Беглец. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил

Рейка отмахнулась:

— Потом расскажешь. — снова ткнула пальцем в светящуюся линию. — Что это?!

И я принялся рассказывать. И показывать, создав в теле Единение. А затем отвечать на ещё десятки вопросов, которые возникли у Рейки. О Каори, о Звёздном Клинке, о Миражном, о подарках Клатира. Весь день так и ушёл на болтовню.

Но я не сожалел об этом. Впереди у нас ещё много дней на тренировки, а отдыхать иногда нужно. Пусть и больше Рейке, чем мне. Мне же хватало того, что медитации сменяло оттачивание техник, их, сражения с воображаемыми противниками или с големами, а затем можно было вновь заняться техниками, но уже совсем не теми, которые я использовал сам.

Отдельную полку у меня заняли десятки простых техник, что нашлись у надсмотрщиков Тёмного, Серпета, у Мечей, у идущих, которые встали у меня на пути и хотели меня убить. Там техника, там две, там какие-то наброски обращений. Теперь в моих записях собралось больше сотни символов из всего этого богатства. А среди казавшихся бесполезными книг самого Тёмного, нашлась одна, которая окупила все остальные. Сборник символов Древних. Всего у меня теперь почти двести пятьдесят символов, большая часть из которых обрела смысл, даже некоторые символы из того Указа мастера Мечей, что оставил тьму в орденцах.

Но что-то всё равно не выходит. Вернее, в простых техниках замена символов выходит легко. Техника Пылающей Ладони легко превращается в Каменную Ладонь. А какие-нибудь Иглы изменяются в Шары. Но это всё не то, что я хочу.

Я не могу изменить Ледяные Шипы, с которыми столько прошёл, не могу переделать их точно под мою стихию Воды. Техника срывается, из ладони вылетает что угодно, но только не дистанционная техника, способная убить врага. Чего-то я по-прежнему не понимаю. И кажется мне, что с изменением символов должно меняться и созвездие. Иначе никакой сложности с тем, чтобы заполучить технику под свою стихии ни у кого бы в Поясе не было. Купил свиток на аукционе, поменял два символа и техника стала в два раза сильней, начала принимать в себя твою стихию, или превратилась из человеческой в земную.

Но такие изменения мне пока не по силам. Всё, на что я способен сейчас — радовать Рейку словно бездонным запасом простых, всего лишь человеческого ранга на два-три, самое больше восемь узлов, техник, создавая ей набор на все случаи жизни и точно под те узлы, которые у неё открыты. Она способна выучить их за пару дней даже без свитка, только с моими подсказками, о которых по-прежнему отзывается очень пренебрежительно.

Но всё же она не стоит на месте. Каждые два-три дня с гордостью сообщает мне об очередном открытом узле. Мы, можно сказать, идём на равных в этом. Я тоже становлюсь сильней почти с такой же скоростью. Но у меня есть три свитка и чужая память, которая помогает мне ничуть не хуже какой-нибудь возвышалки для Мастеров. А она открывает узлы лишь благодаря своему таланту и медитациям. И она действительно умница. Она уже очень близка к тому, чтобы стать пятой звездой, а вот мне до четвёртой звезды ещё далеко.

Я вошёл на Поле Битвы Мастером, которому были доступны восемнадцать узлов в Единении. И сумел покорить себе ещё двадцать два. Всего сорок узлов доступны мне в Единении, в то время, когда Мастер четвёртой звезды это шестьдесят узлов, использованных непрерывно.

И поэтому я хвалю Рейку от всего сердца, радуясь её успехам. Особенно, когда она сходится со мной в поединках. Хотя, конечно, я невероятно поддаюсь ей.

Пусть на мне в этот миг ограничения, а боевая медитация не может мне помочь с такой слабой опасностью, но я никуда не могу деть свой опыт. Опыт смертельных схваток. Я и без того понимаю, куда Рейка хочет ударить и какую технику использует через миг. Но… Для лекаря, который два месяца назад знал лишь одну технику для боя на один узел, Рейка невероятная умница. Особенно, когда нужно убегать.

