Не герой (СИ) - Плотников Сергей Александрович

– Сколько там у тебя правил? – на всякий случай поинтересовался я у Зануды.

– На данный момент – четырнадцать, – “порадовала” она меня.

Запомнить и потерпеть. Ничего сложного, правда?

Глава 4

Американская государственная школа, ближайшая к зданию теперь уже моего приюта, вызвала у меня сильно противоречивые эмоции. И прежде всего тем, что я не смог сходу отказаться туда ходить. Всё доходчиво и очень доброжелательно объяснил мне пожилой дядка, занимающий в этом богоугодном заведении должность учителя физики и одновременно работающего аналогом завуча: раз меня ждёт скорый переход под опеку, то и рыпаться тут начинать собирать документы смысла никакого нет.

Только зря деньги потрачу (экстерн недорогой, но платный) на сбор справок, печать тестов и оплату работы экзаменационной комиссии, которая даже собраться не успеет. И я сам не успею подготовится к сдаче экзаменационного минимума. И нет, просто прогуливать тоже не желательно: запишут в личное дело как “трудного подростка” и привет. В смысле, инспектор от Системы при передаче обязан будет выбрать фостера с нужной специализацией — и я окажусь в “семье” из придурков и хулиганов, если не похуже. В общем, мотивацией ходить на занятия обеспечили.

Первое впечатление от школы как от здания: огромная! По фасаду так и не скажешь, а вот внутри по коридорам на машине вполне реально проехать, а до потолка метра четыре, если не пять. И персональные шкафчики в холле точно как в фильмах моего мира — только замки биометрические, а не кодовые.

Ученики одеты кто во что горазд — после строгого соблюдения школьной формы в японской Хиро меня это пестрота прямо за глаза первый день дёргала. Еще почти все жуют жвачку – на улице я за этим занятием мало кого замечал, а здесь прямо каждый второй, причем и на уроках тоже.

Уроки… этот аспект меня серьезно выбил из колеи. Так называемое “безбарьерное обучение” не просто позволяло шляться из класса в класс (!) даже не дожидаясь перемены (!!!), но и напрочь отменило такой, казалось бы, незыблемый камень в основании школьного образования как парты. Впрочем, для тех, кому не нужно было уметь держать в руке ручку, а основным учебным инструментом являлся собственный мобильник столы и стулья действительно не требовались: можно и бесформенными пуфами обойтись, хаотично наваленными на пол.

По сути дела, учителя в школе тоже не требовались — успеваемость оценивалась по выполнению заданий, которые можно было делать на занятиях, а можно – совершенно самостоятельно. Собственно, Мэгги так и училась — зачем посещать школу, если все автоматизировано? Но, блин, что легко разрешили девочке с лёгким аутизмом, подростку вроде меня выбить оказалось не так-то просто. Как объяснил завуч, функция школы прежде всего не образовательная, а социальная.

Да, вот прямым текстом так и мне он и заявил, заставив выпасть в осадок. Приплыли, ага. Мне, вдобавок, как длительно проживающему в другой стране ребенку посещение учебного заведения являлось особо желательным. Нет, никто не запрещал пойти своим путём — но через длительное собеседование с директором и психологом. Которые, разумеется, если придти к ним в день приёма в один голос скажут “хотя бы попробуй”. А за попытку упорствовать – опять же попортят записи в гражданской базе данных. Мрак.

Еще одной проблемой стало отсутствие у меня местной мобилы. А мобила в штатах 2050 года — как машина в Америки 1980-х, обязательный стандарт, без которого как минимум некомфортно. Но приют детей не снабжал этими полезными девайсами, предлагая взамен свой собственный терминал – все равно все задания, оценки, учебные материалы и прочее лежат на “облаке”. Равнозначно терминалы были встроены в столы в читальном зале школьной библиотеки — да-да, тут столы сохранились.

Мобильный телефон ребенку из Системы обычно доставался у первого же фостера — это покупка шла по умолчанию. Впрочем, говорить “телефон” тут продолжали чисто по привычке – по сути это был абсолютно полноценный компьютер. Понятия “персональный компьютер” или “ноутбук” оказались уже пару десятилетий как прочно забыты — как, впрочем, и блокноты из бумаги вместе с липкими бумажками-напоминалками, и мониторы, и принтеры. Впрочем, будущее коснулось не только офисной переферии.

