Княжич, Который Выжил (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Слава сидел не с одной девочкой. А с двумя.

Ксюня была на месте — всё понятно, привычно. Но рядом с ней — другая. Смуглаенькая, симпатичная. Кожа с красноватым отливом, блестящие кудряшки, платье розовое, с лентами, с кружевами, как у настоящей принцессы. И вид у неё был такой… какой-то загадочный. Даже мальчики, которые обычно фыркают от одного только вида девчонок, сейчас украдкой посматривали на новенькую.

Катя подошла ближе, стиснув зубы. И прямо, в упор, уставилась на Славу:

— Сава, а это кто ваще?

Княжич Опаснов повернулся к ней спокойно, даже с некоторой важностью. Глянул чуть сверху вниз — ненадолго, без интереса. И сказал:

— Это Её Высочество Акталь, Екателина.

Катя нахмурилась:

— Её Высочество?

— Это значит, плинцесса, — пояснил Слава с тем самым своим раздражающим тоном.

Катя перевела взгляд на эту Акталь. Потом снова на Славу. Потом обратно.

— Ну ты вообще… — прошипела Катька сквозь зубы и, резко развернувшись, ушла прочь, топнув так, что пол задрожал.

«Это ещё не конец», — подумала она про себя.

И куклу крепче прижала к груди.

Смотрю, как Катька Ильина уходит прочь сердитым вихрем. Мелкая, а уже умеет закатить сцену. Ведёт себя странно, ходит злющая, будто я у неё кота украл. А куклу притащила такую, что стоит как месячная зарплата воспитателя в «Юном тактике». Я такую в каталоге видел, когда игрушки для садика заказывал.

А вот насчёт Акталь — тут всё уже решено. Мама поговорила с заведующей «Юных нобилей», пробила, так сказать, место. И теперь Акталь ходит в садик вместе со мной и Ксюней. По началу, конечно, руководство садика упрямилось. Все-таки девочка умеет превращаться в волчонка, пускай и родословная у неё древнее, чем у любого из тут присутствующих, это не отменяет того, что она пережила травмирующий психику плен у ацтеков.

Но договорились. С условием — на запястье у Акталь будет специальный блокирующий браслет. Подавляет трансформации. Так что безопасность детям гарантирована. Удивительно, конечно, что вообще договорились… Я-то подозреваю, что тут не обошлось без желания Матрёны Степановны Ильиной. Княжна обожает устраивать социальные эксперименты. Вот и тут наверняка увидела интересный кейс. Принцесса ацтеков среди благородных отпрысков русского дворянства.

Ну и ладно. Ильина та еще коза, но и от нее есть польза.

Поворачиваюсь к Акталь — она стоит чуть в сторонке, зацепившись пальцем за ремешок платья. Личико сияет, в глазах отражаются стеллажи, игрушки, яркие коробки.

— Пойдём, Акталь, — говорю. — Покажу тебе иглушки.

Мы проходим глубжее в игровую зону, и я вижу, как у неё глаза разбегаются.

— Это лай⁈ — пищит девочка.

Конечно, ее в первую очередь заинтеросвали куклы, ну и тогда я делегировал Ксюне провести экскурсию. Та и потащила новенькую к полке с кукольными домиками.

Я, разумеется, держусь в стороне от той зоны подальше.

Ко мне подходит Артём. У него на лице написано важное дело.

— Слава, а ты на чём кататься-то будешь? У меня сестла сплашивает.

Я поднимаю бровь:

— Твоя сестла мои лолики смотлит?

— У нас все смотлят, — отвечает он. — Семейная подписка. С огнеметами клуто было. Плинеси как-нить в садик, а? Мы Катьке с Денисом волосы подожжем.

— Я подумаю, — шутка, конечно. — Ну, кататься буду на болиде. Я ж говолил в лолике.

— Сестла что-то такое говолила… но не повелила. А че это ваще такое «балид»?

Я наклоняюсь, вытаскиваю из коробки модельку — маленький красный болид с огромными задними колёсами. Протягиваю.

— Вот такая тачка. Тока большая.

Он берёт, рассматривает, и недоверчиво:

— Насколько большая?

— Ну, как диван, плимелно, — говорю, кивнув на мебель.

— Вау! — восторгается дружище. — А плиезжай на ней в садик, а? Мы Денису ногу пелеедем.

Мда, какой кровожадный у меня товарищ.

