— Можно мне планшет?
— Секунду, — Антон сбросил медузу на свое устройство и отдал мне мой.
Я залез наверх и поймал беглеца. Вот теперь все в сборе!
Гелий нахмурился и включил лектора:
— Как вы понимаете, краш-тест в данном случае неполный, потому что нам здесь не хватило соприкосновения с большим количеством разнородных элементов, что происходит при аварии на тестовой станции, либо имитируется на специальном стенде. Тем не менее, это более серьезный стресс, которому мы подвергаем программы при тестировании, при этом проверки непосредственного функционала не происходит.
Антон моргнул.
— Теперь снова в тест?
— Конечно. Не ленитесь. Проверьте целостность на своем оборудовании и снова в тест. Если вам надо уходить, Риц сделает. Сегодня или завтра.
— Я сегодня успею, у меня экзамен на час перенесли.
— Вот и славно, — Гелий поднялся со стула. — Обо всем договорились.
Постукивая тростью, профессор вышел из комнаты.
— Слушай, — помявшись, спросил меня Антон. — А ты не можешь ускорить мой вариант до своего?
— Прямо сейчас — нет. Я просто не знаю как. Если бы у нас время было, можно было бы покрутить, но так — не успеем. А ты не хочешь забрать оба варианта?
— Да это себе дороже будет. Обосновывать одно решение всегда проще, чем два схожих.
— Тебе виднее.
— Я еще одну вещь хотел спросить. А ты принципиально не носишь направляющие?
— Что такое «направляющие»? — не понял я.
— Напалечники! Фингертипсы! Вот! — и Антон продемонстрировал мне свои руки. У него действительно было по два мягких черных напалечника на каждой руке — на большом и указательном.
— Я вообще не знаю, что это такое. Я видел у Влады похожую штуку, думал, украшение. Зачем такое?
— Поняааатно тогда, почему тебя Гелий взял. Ты типа вундеркинд, — с какой-то обидой сказал Антон.
— Да что это такое, расскажи! Может, мне тоже надо.
— Это инструмент для работы с программами. Усиливает импульс на руки. Без него никто из студентов не работать не может.
— А почему Гелий такое не носит? И Марго?
— Потому что они много лет этим занимаются. Очень. Много. Лет. Раньше таких девайсов не было, и в нашу тему шли люди, у кого сразу были способности в нужном объеме. Отбор, все дела. Из наших только Швед без них работать пытается, да и то в режиме тренировки.
— Я просто не знал, что такая вещь существует, очки мне в шестом классе подарили, я с тех пор так. А дай попробовать⁈ — загорелся я.
Антон с некоторым любопытством снял с себя «направляющие», я пристроил их себе на пальцы и вызвал свою медузу. Ну-ка провернем её, как обычно…
Возникла вспышка, и моя медуза рассыпалась на отдельные элементы, которые моментально разлетелись в стороны. Хорошо, хоть с меньшей скоростью, чем целый объект. Заорала сигнализация, поползла вниз защитная сетка.
— Ну что у вас опять? — в комнату сунула нос Влада.
Антон хохотал с довольным видом.
— А почему ты думаешь, что это мы?
— А тут больше никого нет. Гелий с Марго ушли обедать. А я заявки оформляю. Чего, Риц, сломал всё? Бери пушку, она в соседней комнате стоит, убирай.
Я вздохнул. Все-таки мне удалось учинить погром. Я стянул направляющие с рук и отдал Антону.
— Я, наверное, лучше по старинке…
На этом Антон уже чуть под стол не свалился.
— Чего, чего у вас тут? — закрутила носом Влада.
— Да ты представляешь, он не знает, что такое направляющие. И вот впервые попробовал.
— Да ладно! Хочешь сказать, что у Рица проводимость на пальцах сама по себе такая?
— Ага! А в направляющих он полгорода разнесет.
Пока они ржали надо мной, я сходил за пушкой. Влада показала, что там включать, и я убрал программный мусор. Вот и копия пригодится. Жаль, что не удалось толком изучить, какие повреждения получила программа при спонтанном вылете. Ну ничего, когда все отвернутся, я ее снова уроню. Я выключил пушку. Защитная сетка уползла обратно.
