«Сердце Леса Ивви».
— Не понимаю, вот уж правда, — девушка усмехнулась, — например, странных страхов господина Архистратига.
— Страхов? — переспросил Уриил, на этот раз его попытка выглядеть безразличным оказалось не такой удачной. — Ты о чем? Я ничего не говорил…
— Зачем же говорить, — протянула девушка, едва удерживаясь от пошловато-сладкого тона. — И так все ясно. Все-все-все ясно. Как на ладони.
— Да? — неподдельно удивился Уриил и посмотрел на свои руки. — Я вижу только линию жизни. Бесконечную. А страха… Его здесь нет.
— Надо же! — в темно-зеленых глазах сверкнула неприкрытая насмешка. — Значит, мне показалось, что кто-то пытался остановить меня… Ну, тогда, у колодца… Показалось?
Она склонила голову и, не моргая, уставилась на собеседника. Берет, который и так держался на честном слове, вот-вот грозил навернуться с головы, но девушку это не беспокоило. Как не беспокоили ветер и окружающий мрак.
— Я помню, — Уриил противоестественно быстро взял себя в руки, маска равнодушия на его лице вновь стала абсолютной… Рей даже позавидовала господину Архистратигу. — Но я удивлен. Ты не понимаешь такой простой вещи… Это как птица, не знающая, что такое крылья. Или рыба, испуганно бегущая при виде влаги. Это… Глупо.
Челюсть девушки чуть не отвисла, а сама Рей только и могла, что растерянно хлопать глазами.
— Ты нужна мне живой, — продолжал Архистратиг, не обращая ровным счетом никакого внимания на замешательство девушки. — И, по возможности, здоровой. А разрушение Сердца Леса Ивви повлечет за собой ликвидацию всего испытательного полигона. Иными словами, всем нам не поздоровится.
— Тебе-то что… Ты-то защитишься, не сомневаюсь.
— Как что? Ты не слушала? Ты нужна мне.
— Зачем? Какой толк от неопытного потерявшегося курсанта? Который, к тому же, играет чужую роль…
— Темарис, — коротко ответило существо в желтом пальто.
— Темарис?! Он-то здесь причем!
— Ты не понимаешь, — очередной раз повторил Уриил, все больше походя на машину. На робота или существо с вживленными в мозг микрочипами. — Ты ничего не понимаешь.
«Вот заладил!»
Злость вновь начала мутной волной подниматься сознании Рей, потихоньку завладевая телом. Как ни странно, сейчас это чувство придавало невероятно уставшей девушке силы…
— Не понимаю?
— Совершенно.
— Думаешь?
— Думаю, — Уриил намеренно сделал паузу, будто хотел добавить: «В отличие от тебя».
— Не похоже! — огрызнулась Рей, уже совершенно не беспокоясь, как она выглядит в глазах одного из руководителей человечества. — Заладил одно и тоже! Не понимаешь, не понимаешь… Да с чего ты это взял?!
— Знаю.
Коротко и ясно. Как выстрел в висок. Как горящие воспаленным светом цифры на дисплее часов. Как печать под списком потерь. Невысказанные, но и без того понятные слова: «Вот и все».
Изможденная девушка в армейской униформе, темноглазый мужчина в чудном одеянии и тоскливый вой ветра в кронах Леса Ивви… Подходящие декорации для начала настоящего разговора.
2
— Человек полагает предел тьме, — Архистратиг полностью вошел в Его образ, — а тьма полагает предел человеку. Ты нужна мне, но я обязан быть благодарным. Поэтому я отвечу на все твои вопросы и развею твое невежество. Итак… Что ты хочешь знать?
Без шуток, без попыток ударить в болевую точку или просто подколоть. Рей многого не понимала, в этом Уриил отчасти прав, но одну вещь девушка знала наверняка — человек, величественной глыбой стоящий напротив, ждет ответа. Точнее, вопроса… Вопросов… Ее вопросов. Это Рей видела так же отчетливо, как и свою полную беспомощность перед почти божественной Силой.
— Зачем я тебе? — спросила девушка. Быстро спросила, слишком быстро…
— Отец положил меру земле и затворил врата моря, — Архистратиг даже на удивление не расщедрился. — И хоть я бледная тень Его тени, но Его длань коснулась лба моего… И из всех вопросов ты задала этот… Неразумное Дитя.
