Схождение (СИ) - Лебэл Дан

— Мы тут пообщаемся, — глядя на нее тяжело сказал ДД, — а ты детям позвони и узнай как у них дела.

Когда она, кивнув, ушла, мой сосед развязал туесок, достал трубку, табак, набил трубку и прикурил. После чего, выпустив в воздух струю ароматного дыма, повернулся ко мне.

— А теперь, Роман Геннадьевич, давай чистую, сухую информацию. Без мнимых друзей и прочего.

— Ты не поверишь, — покачал я головой.

— А ты начни, а там поглядим.

И я рассказал. Абсолютно всё. Поэтапно и только факты.

— Анализы сдавал? — первое, что у меня спросил ДД, после моего рассказа. — Ты сам можешь не знать, что у тебя в крови болтается всякая дрянь. Это многое объяснило бы.

— Не сдавал, — покачал я головой.

— Сдай. Вот прямо сейчас иди и сдай.

— Результаты только завтра будут.

— Всё равно сдай, лишним точно не будет.

— Сдам, — пообещал я. — Но ты просто представь, что если все сказанное мной случится. И что если мы будем готовы, хоть частично, то это повысит наши шансы на выживание.

— Я это прекрасно осознаю. Только вот все это… — он пощёлкал пальцами, подбирая слова, — …из жанра фантастики. Нереально выглядит. Если это все правда, то кто тебе вложил в голову такую информацию? И главное зачем? Есть причина и следствие, всегда так было и всегда так будет.

— Не знаю я. Но осознаю его силу и власть. Технология запредельного для нас уровня. И что вообще по моему вопросу? Как людей готовить?

— Думаешь, бандиты будут? — ДД зло усмехнулся.

— Самая вероятная угроза, если вдруг всему шарику звезда настанет.

— Тут я с тобой согласен. Поэтому сделаем вот как: ты отправляйся по своему маршруту, а завтра поутру ко мне загляни. Посмотрим, что у тебя получилось, и может у меня какие новые мысли появятся.

— Добро, — я поднялся и пожал протянутую мне руку.

Пока шел до своего дома думал над будущим маршрутом поездки. С нашего города вели три основные дороги, вот по ним и хотелось успеть скататься до наступления ночи. Хотя бы километров сто в каждом направлении откатать. Но это вряд ли получится, шесть сотен километров за те же шесть часов по нашим дорогам, что просто нереально.

Возле моего дома уже стояла припаркованная Киа Данила. А он сам расположился в беседке и снова дымил сигаретой. Последние дни мая выдались довольно жаркими и дома просто так никто сидеть не хотел.

— Всё, я свободен на ближайшие три дня, — оповестил меня друг.

— Две минуты и едем, — на ходу бросил я, заскакивая в дом.

— Макс, мы отъедем, будем поздно. Еда сам знаешь где, закончится, приготовишь, — сын на мои слова только кивнул, что-то яростно рисуя на листке бумаги. — Если что, сразу звони!

Первое направление, которое я выбрал, была дорога на юг. Через двадцать пять километров начинался довольно большой поселок, а еще через восемьдесят крупный город. Рассчитывал доехать прямо до города и посмотреть, что и как будет твориться с цифрами у меня в голове. Пока ехали через одинаковые расстояния, отмечал проценты «вероятности необратимых изменений» на распечатанной карте и думал о всяком разном. Первой мимолетной мыслью было странное состояние, что пришло ко мне, когда я твердо осознал, что верю всему, что со мной произошло. Это произошло буднично, как по щелчку пальцев. Вот я сомневаюсь, а вот уже нет. И что самое интересное, не рефлексирую по этому поводу. Твердо понимаю, что «завтра война» и к ней, хочу я этого или нет, надо готовиться. Без уговоров, без упрашиваний и сюсюканий. Накрыло меня это состояние когда мы отъехали буквально на десять километров от города и проезжали одну не самую большую деревушку.

Счетчик до этого показывающий примерно одни и те же проценты, в районе десяти-пятнадцати, вдруг резко скакнул до сотни, а после выдал значение «не определен».

— Остановись! — резко бросил я Данилу. Команду он выполнил безоговорочно. Сразу и резко, так что тормоза завизжали.

