвы, почему-то, казавшейся теперь Хаджару чуть более знакомой, чем прежде.
— Принцесса?
Хаджар обернулся.
Хрипящий, едва ли не скулящий от боли Кассий, полз в сторону постепенно приходящей в себя девушки.
Она была красива.
Возможно красивее всех, кого когда-либо видел Хаджар.
Красивее даже духа Курхадана.
И она, соскочив с алтаря, на котором лежала, бросилась к Кассию. Она обхватила его и, прислонив к стене, помогла принять полусядячую позу.
Лэтэя, роняя слезы, пыталась зажать жуткую рану, рассекавшую торс Почетного Воина, но не справлялась. Повреждена была не только плоть, но и энергетическое тело.
— Кассий, милый мой Кассий, что с тобой случилось?
Взгляд пожилых, карих глаз пересекся со взглядом молодых, синих. Кассий медленно кивнул, и Хаджар ответил тем же.
Он отошел в сторону, давая возможность старику проститься со своей подопечной.
В это время Хаджар пытался обнаружить кого-то из числа наемников или людей Звездного Дождя, но никого из них в святилище не оказалось. Видимо сюда переместились только те, в ком еще оставалась жизнь.
— Принцесса, — Кассий провел окровавленной ладонью по прекрасному лицу девушки. — с вами все в порядке? Как… вы себя чувствует?
— Хорошо, — кивнула девушка. — все хорошо, милый Кассий. Только не говори. Тебе надо отдохнуть. Сейчас мы выберемся отсюда и отведем тебя к лекарям. Все будет хорошо. Слышишь?! Все обязательно будет хорошо!
— Конечно, принцесса, — улыбнулся старик. Его дыхание постепенно выравнивалось, а лицо приобретало вид покоя. — теперь все хорошо…
— Кто… кто это сделал с тобой, Кассий?
Старик еще раз посмотрел за спину принцессе, на Хаджара, а затем произнес:
— Орден Ворона… моя принцесса. Они хотели погубить вас… но этот… воин… помог нам. Он… спас вас.
Лэтэя обернулась.
Кажется, только теперь она поняла, что находилась в пещере не одна.
— Спасибо тебе, странник, — поблагодарила она, после чего повернулась обратно к Кассию.
Все они, все трое, понимали, что с такой раной, без немедленной помощи целителя ступени Небесного Императора, у Кассия не было ни шанса.
Хаджар сжал кулаки.
Может, если бы он был чуть сильнее, то смог бы обойтись без стольких жертв…
— Принцесса…
— Кассий, милый Кассий.
— Помните, принцесса… как вы всегда, улыбались, когда… я делал… вот так.
Кассия протянул дрожащую руку и мазнул пальцем по кончику носа девушки.
— Помню, конечно помню, — слезы лились по щекам леди.
— Я бы очень хотел, чтобы вы… еще раз… улыб… — рука Кассия повисла безвольной плетью, а глаза покрылись стеклянной пленкой.
— Кассий! Нет! Кассий! Очнись!
Хаджар собирался позволить девушке вдоволь погоревать — впервые за последние недели он никуда особо не торопился, но в воздухе вдруг потянулся знакомый запах.
На плечи Хаджара упало несколько тяжелых капель.
Проклятые Жрецы!
И проклятая, ироничная судьба!
— Госпожа, — Хаджар потянулся к плечу Лэтэи. — Нам стоит поторопиться, если мы не хотим стать ужином для той твари, что поселили сюда темные жрецы?
— Оставь меня в пок…
Опять же, договорить принцессе не удалось. В этот самый момент свод надломился и поток холодной воды обрушился внутрь пещеры.
Глава 1428
Хаджар уже собирался вспомнить далекое прошлое и сразиться с водным монстром в родной стихии последнего, но вдруг понял, что у него нет меча.
Как нет и брони.
В простых холщовых одеждах он стоял посреди усеянной травами и цветами небольшой лесной поляны. Впереди журчал ручей. Пели птицы. Высокий лес поднимался к небу, скрытому под грозовыми тучами и облаками.