Вообще-то теперь вся головная боль с болидом — на Константине Мефодьевиче. Доставать, оформлять, искать трек. Я даже не уверен, есть ли в этой стране вообще законы, разрешающие карапузам гонять на спортивной машине. Может, опять придется в Винланд командироваться — но я, на удивление, решил в это не вникать. Пусть разбираются «Юсупов Медиа» сами. В принципе, можно еще раз слетать на родину, хоть и дел срочных у меня там нет.

Своё слово я сдержал: ни танков, ни бронетранспортёров, ни линкольнов. Всё по-честному. Мы же договорились с Константином Мефодиевичем — не использовать военную технику? Не использовал.

А сейчас у меня другая задача. Более важная. Школа.

Как утащить с собой Ксюню — и теперь ещё и Акталь — в ту самую школу, где мне предстоит учиться? Теоретически, можно было бы захватить и Артёма — весёлый парень, для прикрытия сойдёт, но… у всех у них ещё два года до школьного возраста. А значит — только один путь: признать их гениальными. Нужно подтягивать моим подругам мозги.

В общем, задачка.

Ночью, когда весь дом уже посапывает — Ксюня под одеялом, уткнувшись в своего «кая»; Акталь в другой комнате — я тихонько выскальзываю из-под пледа в полной темноте. Нащупываю тапки, ну шмыгаю в коридор, не включая свет, шагаю на носочках. Пускай я не темник, но родовая сеть отлично помогает ориентироваться даже в кромешной тьме.

Но не успеваю дойти до лестницы, как скрипит дверь.

Открывается медленно, будто в ужастике. В проёме — Акталь. Белая пижамка, пушистые тапки, кудряшки в разные стороны, глаза — как две луны.

— Сава… — испуганный лепет. Наверно, кошмар приснился девочке. И немудрено после плена у Детей Солнца.

— Тсс… — шепчу я. Поднимаю палец к губам, подхожу, беру за руку и веду за собой.

Она, успокоившись, кивает. Идёт, послушно, перебирая ножками в больших тапулях.

В библиотеке я беру железную линейку. Стандартная, двадцатисантиметровая. Потом — на улицу. Пробираемся вдоль стены, пригибаясь, как в шпионском фильме. Подвальное окно лаборатории. Наклоняюсь, вставляю линейку между рамой и замком — щёлк. Готово.

Внутри — полумрак, запах сухих трав и алхимической пыли. И, конечно же, Гера.

Первым делом шипит на Акталь. Вторым — обвивается вокруг моей ноги, как будто метит территорию. Вот именно с ней и будет проблема. Не даст работать.

— Акталь, возьми камушек из шкатулки… вон той, класной, с замочком. И отдай Геле, — велю я.

Девочка медленно кивает, подходит, выбирает нужный камень. Протягивает змее.

Гера тянет носом, втягивает — и сразу заглатывает камень. Через секунду отвязывается от моей ноги. Медленно, с каким-то показным достоинством, переползает к Акталь и начинает обвивать её вокруг пояса. Та замирает, глаза распахнуты. Не боится, нет, только офигевает.

Я отступаю на пару шагов. Потираю ладони.

— Тепель побудь с ней, — говорю довольно. — Мне плосто нужно было её отвлечь. А то она бы от меня не отлипла.

Акталь поднимает на меня растерянный взгляд. А потом — обиженный.

— Ну, солли, — пожимаю плечами. — Так уж вышло.

Ну да, она мне была нужна для отвлечения. Ничего, потом спасибо скажет, когда поумнеет. А это будет очень скоро.

Разворачиваюсь к полкам. Работа не ждёт.

Достаю ингредиенты. Стул скрипит, когда я пододвигаю его к столу, — всё должно быть под рукой. Один за другим выкладываю: реагенты, флакончики, стеклянные палочки, щипцы, мерные ложки. Всё встаёт на свои места, как в шахматной партии, где я — пусть и не гроссмейстер, но уж точно не новичок.

Делаю всё быстро, чётко, без суеты. Не зря же я ходил с мамой в лабораторию — и не просто таскался хвостом, а с интересом. Впитывал, запоминал: где что лежит, какие реагенты где стоят, в какой склянке что плескается. Тогда я закидывал маму вопросами — по делу и не очень. Потому что уже тогда знал: однажды мне это пригодится. Вот так начну варить микстурку.

Нет, я не мастер зельеварения. Но то, что мне сейчас нужно сварить — я знаю уже дохренища лет. И руки у меня не дрожат.

Я достаю очередную пробирку. В ней — густой синий раствор. Наливаю в другую посудину, и тут… он меняет цвет. На ярко-зелёный. Резко, будто взбрыкнул. Я замираю.