Времена не выбирают - Мах Макс

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136

– Здравствуй.

– Здравствуй, Янычар.

– Янычар?

– Я тебя так зову.

– Вообще-то меня зовут Эма, это…

– Я знаю. Эммануил Зильбер.

– К вашим услугам, сударыня.

– Почему ты меня не искал?

– Я тебя уже один раз нашел… Мало не показалось!

– Ну, я тебя тоже завалила однажды.

– Позиция сзади для женщины противоестественна.

– А для мужчины, значит, в самый раз?

– У нас на Востоке…

– А у нас на Севере предпочитают лицом к лицу.

– Я разве возражаю? Я не против.

– Почему ты меня не искал?

– А зачем?

– В самом деле зачем… Ты спас мою задницу, вылетел из армии, болтаешься в Амстердаме…

– Ну не задницу, положим. Хотя, может, и задницу… Черт его знает, Селим-пашу, что он предпочитает. А откуда ты, собственно…

– Знаю.

– Откуда?

– Вайс рассказал.

– Вот оно как! Вайс. Он много чего может нарассказать.

– Не беспокойся. Он мне все, что надо, рассказал.

– И где же ты сцапала Вайса?

– Не увиливай, Зильбер. Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Хочу… но не могу. Не умею.

– А вот я умею. Я люблю тебя, Зильбер. Я. Тебя. Люблю.

– Если ты это потому, что…

– Предупреждаю, еще одно слово, и я тебя ударю.

– Молчу!

– Нет, говори!

– Но ты же сама…

– Зильбер, мне что, клещами из тебя вытягивать? Будь мужчиной! Ты же истребитель!

– Да какой я теперь истребитель? Так, название одно. Я и не живой вовсе… Я, Клава, не живу… не жил все это время… Без тебя… не жил.

Он шагнул к ней, неловко взмахнув руками, как бы и не зная, что с ними делать, но все-таки решился, положил их ей на плечи и, уже решительно сжав их, притянул Клаву к себе, нашел ее губы и поцеловал».

Зильбер закрыл книгу и посмотрел на Маркуса. Маркус ждал. Что говорить? Все, что можно и нужно, давно уже сказано. Теперь очередь за Мишей, вот пусть и говорит.

– Почему они никогда об этом не рассказывали?

– Вот уж не знаю, – пожал плечами Маркус. – Я их об этом не спрашивал, а сами они не говорили.

– Зачем тебе надо, чтобы я пошел с Бергером? – спросил Зильбер.

– Надо, – хмуро ответил старик. – Не могу я тебе пока сказать, вот в чем дело. Одно скажу: грядут трудные времена, которые потребуют от нас, от вас, – поправился он, – непростых решений. И я хотел бы, чтобы тогда у власти здесь оказались спокойные и ответственные люди, способные принимать трудные решения и не впадать в панику по пустякам.

– А когда я узнаю подробности?

– Скоро, – пообещал Маркус. – Если вдруг не успею лично или не смогу, получишь письмо. Слово.

– Хорошо, – кивнул Зильбер. – Считай, что уговорил. Когда ты хочешь, чтобы я выступил?

– Подожди пару дней, – усмехнулся Маркус. – Сам увидишь.

– Книжку я оставлю себе?

– Конечно.

– Спасибо, Маркус. Не болей. – Зильбер встал и, поклонившись, вышел из палаты.

«Доволен?» – спросила Клава.

«Доволен не доволен, – отмахнулся Маркус. – Дело-то не во мне, неужели не понимаешь?»

«Без пяти два, – сказала в ответ Клава. – Тебе пора идти».

«Спасибо, – подумал он, вставая и выходя в коридор. – Спасибо».

Глава 6

ПО-РОДСТВЕННОМУ

– Здравствуй, Шулем, – сказал Маркус, без стука входя в третью палату.

– Здравствуй, – без особого энтузиазма в голосе откликнулся раввин, который поджидал гостя, сидя в кресле. – Садись, раз пришел.

Напротив кресла, в котором расположился седобородый старик Шулем, демонстративно был поставлен простой стул, наверняка принесенный сюда из коридора.

«Ну-ну, – усмехнулся Маркус, опускаясь на стул. – Дистанцию выстраиваешь? Как маленький, честное слово».

– Тебе сколько лет, Шулем? – спросил он, с интересом рассматривая старого раввина.

– Семьдесят шесть, – подозрительно взглянув на Маркуса из-под густых седых бровей, ответил Шулем.

«Мальчишка», – решил Маркус.

