Запертый (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Если однажды я окажусь с любым из них в темном коридоре без видеонаблюдения… а таких коридоров у нас немало. Коридоров с тусклым редким освещением, отчего там все погружено в густой сумрак…

Тряхнув головой, я взялся за последний сверток. По запаху я уже понял, что находится внутри.

Рыба. Четыре крупные засоленные рыбины. И небольшая запятнянная жиром записка с двумя короткими фразами: «Спасибо за решетку, сурвер. Рабочие рыбных прудов Якобс».

— Это вам спасибо… — пробормотал я, бережно откладывая самое короткое послание — Вам спасибо…

Благодаря денежной компенсации, еще пять дней я провел в столь приятном мне распорядке.

Бег, отмокание, сон, чтение, снова сон, а в промежутках между этим жадное питание. И с каждым днем я ел все меньше печенья, но при этом начал сжирать за раз уже не полбанки паштета, а почти целую литровую. При посещении банного комплекса, где имелись зеркала, я почти случайно заметил, насколько сильно изменился за эти пятнадцать пролетевших дней.

Да… изменился сильно, но попроси меня кто описать в чем именно — не сумел бы. Разве что лицо стало скуластей и глаза запали чуть глубже. Лишнего жира у меня и раньше не было, но теперь я не ходил, а летал, как на пружинах отталкиваясь ногами от пола. Два дня до этого у меня заболело правое колено и ныло довольно сильно, но от бега я не отказался и сегодня уже не ощутил никаких болей. То ли доломал там все окончательно, то ли как-то все затянулось.

По возвращению домой меня ждал новый и совсем неприятный сюрприз. У двери приткнулась сидящая фигурка в красном. В красных комбезах у нас ходят два типа сурверов — пожарные-спасатели и сборщика говна. И что-то я сомневаюсь, что ко мне в гости мог пожаловать бравый спасатель…

Подойдя ближе, убедился в худшем — у двери меня ждал Сборщик Культа. Эти заметные фигуры, окруженные аурой почетом и вонью переносимого говна, везде таскали с собой специальные контейнеры, украшенные замысловатыми символами. Но как ты руны не выдумывай, это не изменит факта, что тобой испоганены обычные пищевые контейнеры, что могли бы послужить для более приятной цели.

— Добро пожаловать домой, сурвер Амадей Амос — поприветствовал меня поднявшийся мужичок неопределенного возраста — Мир мыслям твоим и больше света твоему будущему.

Я промолчал, вставляя ключ в замочную скважину.

— Твои добрые дела не остались незамеченными благословенным Культом. Столь решительный сурвер как ты не может оставить общественность без солидной пользы исторгнутой духовности…

— Исторгнутой духовности? — я хотел и дальше молчать, но просто не сдержался — Вы так дерьмо называете мое?

Мужичок пару раз моргнул, выдержал паузу и продолжил как ни в чем не бывало:

— Это честь для каждого сурвера.

— Не для меня.

— Завтра утром я буду рад прийти и принять в святой ящик все, что ты сможешь исторгнуть. При этот вместительный герметичный контейнер, а вместе с ним наши добрые советы по той пище, что тебе следует принять за сегодня.

Сколько раз я это слышал раньше. И ведь мне было плевать. Я воспринимал веру в Культ точно так же, как и остальные верования Хуракана. Тут верили в Распятого, чей отец загодя предрек все случившееся с миром. Верили и в доброго Улыбчивого со сложным именем. Тут поклонялись и иным богам исчезнувшего старого мир — в том числе и богам инков. Все религии были разрешены, если не несли угрозу безопасности Хуракана. Культ — одно из двух верований порожденных Хураканом. И самое сильное, что практически полностью подавило остальные религии.

Приняв мое молчание за желание слушать дальше, мужичок поощрительно улыбнулся, утер чуть вспотевший лоб, шумно выдохнул и до меня донесся знакомый запах. Он недавно курил тасманку. И судя по его зубам он ее курит часто.

— Сделай упор на растительную пищу, сурвер. Конечно, желательно бы сначала посидеть на суровом мокром голодании хотя бы дня четыре, а затем промыть кишечник соленой водой, чтобы очиститься перед правильным питанием и глубокими размышлениями. Но Культ понимает, что сурверы редко могут оторваться от общеполезной работы и потому мы готовы принять и вредные эманации в исторгнутом тобой веществе. Богатая клетчаткой растительная пище поможет собрать все экспульсо и…

— Сборщик говна — произнес я, стоя напротив мужичка и глядя на него с искренним удивлением — Сколько тебе лет, сурвер?

