Остальное я оставил себе, подивившись тому, сколько всего этот невзрачный карманник набрал за один день, а так как я не мог вернуть это владельцам, то оставил все себе. Мне нужны были деньги на долгий переход, завтра я попытаюсь заглянуть на рынок к швеям и обновить свою одежду. А сейчас мне хотелось поесть нормальной пищи, и поэтому я с замиранием сердца смотрел, как пьяные горожане разбредаются по домам.
Время шло, но посетителей все не убавлялось, а среди простых горожан я начал замечать высокоуровневых Кхаргов, которых отличала не только дорогая белая ткань, которая служила им одеждой, но и то, что их ауры были скрыты.
Заметив трех пустынных жителей, я почуял неладное, хоть они и пытались вести себя, словно просто отдыхали. Они даже держали в руках глиняные кружки с вином и немного качались, громко смеясь и незаметно всматриваясь в ночную тьму.
Но я сразу понял, что это ловушка, так как увидел странную женщину, которая не скрывала лица, а её безволосая голова была усеяна татуировками. И её взгляд был направлен в мою сторону, хотя не было ни одной причины так заинтересованно смотреть сюда.
Она смотрела на меня с вызовом, голубые глаза сверкали в тусклом свете звезд, и я, как только поймал на себе её взгляд, то сорвался с места. Несмотря на то, что я слился с тьмой ночи, несмотря на то, что меня было практически невидно на крыше, и моя аура была сокрыта.
— Она видела меня! — Пронеслась в моей голове мысль, когда ветер запел в моих ушах от скорости.
Мои легкие шаги не производили шума, ни одна песчинка с крыши не упала на землю, я несся по крышам умело и беззвучно. Но я видел, что Кхарги перестали скрываться и я заметил, как на высоких зданиях меня выглядывают во тьме представители этого народа в белых одеждах. А за мной гналась только та женщина, лицо которой было усеяно татуировками, она видела меня и шла по следу, словно у меня не было не единой возможности скрыться.
— Не стоит недооценивать меня. — Проговорил я, ускоряясь, и проверяя, как держатся на поясе метательные ножи и бутыльки с зельями.
Зря я не стал брать с собой платье, оно бы мне точно помогло, но и без него сейчас я не собирался сдаваться. Да, в моей голове проскальзывала мысль о том, что они поблагодарить меня собрались, но я не собирался это проверять. Помня, что сказал мне старик — я очень дорогой, и если меня возьмут в плен и поставят рабскую печать, то мой путь будет окончен.
— Хье карадуто сьято! — Раздался мелодичный голос позади меня, когда я уже начал отрываться от нее и приближался к богатому району, который был прекрасно защищен множеством магических контуров.
Там я бы мог скрыться, пробираясь через защитные контуры домов местной элиты, и я был уверен, что она не помчится за мной. Зная о том, что в случае обнаружения, у неё в первую очередь возникнут проблемы.
— Кхала! — Вновь закричала в тишине девушка, когда я уже начал проникать за защитный контур района, который был отделен небольшой стеной, и за которой стояли особняки самых богатых горожан.
— Альмонд Синигами. — Проговорил у самого моего ухо знакомый мне голос, похожий на змеиный. — Выслушай жрицу клана Барду, а только потом исчезай.
Старик Кхала из клана Барду стоял на стене в паре метров от меня и улыбался, показывая открытые руки в знак того, что он не собирается нападать, и он был даже без своего посоха. На подходе к нам на крыше крайнего дома у стены, опираясь на печную трубу, стояла та самая женщина, чье лицо было покрыто татуировками, она задыхалась от быстрого бега, и с её лица ручьями стекал пот. И только тогда я осознал, что даже не устал, и пота на моем лбу было всего лишь пару капель.
— Говори ты. — Хмуро проговорил я, стоя с обнаженными клинками, смотря на улыбающегося Кхала, и тяжело опирающуюся на трубу жрицу с татуировками на лице. — Такой бег в её возрасте дался ей слишком тяжело.
— Кха! — Кирпичи, на которые мгновение назад опиралась девушка, превратились в пыль, взорвавшись от сжатия рук жрицы, а на меня смотрела разъярённая фурия, которая готова была придушить меня и с жутким акцентом проговорила. — Хто старый, кхило вирсе! А потом я съем это!