Далекий горный хребет, из-за своих размеров кажущийся очень близким — разве что не рукой подать, изрезанный шумящими водопадами скрывал спускающийся туман.
Красиво.
Холодно, но красиво.
Хаджару всегда нравилась северная природа. Пусть не такая приветливая и уютная, как южная, она была более… честной. Тут не место трусливым и не решительным. Только тот, кто готов пойти на многое, сможет выжить на севере.
— Да вы издеваетесь… — прошептал Хаджар. — сколько можно…
За последние несколько часов он уже четвертый или даже пятый раз, смотря что именно считать за перемещения, мотался по разным пластам реальности.
И нет, он был не против расширить свои горизонты познания и представления об этом мире и силах, его вращающих. Но тот факт, что каждый раз все это происходило без его на то воли — несколько раздражало.
И, куда больше, пугало.
— Люблю осень.
Хаджар дернулся.
Перед ним, за ручьем, на довольно почтительном расстоянии, стояла женщина. Того возраста, когда юность уже прошла, оставив после себя расцветшую красоту и мудрость, присущую лишь женщинам, прошедшим через то, что и делает их — женщинами. Не девочками, девушками или леди, а теми, кого впоследствии будут называть — матерь наших матерей.
Её белоснежные одежды слегка качались на ветру. Черные волосы убранные в простую прическу лежали на спине. Кожа, едва ли не белее одежд, словно немного светилась.
Хаджар уже видел эту женщину.
На фресках и изображениях в разнообразных книгах.
Ей ставили храмы.
Поклонялись люди.
Старые легенды говорят, что ведьма, спасшая и вырастившая волшебника Пепла была служительницей этой женщины.
Богини.
Богини судьбы.
— Миледи, — Хаджар не знал как еще обратиться к богине.
Это было впервые, когда она на прямую сталкивался с жителем Седьмого Неба. И не просто какой-то младшей богиней, выходцем из Страны Бессмертных, а одной из тех, что была в самом начале. Древнее даже Древних.
— Тебе нравится осень, Безумный Генерал? — богиня опустилась и сорвала цветок. — Хотя, глупый вопрос, наверное. Все кровные Борея любят осень. Это ваше время. Время севера.
— А как же зима, моя госпожа?
Богиня, вдыхая ароматы полевого цветка, чуть улыбнулась.
— Что такое зима, как не сон? И лето — разве это не дрема? Весна и осень мгновения нашего бодрствования, когда вещи становятся тем, что они есть, а не тем, что мы хотим в них видеть.
Скорее всего в этих словах заключалась какая-то глубокая мысль, но Хаджар уже давно взял за правило не пытаться разобраться в речах Древних. И уж тем более тех, кто был даже старше оных.
— Зачем вы призвали меня сюда, моя госпожа? — спросил Хаджар, а затем понял, что упускает кое-что… Кое-что очень важное. — И, самое главное, как вы это…
— Как я это сделала? — богиня опустилась и вернула цветок обратно. Тот врос в землю и потянулся бутоном к лицу женщины, будто пытаясь отблагодарить ту за милосердие. — Иногда и мы, боги, можем хоть что-то, Генерал…
Женщина развернулась и посмотрела на небо.
— Я не звала тебя, Генерал, — произнесла, вдруг, она. — ты сам сюда пришел.
— Я? Сам? Но… зачем?
— Только гость знает, зачем он приходит в гости, — с легкой ноткой улыбки в голосе, сказала богиня. — Ты хочешь что-то спросить у меня, Хаджар?
На самом деле, у него было множество вопросов. Хотя бы взять самый простой — она ли писала текст в Книге Тысяче — книге судеб всего сущего или кто-то другой. А если кто-то другой, то почему она тогда являлась богиней судьбы.
И из всей тысячи вопросов, Хаджар задал, пожалуй, самый бесполезный.