— Пятьдесят два… и вот уже тридцать четыре года я посвятил сбору…

— Тридцать четыре года ты бродишь по улицам Хуракана и собираешь вонючее говно… — сказал я — Ты как бродячая канализация…

— Оскорбляя меня ты оскорбляешь сам Культ, добрый сурвер Амадей Амос.

— Я не верю в Культ — ответил я, глядя ему в глаза — И имею на это полное право. Верно?

— Свобода верования — один из краеугольных камней нашего общества. Но разве мы склоняем тебя к вере в Культ? Ты сам поймешь и придешь. Не сегодня, так через десять или двадцать лет. Все чего мы просим — лишь порцию исторгнутого таким решительным сурвером как ты. Быть может однажды дым от твоего сожженного экспульсо, проникнув в легкие того, кто считает себя слишком нерешительным и слабым, придаст ему сил и уверенности в себе… Не порадует ли это тебя? А быть может через двадцать лет тебя и не будет — но твое экспульсо, бережно нами сохраненное, иссохшее, готовое к воспламенению, будет ждать своего часа…

— Ты вообще понимаешь какую ересь ты произносишь вслух?

— Ересь?

— Мы сурверы! Мы дети науки. Во время ядерного апокалипсиса мы выжили лишь благодаря научным достижениям, но не благодаря дыму от подпаленного говна…

— Откуда тебе знать? Ты молод…

— Из нашей истории! — уверенно ответил я — Я прочитал немало и прочту еще больше. И я знаю, что мы выжили благодаря научным достижениям! И благодаря экономии всего и вся!

— Ты веришь в другого бога?

— Я верю в науку!

— Наука? Именно наука уничтожила всю планету! Наши достижения сокрушили мир! — мужичок вдруг увеличился в росте даже как будто стал пошире в плечах — Мальчишка! Что ты знаешь о науке?! Я технарь по образованию! И отработал годы по специальности! Я спасал оборудование, что уже не подлежало спасению! Но у меня получалось! А потом мне открылась истина — и вот он я! Шагаю по улицам Хуракана, собирая экспульсо. А ты… Вот ты, сурвер с великими именем… Сурвер Амадей Амос…

— Ну я…

— Чего ты корчишь мне тут спесивую оскорбленную рожу?! Чего ты строишь из себя? Я у тебя денег попросил? Нет! Может попросил тебя примкнуть к нам или помочь делами? Нет! Все чего я у тебя попросил — посрать в коробочку! Я попросил у тебя то, что так и так тебе не надо! Но ты пытаешься прочесть мне целую лекцию… глупый мальчишка, что мнит себя самым умным… Ты дитя науки? Нет! Ты говночист! Вот ты кто! И за всю свою жизнь ты отличился лишь раз — не запаниковал и закрыл решетку, отрезав твари путь в жилые коридоры. И погляди сколько благодарности ты за это получил и сколько доброго внимания… Другой бы радовался! А ты корчишь рожу! Тьфу! Настоящий сурвер себя так не ведет!

— Я…

— Не ты, а я! Я принес Хуракану в пятьсот раз больше пользы чем ты! Хотя бы тем, что год за годом я ремонтировал насосы и поливочные системы! Тем, что я обучил два десятка грамотных технарей, научив их беречь наши драгоценные ресурсы! И да вот он я спустя годы — брожу по коридорам и собираю дерьмо у спесивых дураков вроде тебя! Холисурв! Вдумайся в то насколько нагло ты себя ведешь! Не хочешь отдавать свой экспульсо — так сказал бы короткое «нет» и закрыл бы дверь перед моим носом! Но ты решил прочесть мне лекцию о науке…

Опустив голову, я молчал, держа руку на дверной ручке.

Вот черт…

Подняв наконец лицо, я заглянул в глаза кипящего от возмущения мужичка, что пах дымом, говном, мятой и укропом, я медленно кивнул:

— Спасибо за преподанный урок… на самом деле спасибо.

— Просто отдай свой экспульсо и…

— Нет — спокойно и ровно ответил я, открывая дверь и делая шаг за порог. Повернувшись, я закрыл дверь и еще кивнул на прощание, стоящему в коридоре сборщику Культа.