— Неразумное, значит, неразумное. Договорились, — жалобно-обиженный вид, который изобразила Рей, наверняка вызвал бы слезы умиления и восхищения у самых требовательных зрителей… Вот только единственным, кто наблюдал это минипредставление, был человек, больше похожий на бесчувственное бревно. — Тогда скажи… Почему?
Целое мгновение девушке казалось, что Архистратиг вот-вот рассмеется. Но Уриил только с безграничным равнодушием сверкнул глазами, в которых тьма сменяла свет.
— Ты хочешь бессмертия? — ироничные слова, сказанные лишенным эмоций тоном… мороз по коже. Качественный такой, арктический морозец. — Ты хочешь жить тысячи и тысячи лет? Ибо иначе ты не дождешься ответов на каждый вопрос почему. Почему восходит солнце, и луна находит свое место на небе? Почему идет дождь на землю безлюдную, на пустыню, где нет человека, возбуждая травные зародыши к возрастанию? Почему рождаются капли росы? Ты хочешь знать все это?
Надо же… Совсем непохоже на роль злого джинна из древних сказок. Кто-то рассказал Ему про срыв шаблона? Про импровизацию? Или Он действительно хочет ответить? Странно…
«Чего же он, в конце концов, добивается?!»
— Нет, не хочу, — на этот раз Рей изобразила покорность. Не слишком натурально, только и Архистратигу глубоко безразличны все гримасы и ужимки собеседницы… — Тогда… Скажи, почему мир несправедлив? Почему Он… То есть, Отец, несправедлив? Почему Он допускает ТАКОЕ зло?
Тьма в глазах Уриила сменилась светом — холодным и бездонным.
— Что ты знаешь о зле, Дитя? Ведома ли тебе суть несправедливости? И как ты можешь судить Отца? — холода в голосе Архистратига хватило бы на пару ледниковых периодов. Но и это была лишь вершина айсберга… — Разум твой спит во мраке, так пусть узрит истину, наконец. Бог — жесток. Бог создал этот мир для собственной услады. Бог выше мирских бед и страданий. А сейчас… Бог спит и видит сны.
Сказать, что Рей была шокирована — все равно, что назвать древний атомный ледокол утлой лодчонкой. Девушка была повержена, сброшена в самые глубины земного ада, раздавлена, уничтожена, стерта в порошок и развеяна северным ветром. Только где-то внутри осталась маленькая робкая девочка, спрятавшая лицо в ладонях. Девочка, которая плачет и зовет родителей, зовет и плачет, и так — без конца… Да, у нее оставалась еще масса вопросов. Да, она могла забросать Архистратига сомнениями и требованиями уточнить, что же Он имел в виду. Но… все это было насколько глупо, настолько и бессмысленно. Перед Рей находилась стена — глухая и непреодолимая — на вершине которой холодно и безлико сияло недостижимое совершенство. Равнодушное в первую очередь к судьбам тех, кто внизу, под ним…
— Дальше, — Уриил бесцеремонно оборвал размышления девушки. — Я жду остальных вопросов.
«Остальных? С чего он взял…»
— Ты забираешь наше время, Дитя.
— А я не спешу! — огрызнулась Рей. — И потом… Откуда такая щедрость? Просто ночь благотворительности… Только не говори, что хочешь задобрить свою жертву. Все равно не поверю!
— Слишком много суеты, Дитя, — Уриил поморщился и взглянул на нее, как на умалишенную. — Мне нет дела до твоих сомнений… Задавай вопросы, и продолжим.
Продолжим что? Балансировать на краю безумия, как канатоходцы? Только вот Архистратиг больше походит на нить, по которой идет Рей, на ветер, который пытается стянуть девушку вниз, и на холод, сжимающий мышцы. Да уж… Чистая стихия, впихнутая в человекоподобную упаковку. Причем, чистая во всех смыслах… Куда Рей до него, рядом с Уриилом девушка чувствовала себя закоренелым грешником, которого с нетерпением ждут в аду… хотя бы те же самые демоны Артиуса Хэйли. И, если следовать этой логике, все, что делает человек в желтом плаще — абсолютно справедливо. Преступнику самое место в тюрьме, сироте — в приюте или подворотне, а если посчастливилось умереть — добро пожаловать в преисподнюю.
«Горячие источники лавы ждут Вас, господин Рейнольд Мерри! Приятного отдыха!»