Вот и сейчас. Она ускользнула от Лезвий, легко оттолкнулась от пола пещеры и последние пять шагов пробежала по стене, приземлилась, не покачнувшись, замерла, вытянув перед собой руку, готовая или выставить защиту, или отправить в меня зеленоватую технику — узкий и вытянутый полупрозрачный лист, похожий на кинжал. То, что я создал ей под её стихию, сменив символы в обращении у орденского Лезвия. Хотя техника не стала земной, но, надеюсь, стала всё равно лучше и сильней.

Я довольно кивнул:

— Отлично, — заведя руки за спину показал, что тренировка окончена. А мгновением позже сообщил, что наше время истекло. — Пора. Сегодня отдыхаем, утром выходим.

Рейка поджала на миг губы, но кивнула:

— Хорошо, — ведь я давно начал говорить о том, что наше время истекает. Вздохнув, она сказала. — Тогда я сегодня приготовлю что-нибудь вкусное.

Я не стал возражать. И тоже не стал возвращаться к тренировкам. Ни в круге медитации, ни в жетоне. Уселся неподалёку от Рейки, достал из кисета горьковатые травинки Синапсиса, принялся их жевать, не отводя взгляда от Рейки. И размышляя о своём.

За эти дни и недели в пещере мы, возможно, взяли всё, что только могли. Не знаю уж, как обучаются в больших фракциях, у тех же Саул или Мечей, но за годы своего Возвышения я привык, что период покоя должен сменяться периодом сражений и испытаний.

Интересно, ждут ли нас ещё снаружи? Ищут ли? Что сообщил Агост Тамим своим старшим? И сообщил ли вообще о своём провале в поисках Сарефа Тамим?

Скоро я всё это выясню. Теперь я стал гораздо сильней. Потеряв Пронзатель, сосредоточившись на новых техниках, я сильно продвинулся в их познании, явно добравшись до мастерского освоения. Создание техник для Рейки заставило меня по-новому взглянуть и на них. На Коготь, Панцирь Роака и Поступь. Сто пятьдесят, сто двадцать и тридцать пять узлов в их третьих созвездиях. Вместе — триста пять узлов. Ровно столько, сколько их есть в теле идущего Воина и Мастера.

Выходило, что, добравшись до пика этапа, до десятой звезды Мастера, остановившись в полушаге от Предводителя Воинов, я смогу использовать все три техники вместе. Они образовывали набор, потому как их созвездия содержали в себе не совпадающие узлы меридианов.

Вернее, мог бы применять непрерывно. Небольшая, крохотная, но чёрная проблема в том, что третье созвездие Поступи использовало тот узел, что сейчас занят тьмой. Тот, который в будущем станет вторым средоточием. Именно поэтому, освоившись с техникой, достигнув мастерского освоения, я всё равно не мог использовать её третье созвездие, остановившись на втором. На двадцати семи узлах. И даже так мои движения в сражениях оказывались в два, а может быть и в три раза быстрей, чем используй я Двойной Шаг Ордена Морозной Гряды.

Ещё одним открытием стало то, что стоило мне сосредоточиться, напрячься до предела, влить всю доступную стихию и ещё немного в созвездие любой из духовных техник, как внутри их обращения начинал тлеть второй круг. И техники явно становились сильней.

Мне сразу же вспомнилось время, когда я учился в Школе Ордена Морозной Гряды, а у меня, всего лишь послушника, оказалась в руках земная техника, которую никто не должен был видеть.

Всё повторялось вновь. Одно дело показать в схватке, что у меня есть земные техники, пусть и много. Совсем другое, показать, что у какого-то безвестного Мастера есть техники, достойные Предводителя Воинов. Пожалуй, усиливать духовные техники стихией, выдавая их суть, стоит только тогда, когда я не собираюсь отпускать противника живым. Не против Тамим. Да если честно, я даже не уверен, что сейчас в бою смогу настолько сосредоточиться только на технике и только на стихии. Даже здесь, в Зале Стражи или в лесу жетона я могу делать это, только стоя на месте и не заботясь о защите.

Со вздохом выкинул из головы мысли и вновь принялся глядеть на Рейку и её ловкие движения у котла.

Но не прошло и сотни вдохов, как Рейка выпрямилась и упёрла руки в бока:

— Знаешь, Леград, ты меня смущаешь, и за такой взгляд, что первый, что второй, что третий брат намяли бы тебе бока. Они никому бы не позволили на меня так глядеть.