А сам задумался: что еще за новая напасть? Чего-то подобного я ожидал. Не могло быть так, чтобы проценты везде были бы низкими. Где-то должно было встретиться высокое значение. Но чтобы сразу сотня? И что это может значить?

Я вышел из машины и пешком прошелся до аномальной зоны. Вот тут «не определен», прошел метров пятнадцать, и стало сто процентов. Еще двадцать метров и процентов стало всего шестнадцать. Шестнадцать, мать его процентов! То есть, стой я вот здесь, выживу? А всего один шаг назад и финита ля звиздец со стопроцентным результатом. Как так может быть?! Какой такой катаклизм способен убивать точечно? Ну, допустим такое возможно, всякое бывает. За уши притянуть можно все что угодно и сова на глобус тоже влегкую натягивается иногда. Но так ли это в моём случае?

— Чего случилось-то? — ко мне подошел Данил и закурил.

Подробно пояснил, после чего товарищ, подымив сигареткой, предложил проехаться по самой деревеньке, отмечая проценты. Что мы и сделали и по всей территории деревни было одно значение — «не определен». Не определен — это что вообще? Невозможно определить? Если так, то почему? Мощности прибора не хватает, или тут в чем-то другом дело? Может такое случится, что в этой зоне, вообще не применимо измерение? Если да, то почему? Так и не придя ни к какому выводу, мы поехали дальше по маршруту. И чем дальше ехали, тем чаще мне встречались такие вот аномальные зоны с не определяемым процентом. Всё это наводило на мрачные мысли и не способствовало хорошему настроению.

Поселок, в простонародье все его звали Межик, был полностью скрыт в аномальной зоне. Не поленились, проехали его вдоль и поперек и везде одна и та же картина. Выехали и направились дальше, уже нигде не останавливаясь. Добрались до города, перекусили, и направились обратно.

— Что думаешь? — обратился я к другу, когда надоело сидеть в молчании.

— Хреновое кафе ты выбрал, вот что я думаю, — отозвался Данилыч.

— Не понял?

— Да чего-то крутит меня в последние пять минут. Ты сам как?

Прислушался к себе и выдал:

— Да вроде в норме все со мной.

— А со мной точно нет. Вот и поворот нормальный, с леском, — почти с наслаждением выдал друг.

Машина остановилась, он просунул руку в бардачок, вытащил оттуда салфетки и стрелой умчался в лес. Мы тут надолго похоже… Выбрался из машины, походил вокруг нее, облокотился на капот и просто стал наслаждаться свежим лесным воздухом, пытаясь отогнать тяжелые мысли. Практически впал в состояние медитации и не сразу осознал, что реальность я стал ощущать как-то не так. Мысли текли вяло и совершенно бессистемно, с грацией ленивца перепрыгивая с одной на другую. Зрение расфокусировалось, и цвета мира поблекли. Но меня это не напрягло, наоборот, здесь и сейчас было тихо и спокойно. А главное не тревожно, совсем. Тело превратилось в студень и растеклось по капоту, и стало так удобно, как не было никогда в этой жизни. А еще я был не один. Не знаю, как это объяснить, но в голове у меня появился еще кто-то. Сильный, могучий и совершенно безэмоциональный. Как мешок с цементом. И этот кто-то со мной разговаривал. Не голосом, а образами и еще как-то, но я понимал. Меня спросили, хочу ли я на самом деле увидеть, что произойдет, я естественно ответил согласием. Мир окончательно померк, а я увидел картинку. Нет не так, я сам перенесся на место действия и присутствовал при всем, что видел.

Попал я в большую комнату, или даже зал. Вокруг стояло множеством пультов, в которых, в свою очередь, располагалось множество табло, тумблеров и кнопок. За каждым пультом сидел человек в военной форме нашей страны и тревожно вслушивался в речь командира данного подразделения. А тот вел телефонный разговор по архаичной трубке проводного телефона.

— Есть, товарищ генерал! — бодро бросил он в трубку и, положив ее, грязно выругался, яростно потер лицо и зло бросил подчинённым скороговоркой приказ: — Внимание расчёт! Получен приказ, действуем по плану Е-74!

— Подтверждаю получение приказа! — быстро отозвался оператор, сидящий за соседним пультом, яростно щелкая тумблерами.