— Кьярта, успокойся! — Устало потер висок Кхало и девушка и правда успокоилась. — Ему десть лет и ты для него и вправду не молода, хоть и в матери не годишься.
— Только в сетсры! — Сразу подобрела Кьярта, и её руки уже не были объяты странным свечением. Как только схлынули её яростные чувства, пропало и странное свечение на её руках. — Малыш, нам надо с тобой поговорить, не убегай, мы тебе не навредим.
— Кхала, я молод, но не столько, чтобы быть наивным, что вам нужно? — Проигнорировал я Кьярту и обратился к старику. — И что значит кхало вирсе?
— Кхале, не говори! — Шепотом спешно попросила Кьярта.
— Кьярта пообещала кастрировать тебя и съесть то, что отделится от твоего тела. — Даже глазом не повел на возглас Кьярты старик.
— И мужа у неё, наверняка, нет? — Старик лишь утвердительно кивнул на мой вопрос, а на лице Кьярты вспыхнул, видимый даже в ночи, румянец, который не могли скрыть татуировки. — И не будет, если она не изменится.
— Поговорим? — Приглашающе махнул куда-то вдаль Кхал.
— Мне и здесь хорошо. — Тихо проговорил я и сел на стену у самого контура, который можно перемкнуть и тогда сработает такая тревога, что через полминуты нас будут, окружать тысяча стражников. — Поговорим тут.
Мы сидели втроем на стене, практически касаясь друг друга, и смотрели на звезды. Каждый думал о своем — а я о том, что моя жизнь не принадлежит мне, и то, что произошло, случилось не по воле случая, а по чьей-то воле. Путь Синигами словно рабский путь, я иду туда, где я нужен, а ведь моя покровительница обещала не вмешиваться. Даже та встреча в пустынях не казалась теперь чем-то случайным, а охота на меня после проникновения в лагерь Кхаргов выглядела и вовсе подстроенной. И как оказалось, награда тому, кто меня сможет поймать, в самом начале была огромной. Этот дрянной старикан пообещал на рассвете наказать всех, кто дежурил, и наказание за то, что я проник в лагерь, было жестоким. Только вот тот, кто поймает меня, не навредив будущему рабу, тот будет освобожден от наказания. Многие были воодушевлены этим, но как только я надел проклятую белую одежду, по слова Кьярты, многие падали на песок истощенными и не могли продолжать погоню.
Опытные воины и маги не стали участвовать в охоте, как и жрица со стариком. Они наблюдали за тем, как ребенок не уступает взрослым в скорости.
И когда я подбегал к скале, только двое еще были воодушевлены моей поимкой, и их не сломила эта погоня. Но они соревновались уже не из-за меня, а между друг другом, чтобы доказать кто из них лучший — либо простой зверолов двадцатого уровня, у которого нет великого будущего или звезда в ночном небе, та которой суждено сменить Кьярту на посту жрицы многочисленного клана. Да, у Кхаргов была своеобразная кастовая система, и они старались не смешивать кровь высокоуровневых и тех, в чьих венах нет особого дара. Но этим двоим было плевать на это, именно в той погоне у них зародился интерес друг к другу.
Они стали тайно встречаться, несмотря на то, что Кьярта переговорила с ними, и как ей казалось, разрушила зарождающиеся чувства. Но как оказалось, она их только упрочила, и после вчерашней ночи, когда на эту двоицу напала одна из расы Варси, эти двое заявили что готовы стать изгнанниками, если клан не примет их прошение о браке, кстати, того ящера сумели спасти, и он даже подрос в уровне.
Кхарги пока думают над тем, что сделать с этими двоими, а меня нашли для того, чтобы сказать спасибо, и не более того.
— И как ты собираешься добраться до севера? — Спросил меня Кхал после того как я ему рассказал, как попал в пустыни, промолчав о мертвой королеве и том месте, где именно я появился.
— Надеюсь, в вашей столице я найду подданных короля моего королевства. — Тихо проговорил я, понимая, что сейчас я, может быть, получу так необходимую мне помощь.
