Тайны затерянных звезд. Том 5 (СИ) - Кун Антон

Дверь отъехала в сторону и поднялась в почти вертикальное положение, и в салон тут же проник ветер. Он набросился на нас, как кометик, не видевший своего хозяина целую неделю, только в отличие от мягкого и доброго кометика, ветер был злым и колючим. Он тащил с собой целую кучу песка, который, не стесняясь, щедро закидывал в глаза и нос, словно это такая весёлая игра.

— Ну твою мать… — выдохнул я, скрестил на поясе руки, схватился за края футболки и потянул вверх, выворачивая футболку наизнанку. Стащил её до самой головы и завязал так, чтобы из майки получился импровизированный тканевый шлем с узкой щёлочкой. Этот шлем защищал нос и даже глаза, хоть и не идеально, но через него при этом можно было дышать. Песок правда начал жалить грудь и живот, но это мелочи, это можно и потерпеть.

— Шрап! — раздалось с той стороны машины и следом послышался надсадный кашель. — Ну и дерьмище!

— Натяни майку на голову! — крикнул я, обходя «Хион» спереди. — Слышишь⁈

— Ни хрена! Что говоришь⁈

Наконец я дошёл до Кори, которая, зажмурившись, стояла возле машины, одной рукой держась за неё, а другой — ощупывая вокруг себя пространство. Ничего больше не говоря, я взял Кори за плечи, развернул спиной к себе и потянул её футболку вверх. Она дёрнулась было, пытаясь остановить меня, но быстро взяла себя в руки и расслабилась. Явно поняла, что никаких крамольных мыслей у меня в голове нет и быть не может — не та ситуация, как минимум.

Я сделал из её футболки такой же «шлем», как у меня, заодно слегка позавидовал тому, что ей немного легче чем мне — у неё хотя бы грудь прикрыта тем самым синим купальником. И всё равно она слегка вздрагивала от укусов жалящего песка, но теперь хотя бы видеть могла.

— Спасибо! — Кори едва перекрикивала ветер. — Теперь идём посмотрим, что там!

— Я с вами! — Адамас вылетел из салона и чуть не перевернулся от порыва ветра. — Ого, вот это дует! Идёмте скорее, пока тут совсем плохо не стало! Как раз уже и техники на подходе, они что-нибудь посоветуют!

Придерживаясь руками за машину, чтобы ненароком не потерять её в этой круговерти песка, мы направились к капоту «Хиона», поскольку двигатель у него находился сзади. Гладкий обтекатель уже был приподнят, открывая доступ к двигателю, и мы тут же сунули головы под него в надежде найти источник проблемы. В идеале — перетёртый провод, который можно заново скрутить, или ещё лучше — просто кнопку «Нажать в случае отказа всей системы, как сейчас».

Но реальность, как всегда, решила зло пошутить и вместо простого и понятного решения вывалила перед нами потроха неизвестного науке инопланетного железного зверя, вскрытого будто бы для сакрального жертвоприношения.

Настоящий лабиринт блестящих трубок, переплетающихся и сливающихся друг с другом, как корни векового дерева, пучки и косы разноцветных проводов, часть из которых ещё и слабо светилась, несколько чёрных и белых блоков разных размеров, на которых не видно ни единого сварного шва, будто их прямо такими и отлили, и они на самом деле внутри цельнолитые, и вообще нужны в машине только для того, чтобы придавать веса…

И всё это стальное хозяйство было мертво, что особенно хреново. Если бы оно хоть как-то, хотя бы чуть-чуть работало, гудело там, например, можно было бы методом исключения найти то, что не гудит и понять, что поломка, скорее всего, именно в этом узле и заключается… Но нет. Сейчас двигатель «Хиона» мог представлять из себя лишь объект ультрасовременного искусства, и ничего, кроме этого.

— Шрап! — уверенно заявила Кори. — Кто это проектировал⁈ Маньяк какой-то⁈ Ну ладно потоковый накопитель, его я вижу, а где вторичный коллектор⁈ А вот эта обмотка, она почему не на главном трансформаторе⁈ Что тут происходит⁈

— Может, вот это? — я ткнул пальцем в светящиеся провода. — Они вроде светятся!

— Они и должны светиться! Это фокусировочные проводники нейтрино, свечение — это «излучение Черенкова» так называемое, остаточные нейтринные взаимодействия! Говоря проще — если они светятся, значит, с ними всё в порядке! Поломка где-то в другом месте.

