Сидя на маленьких табуретках вокруг небольшого столика, они по очереди трясли глиняным стаканчиком с костями, а потом с прибаутками опрокидывали его на поверхность стола. Кубиков было пять, между прочим. Вик не представлял себе, что они там считают, но каждый раз произнесенные вслух числа не совпадали с количеством очков на выпавших костях.
Счастливчик тоже решил проигнорировать этого бородача, тем более, что они не были представлены друг другу.
— Мигель, включи голову и подумай уже.
— Включи, это как?
— Каком кверху! Думать начинай. Столик это с чурбаками и табуретами сам в углу рынка родился? Или притащили его сюда специально?
— Понятно, что принес кто-то.
— Именно! А кто и зачем? Чтобы играть? Разуй глаза, это не продавцы играют от безделья в ожидании покупателей, эти типы специально тут сидят и простаков ждут. Вот одного дождались.
— И что? Ну были бы карты, ты бы сказал, что крапленые. А тут же всё по-честному, Кости упали, комбинации посчитали. Кто победил, того кон.
Витя в своей недлинной, но довольно насыщенной жизни всего пару раз играл на деньги, и то только по мелочи в институте. По стольничку. Играли бы вообще на мелочь, но мелочь в карманах уже не водилась, исчезла как платежное средство напрочь. То есть вроде она в ходу, но купить на эти рублики было уже нечего. Разве что в маршрутке проехаться. Из общения с пацанами со двора он вынес теоретические знания о каталах, четко раздевающих противника в карты. А еще об организации этого бизнеса, где случайности и удача вообще не причем. Уйти с деньгами в криминальных играх не дадут ни при каких обстоятельствах. Даже, если выиграл, даже если мамой клянутся. Тогда особенно.
У Счастливчика была мысль, что может быть, поможет его магия телекинеза. Что сложного чуточку подтолкнуть один кубик, увеличивая шансы на удачную комбинацию. Но нет, глядя на то, как стаканчик припечатывается к столу, а потом поднимается, он понял — люди не поймут, если кубик вдруг захочет сменить позу. А контролировать кубики, когда они летят внутри посуды, невозможно. Ничего не выйдет, и хорошо. Меньше соблазна влезть в этот блудняк, меньше проблем потом.
— Эй, босота! Ну-ка сгинули отседова, дайте сесть уважаемым людям! — Неожиданно крикнул бородач и кинул на стол серебряную монету. — Вы что, думали, я с ними заодно? Ха! Может, я бы и сыграл от скуки с этими, но когда есть возможность обчистить двух таких приличных господ…
И незнакомец выразительно посмотрел на следопытов, в самом деле достаточно сильно выбивающихся из общей массы своей одеждой.
— Я Мигель, а это Счастливчик! Только он не хочет играть.
— Меня здесь все знают, я Пабло Весельчак. Так что, Счастливчик, решаешься? Втроем гораздо веселее, чем на двоих кости метать.
— Да я и не умею, то есть правил ваших не знаю.
— Вик, тут всё просто. — «Помог» Мигель. — Считаются очки и комбинации. Очки имеют только пятерки — пять очков, и единицы — десять очков. Комбинации стоят: три одинаковых числа, трио — двадцать очков; четыре числа, кватро — сорок очков, пять чисел, кулак — восемьдесят. Пять костей от единички до пятерки, дом — сотня очков. Пять костей от двойки до шестерки, большой дом — двести. Всё нормально будет, не бойся!
— Вы же через пустоши приехали, уж там-то всяко опаснее, чем у нас, чего бояться! — Весельчак скалил зубы через бороду, напоминая Виктору антипод Деда Мороза.
Он уже по-хозяйски выбирал себе место за столом. Крепость табуреток его не впечатлила, мужчина взгромоздился на пенек, стоящий тут же.
— По реалу за кон? — Мигель уже трусился от нетерпения.
— А у тебя они точно есть? Светанешь монеты? — Такая заявочка Пабло Вику не понравилась.
— Дядя, может, тебя тут все знают, только мы не все. Такие требования жене будешь высказывать, чтоб она тебе показывала что-нибудь, чего ты раньше не видал. — Немного грубо, но по существу ответил Счастливчик. Он понял, что на этих городских улицах как в его детстве вежливость примут за слабость. А слабым они с Мигелем не были и выглядеть не хотели.
— Лады, не кипятись, резкий разведчик! Я же угадал, вы в своей деревне разведчиками стали?