— А почему в прошлый раз тревога не включилась?
— Потому что тогда в воздухе было некритичное количество элементов, — объяснил Антон. — Если бы она реагировала на каждый случайный слет, мы бы тут с ума все сошли.
* * *
Сдав весь набор пробных экзаменов, Центурион смог перевести дух и оценить изменения в обстановке. Хотя в общежитие уже заехала целая куча новых жителей, соседей у него не появилось. Шанкс сделал попытку подселить к нему двух загорелых близнецов, но те ненавязчиво осведомились, есть ли пока совсем свободные комнаты, и коменданту пришлось признать, что есть. И близнецы въехали в комнату в конце коридора. Центурион даже не успел открыть рот, чтобы ознакомить новых жильцов с графиком уборки, который он заботливо повесил на двери. Пока что там фигурировало только его имя, и он страстно ждал возможности вписать туда новых жильцов.
Все утро субботы он потратил на уборку, мытье полов и стирку. Застелил кровать. Очень неудобно, что в комнате не было предусмотрено места для занятий, надо было идти в специально выделенное помещение, но Центурион приметил, что парни из сто четвертой заниматься никуда не ходят, только навещают учебники в библиотеке и смекнул, что это не просто так. Потому что так-то улицу они любят. Вот вчера вечером, совершая пробежку, он чуть не наступил на Рица, который разлегся посреди поляны, и смотрел в небо. Собственно то, что он на этого придурка не наступил, было заслугой самого Рица, который ловко перевернулся, убрав руку из под ноги Центуриона. Непростительная небрежность! Еще не хватало навернуться через этого проклятого блондина, который валяется где ни попадя.
Познакомиться ему пока ни с кем толком не удалось, один раз новые девчонки позвали его пить чай, но потом почему-то больше не звали. Непонятно. С этим тоже надо было разобраться.
Похоже, ему удалось пресечь утечки экзаменационных вариантов от Глеба, количество желающих с ним побеседовать сильно уменьшилось. Но с самим Глебом ничего не произошло. Возможно, его перевербовали и теперь ловят на живца, но тогда неизвестно, когда будет результат. Да и произойдет он не у него на глазах. В целом ему было скучно. Результатов пробных экзаменов еще не было, настоящие испытания должны были начаться не раньше десятого июля, друзей никаких не появилось. Не так он представлял себе получение высшего образования.
У Центуриона прямо-таки руки чесались заняться серьезным делом, но как назло ничего не подворачивалось. Он попробовал подергать Годзиллу, но тот был чем-то занят и не отвечал. От нечего делать он поковырял сейф в стене, положил туда планшет, вынул планшет, закрыл сейф и высунулся из окна.
Там-то его и заметила Аглая, которая руководила выставлением столов для приветственной вечеринки под окнами общежития.
— О, Центурион, ты-то мне и нужен! Иди сюда!
Центурион попробовал что-то пробурчать, но Аглая умела быть убедительной. И не успел он спуститься, как тут же был привлечен к расстановке столов, термосов, кувшинов и стаканов.
— А еда будет? — выскочил из здания Баклан.
— Нет, — строго ответила Аглая. — В предыдущие годы мы столько спорили о том, что можно подавать вместе с чаем, лимонадом и квасом, а что нельзя, что я своей волей еду отменила. Только напитки и дружеские разговоры.
— А если я сам сушек принесу?
— Если сам, то можно, — милостиво разрешила Аглая. — Только сам придумаешь, во что положить. Тут лишней посуды нет.
Баклан метнулся галопом внутрь и притащил целую миску с сушками.
— Я думаю, норм, — заявил он, установив ее по центру.
— Но-но, — выгнал его с этого места Центурион. — Тут будет стоять чай.
— Почему?
— Потому что так правильно.
Баклан закатил глаза, но спорить не стал и подвинул миску на край. Потихоньку подтягивались новые жильцы и обитатели старых корпусов. Центурион неожиданно увлекся процессом и минут через десять уже руководил подчиненными Аглаи, которые привезли напитки. Аглая ухмылялась, подчиненные хихикали, но Центуриону это было решительно безразлично. Сушки он разместил в стратегической близости от чая, а все холодные напитки согнал на стол справа.