В той же библиотеке бумажную книгу на руки надо было постараться получить -- от расходных материалов типа учебников тут давно избавились, а то, что осталось, считалось едва ли не коллекционными экспонатами. Реально заставляли перчатки надевать, а в особых случаях еще и одноразовую маску! Ну и конечно доступ к сокровенным твердым копиям происходил только под присмотром библиотекаря – и никак иначе.

Впрочем, исчеркать страницы или изрисовать у школьников средних и старших классов все равно не получилось бы, разве что действительно порвать – ручки и карандаши они попросту не носили и не использовали. Это мелкие еще тягали с собой на уроки когда фломатеры, а когда и краски с мелками на уроки ИЗО…

Впрочем, кое-какие призраки прошлого упорно цеплялись за реальность и уходить никак не желали. Одной из типовых возможностей ношения мобилы – в нагрудном кармане, чтобы край устройства над тканью выступал, предполагал вызов проекции часов над запястьем по жесту “сколько времени?” Галстуки и костюмы-тройки тоже никуда не делись. Даже бумажные деньги ходили – правда, говорят, что банкоматы тут же “стучали” полиции на граждан, которым внезапно потребовался кэш.

То, что чёрный нал есть куда тратить я убедился в тот же день: меня из-за незнания местности занесло к единственному на всю школу туалету, не оборудованному камерами слежения. Благо, я просто шел мимо – потому что далеко не сразу догадался, что при тлении даёт сладковатый дымок. И еще позже до меня дошла фраза одного из “одноклассников”:

– Эй, новенький, Аллан, да? Это вот Барни, у него всегда есть старые добрые баксы на кармане, если чо.

Камерами школа просматривалась от и до, кроме вышеуказанного помещения. И поскольку потоки сразу шли на анализ через систему искусственного интеллекта – совершать всякие необдуманные действия и поступки строго не рекомендовалось. Ведь ИИ и сам мог досье попортить, без участия людей и формальных предупреждений.

Кроме того, сами школьники обычно носили свои смартфоны так, чтобы те могли “видеть” (и, соответственно, писать) видео. Полезная штука на самом деле: голосовой помощник легко мог по запросу “куда я дел свои носки?” просканировать ленту видеозаписи за день-два и найти нужный кадр. Казалось бы, при такой плотности видеоохвата всего и вся с последующей немедленной реакцией интеллектуальных систем если не невозможным, то крайне редки. Да щас. Свинья, как известно, грязи найдет.

– Эй, новенький, ты, говорят, из Японии только-только приплыл?

Я повернулся, оценил, как на меня надвигается тройка моих “одноклассников” – этаким клином, причем двое явно выше и сильнее меня, и беззвучно чертыхнулся.

– В этом секторе камера не работает? – вслух предположил я.

– Умный, – ухмылка заводилы мне не понравилась, как и демонстративно разминаемые пальцы, – ну чо, поговорим?

– А без “прописки” не обойтись, никак? – еще раз спросил я, быстро оглянувшись по сторонам. Проклятье! Разумеется, дверь, к которой я до этого шел, а теперь опёрся спиной, оказалась закрытой.

– Умный! – еще раз с удовольствием повторил парень. – И план здания заранее, небось, посмотрел. Только там не отмечено, что этот вход в столовку никогда не открывают. Да ты не стремайся так, лучше расскажи: чё как там у япошек? А мы послушаем. Будешь интересно балакать – о закрытые створки совсем не больно ударишься… раза три, хе!

Твою мать…

– Ну, начинай же, – поторопил меня центральный, продолжая демонстративно-медленно сокращать расстояние, – талдычат, у вас там по улицам девки ушастые, рогатые и хвостатые как у себя дома ходят! А еще мне рассказывали, что парням там под юбку заглянуть хоть как – самая что ни на есть доблесть. Правда? Ты много юбок задрал, а, япончик?