– Итак? – спросил он вслух.

– Что – итак? – удивленно поднял брови Шулем. – Это ты хотел говорить, а не я.

На «я» Шулем поставил ударение.

– Я, я, – усмехнулся Маркус. – Просил, умолял, а ты – добренький, согласился, и вот я пришел.

– Или говори, что хотел, или уходи. – Шулем явно не был расположен шутить. Он вообще был сейчас какой-то не такой необычно хмурый, нахохлившийся… Напряженный?

«Пожалуй», – решил Маркус.

– Шулем, – сказал он вкрадчиво. – Ты что же, думаешь, это было случайное совпадение? Так вот, не надейся. Не совпадение. Я просил тебе передать, что приду говорить о главном.

– О главном, – повторил Маркус. – А иначе бы ты здесь никогда не появился. Ведь так?

– Ты?..

Ну что сказать? Сказать, что рав Шулем был удивлен, это, почитай, ничего не сказать. Он был потрясен. Вот как это называется. Потрясен.

– Да, Шулем, я. – Маркус не смог скрыть сарказма. Да и не хотел, если честно. – Я.

– Но как?! – Вопрос уместный, что и говорить. Правильный вопрос.

– Хотел ответить тебе, что просто, – смилостивился Маркус. – Но это не так. В смысле не просто. В тридцать четвертом твой дед, так уж сложилось, посвятил меня в это дело по самое не могу.

– Рав Моше? – недоверчиво переспросил Шулем. – Да ты…

– Я в своем уме, – перебил его Маркус. – Во всяком случае, пока. Дед твой, Шулем, а он, если ты не забыл, приходился мне родным дядей, был не чета тебе. Ты только не обижайся, пожалуйста, но человеком он был большого ума и жизнь понимал, как она есть, а не как кому-то там хочется. Ему тогда понадобился я, потому что только я мог сделать то, что было необходимо сделать. И он обратился ко мне, хотя в то время, Шулем, с такими, как я, такие, как ты, – теперь уже Маркус сделал «жирное» ударение на слове «ты», – обычно вообще не разговаривали. Разве что плевались. Понимаешь? Но он обратился ко мне, и я это сделал. Это понятно или надо объяснять? Нет? Ну и славно. Но, видишь ли, Шулем, какое дело, всему на свете есть цена. Была она и у нашей сделки. В данном случае ценой была информация.

– Он рассказал тебе все? – Шулем ему не верил.

«Тоже не дурак, – согласился Маркус. – Провести себя не даст».

«Но я ведь и не собирался», – пожал он мысленно плечами.

– Не все, разумеется, – ответил он своему престарелому племяннику. – Записей Мозеса Дефризая, например, не читал.

– Тогда… – неуверенно сказал Шулем.

– Подожди, Шулем, – остановил его Маркус. – Что мы, как два старых придурка, вокруг да около ходим. Давай, я тебе открою карты, сам и увидишь.

– Ну?

– А ты не понукай, – огрызнулся Маркус. – Не запрягал! Я, между прочим, на двадцать лет тебя старше. Имей уважение!

– Колы хочешь, – миролюбиво предложил Шулем, решивший, видимо, сдать назад.

– Хочу.

Шулем встал – не без труда, как с удовлетворением отметил наблюдавший за ним Маркус, – подошел к столику в изголовье кровати и, взяв бутылку, стал разливать кока-колу в высокие стеклянные стаканы.

– Диетическая, – с пренебрежением констатировал Маркус.

– У меня сахар высокий, – извиняющимся тоном объяснил раввин. – А ты что, настоящую пьешь? – спросил он, возвращаясь к собеседнику.

– Иногда, – честно ответил Маркус и взял протянутый ему стакан. – Пепельница у тебя где?

– В больнице курить нельзя, – сказал Шулем ворчливо, но в кресло не сел.

– Естественно, – кивнул Маркус. – Так где ты ее спрятал?

– А я ее и не прятал, – ухмыльнулся Шулем и, вернувшись к столику, вытащил из-под «небрежно» брошенной на него газеты маленькую металлическую пепельницу. – Сигарет, я думаю, у тебя тоже нет?

– Нет, – признал Маркус, а Шулем вернулся назад, сел в кресло, поставил пепельницу и стакан на широкий подлокотник и полез в карман пижамы за сигаретами и зажигалкой.

– Держи.

Маркус взял сигарету, понюхал, покачал головой, удивляясь своей отчаянной дерзости, и, наконец, прикурил от предложенного огня.

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136