— Понимаете, юная леди, двигатель «Хиона» это революционная, новейшая разработка, — голос Адамаса едва пробивался через свист ветра, но в нём всё равно снова послышались нотки рекламных слоганов. — Он устроен и скомпонован совсем не так, как двигатели обычных гравикаров, что и позволяет ему…

— Адамас! — сурово произнёс я, и дрон заткнулся. — Нас сейчас не интересует всё это, нас интересует, как его починить! И как можно быстрее!

«Как можно быстрее» — это даже не было личным пожеланием, это было критической необходимостью. Песок уже не просто жалил голую кожу, он буквально царапал её, оставляя после себя ощущение противного зуда. Ещё немного — и он просто начнёт снимать кожу с мяса, а потом — и мясо с костей! И это уже не говоря о таких вещах, как поднявшиеся даже несмотря на лютый ветер волосы на руках — настолько велико статическое напряжение сейчас вокруг нас!

— Одну се… ду!.. — заикнулся Адамас. — Техни… дом!

Дрон едва держался против ветра, ежесекундно наклоняясь в разные стороны, чтобы скомпенсировать порывы, налетающие то с одной, то с другой стороны. Его динамик неестественно забулькал, будто его сунули глубоко под воду…

А потом ветер взвыл особенно громко, торжествующе, кровожадно, как хищник, наконец-то настигнувший свою добычу…

И дрон Адамаса просто сдуло. Он кувыркнулся в воздухе и улетел прочь, унесённый ветром с такой же лёгкостью, с какой унесло бы сухой опавший лист.

А потом чуть в стороне от того места, где он находился, в землю совершенно бесшумно ударила ярко-голубая молния. И только через мгновение, когда она уже угасла, и лишь яркий след на сетчатке глаза от неё остался, раздался громкий треск разряда.

— Шрап! — за последний час Кори побила все рекорды по использованию этого ругательства. — Да чтоб я ещё хотя бы раз повелась на рекламные заманухи!

— Потом пожалуешься! — ответил я, хватая её за плечи и вытаскивая из-под обтекателя «Хиона».

Как только она оттуда вылезла, наша общая парусность удвоилась и ветер чуть не повалил нас на землю. Кори охнула и ухватилась за гравикар, а я лишь присел, понижая центр тяжести.

А потом, всё из того же приседа, резко подался вперёд, подбивая Кори ноги и закидывая её себе на плечо.

— Ай! — возмутилась Кори, дрыгая ногами. — Я сама могу!

— Можешь, но не стоит! — ответил я. — Сейчас наш общий вес вдвое выше, а парусность почти та же, поэтому хрен нас повалишь! Лежи смирно и не дёргайся, будь добра!

Кори послушно затихла, а я, придерживаясь одной рукой за гравикар, чтобы не уйти ненароком от него, направился к дверям. Идти приходилось уже вслепую — настолько песок забивал глаза даже несмотря на «шлем» из майки. Из-за высокой влажности ткань напротив носа и рта промокла и плохо пропускала воздух, но поправить её означало либо отпустить Кори, либо гравикар, и ни того, ни другого после этого я мог уже больше не найти.

«Хион» был длиной около шести метров, но эти шесть метров я шёл будто бы несколько часов. Ветер навалил под ноги уже целые горы песка, в которых вязли подошвы, и идти приходилось очень аккуратно.

Но вот наконец впереди замаячила открытая дверь гравикара, я поднажал и через секунду уже оказался рядом.

Я присел возле двери, а потом просто прыгнул вперёд, влетая в салон в обнимку с Кори.

— Дверь! — крикнул я, отпуская её, разворачиваясь и дёргая дверь со своей стороны.

Щёлкнул, закрываясь, замок.

Щёлкнуло с другой стороны…

А потом буря решила, что прелюдии пора заканчивать и обрушилась на «Хион» в полную силу.

Глава 25

Буря обрушилась на «Хион» в полную силу. И «Хион» будто бы ещё раз упал с высоты шести метров. Только на сей раз на крышу. Или, вернее, это вся планета упала на крышу «Хиона», только лишь каким-то чудом не сложив её и не расплющив гравикар в стальную лепёшку.

Как-то иначе описать то, что происходило вокруг, было просто невозможно. Буря налетела на машину с мощью тысячи антиматериальных торпед, по корпусу уже не песок скрёб, нет, а молотили самые настоящие камни. Судя по звуку — как минимум с палец размером. Оставалось только надеяться на то, что «Хион» собрали из достаточно прочных материалов и он выдержит этот безудержный натиск природной стихии.