— Неважно. Лучше скажите, что происходит, если у двоих одинаковые очки выпадут.
— Да понятно, что. Проигравшие вылетают, а те, у кого старшие очки выпали, пополняют кон и снова кидают кости.
— Ладно, по реалу. Я в игре, если мы втроём играем.
Вик прикинул, что вдвоем у них шансы выиграть больше, а то, что деньги от одного перейдут ко второму, не страшно. А еще он подумал, что надо тщательно следить за пальцами бородатого, чтоб он не смог подменить кости в какой-нибудь момент. А что, подсунет три кости, где на всех гранях одни пятерки, ткнет рукой, а потом снова подменит кубики. Кто их знает, шулеров этих.
Игра шла с переменным успехом, попытки поднять ставки жестко пресекались Виком, контролировавшим, вернее пытающимся контролировать и Мигеля, и Пабло, и зрителей. Да, зрителей собиралось всё больше, этому способствовали крики двух босяков, согнанных с места, да и товарищ Счастливчика не молчал, активно комментируя ход игры. На самом деле, такая игра была более развлечением, чем реальной возможностью много выиграть. Это вам не покер с растущими ставками от хода к ходу. Здесь кон доставался то одному, то другому без возможности раскрутить противника на все. Примитивная игра, решил для себя Виктор. Значит, фишка в другом.
Так, а почему ставка на кону уже два реала? Что значит, давно по два ставим? А это что за черт рядом сидит на чурбачке? Как это, парами играем, и давно мы так? Вик внезапно поймал себя на том, что игра перестала быть управляемым процессом. Во всяком случае он им не управлял, это точно. Как говорится, не можешь возглавлять безобразие — заканчивай его!
Но прервал развлекуху не он. Именно в тот момент, когда Вик решил, что пора отказываться от очередного кона, раздался надтреснутый бас за спиной, который Вик уже слышал сегодня:
— Что, опять вы⁈ Да сколько можно нарываться, а!
Повернувшись на стульчике, он ожидаемо увидел того, кого шериф именовал Ремнем. Чего и следовало ожидать, если исходить из самого неудачного расклада. Начал подозревать, что эту территорию крышуют бандиты, так пусть это будут те, с которыми ты уже поцапался. Хуже того, кому потоптался на их мозолях.
— Ремень, какие-то заморочки? С кем-то из этих нечисто? — Один из полу-бродяг, всё-таки севший за игру, подорвался выяснять, чего угодно вожаку.
— Верно говоришь, Суслик, как раз с ними. Эй, деревенские, чего вы опять забыли у нас? Впрочем, о чем это я! Гости дорогие, спасибо вам от души, что сами пришли на мою территорию да монеты мои притащили.
Вот теперь стало совсем понятно, что игре конец. И что у Ремня этого и его приспешников сложилось какое-то превратное понимание ситуации. Хотя тут Счастливчик мог и ошибаться, картина со стороны мутных личностей выглядела иначе, чем с места Вика и Мигеля. Запертые в углу и имеющие численный недовес, чужаки вполне могли выглядеть жалко.
— Пабло, ты как, из их кодлы? — Перво-наперво Витя решил сделать перекличку в рядах, дабы определить, кто из пацанов в деле, а кого мамка домой звала.
— Парень, ты сейчас так шутить изволил⁈ Чтоб я с этими! Нет уж, не моего уровня людишки. — Голос и взгляд бородача излучали лёгкое презрение.
— Ну тогда отойди в сторонку, чтоб тебя не задело. Я чую, у нас тут потеха начнется сейчас.
— Добре, тогда я, пожалуй, посмотрю, как у вас веселье пойдет. — И здоровяк демонстративно обособился от народа, сложив руки на груди.
Драка или более серьезная разборка всё еще не начиналась, пользуясь этим следопыты попятились к забору, обезопасив свой тыл, а шпана со своими предводителями начала охватывать их полукольцом. Со стороны выглядело это так, словно свора шавок никак не решится напасть на пару волков. Вроде их и больше, но уж больно жертва не походит на жертву. Опять же вожак команду не подал. Кстати сказать, у лесных разбойничьих ватаг, собак и волков командой вожака служит его пример. Именно вожак всегда первый бросается в драку. У городских бандитов такой вариант менее распространен, тут верховодят умные и расчётливые, не сильно желающие демонстрировать свою удаль. А первыми налетают шестерки по команде старшего.
