— Весь мир меня слышит? — притворно обратился я к Адаму. Он, благо не дурак, поддержал и кивнул.
— Да, все-все на планете, кто нас смотрит!
Смотрят нас пока не очень много, насколько я успел узнать.
Не, в масштабах телешоу — немало. В мире полно любителей деток и их умильной возни, да и сотрудников спецслужб, мониторящих нас по долгу службы, немало.
Но в масштабах Земли… ну многим ли интересно смотреть за двухлетками? Самый пик ожидается, когда нам исполнится года по четыре, или пять.
Вот тогда мы всем покажем!
Но зачем же ждать так долго, когда можно?‥
— Ура! — скорчил самое милое и детское своё личико я, с широченной улыбкой глядя в камеру. — Тада я хатю обратиться ко сему миру!‥
Слова я начал каверкать специально. Чтоб милее звучало.
— Хатю сказать сему миру, сьто… — и тут мой голос стал жёстким, холодным, а произношение почти чеканным. — … Либо я подчиню этот мир своей воле, либо…
И показал тот самый жест, который подглядел в кино про крутых английских парней. Выставленный вперёд кулак с оттопыренным средним пальцем.
— Хотити увидить, как ето будет? — вновь по-малышовски улыбнулся я. — Смотьите за мной в этом дурацком шоу!
И — фшух! — применил Малый Скачок.
Сам! Без обращения к Заклинанию!
Да, Малый Скачок оказался каким-то вообще маленьким скачком жесть, и просто переместил меня на землю за край беседки.
Да, это выжрало больше половины маны, и теперь я на ноги встать не могу, так мне дурно.
Но для камеры я просто хлопнул в ладоши и испарился из объектива!
А Адам тем временем просто ослепительно улыбнулся в кадр, развёл широко руками и произнёс своим бархатным голосом.
— Детишки… они так просто смотрят на мир. Как думаете, выйдет ли что-нибудь у этого бэдбоя⁈
И вот в этот момент камера сдвинулась с места и полетела куда-то по своим камерским делам.
Фух! В операторской нашёлся грамотный тип, понявший, когда вещание нужно прервать на самом интересном месте!
Я, кряхтя и отплёвываясь от травы, вылез из-за беседки. Еле-еле поднялся по ступенькам, и вскарабкался на лавку.
— А ты не мелочишься, я посмотрю? — улыбнулся мне Адам. — Давно решил мир-то наш многострадальный захватить?
— Я-я-я??? — распахнул я свои прекрасные голубые глаза. — Захватить мир⁈ Да как ты обо мне подумать-то такое мог⁈ Я же всего-лишь маленькое чу-удо!
Британец добродушно рассмеялся.
— Ну да, да, чего это я. Разве ж ты стал бы… но смотри, Архимаг. Ты у меня на карандашике! — притворно погрозил он холёным пальцем.
Но я ни на миг не воспринял это как шутку. Да, сейчас мы заодно. Сейчас мы с ним добрые друзья. Но наши пути могут и разойтись. Уверен, и он не воспринял мои слова в шуточном ключе.
И правильно сделал, хе-хе-ех…
Что ж. Сказано — сделано. И вот, двадцатого июня, на мой день рождения, Адам приготовил подарок. Родителям, не мне, конечно же.
Только вот, прежде, чем он успел его вручить, именно в этот день Любовь Андреевна решила провести общее собрание группы.
Они у нас бывают так редко, что я долгое время вообще не знал, что они существуют.
Потом узнал — от Рины. В их группе наставник, какой-то отставной военный, собирает их строго раз в две недели.
Даже если ему вообще нечего им сказать.
— Добрый день, родители. Детки, всем привет!
— Приве-е-ет!!! — хором загалдели мы. Всем нам или стукнуло три годика недавно, или даже уже давненько — далеко не все поступали ровно в два — так что все уже хорошо понимали. Когда надо здороваться, когда радоваться, когда картинно стыдиться и грустить.
Дети такие вещи ОЧЕНЬ быстро схватывают. Они ведь в силу возраста ещё близки просто к стадным животным. Воспитание и социальные нормы пока мало их затронули — так что и действуют они сообразно своей природной выгоде.
Так что сейчас все улыбались дорогой и любимой классной наставнице, в конце каждой четверти суммирующей групповые и личные баллы воспитанников.
Никто эти баллы никогда ещё не видел. Но все точно знали, что они где-то есть.
— Сегодня я собрала вас всех для того, чтобы внести ясность насчёт финального экзамена!
— Хорошо бы. — без тени улыбки усмехнулся Равиль Халилов. — Он ведь уже в начале августа должен быть, перед отпуском.
— Каникулами, Равиль Анверович. Мы называем это каникулами.
— Да называйте как хотите, что мне! Для меня это будет отпуск! В следующий раз найму сопровождающего, Азат уже не маленький!
Ха! Я прямо ощутил висящее в воздухе одобрение. По глазам большинства видно — они Равиля прекрасно понимают.
А может и сами поступят так же.
— Ну… э-э, ладно, уважаемые родители и сопровождающие! — немного стушевалась Любовь Андреевна. — Да! Именно об этом я и хочу рассказать! Согласно итоговой программе обучения выпускной экзамен первого года будет проводиться ПОСЛЕ каникул! Не перед ними, а после! Тридцать первого августа!
В зале поднялся шум. Не сказать что недовольный — скорее удивлённый.
Никто просто не понял, что, почему и нахрена.
Скажу честно — я и сам не уловил.
— Позвольте, я всё объясню!
— Уж извольте, Любовь Андреевна!
— Д-да. Да! Сейчас. Дело в том, что Его Императорское Величество по итогам текущего года несколько… смягчил свои позиции в отношении нашего заведения.
Оказывается, Император пересмотрел свой указ о невозможности покинуть садик до конца срока обучения. Августовские каникулы как раз и будут таким вот рубежом.
В конце четверти, безо всяких экзаменов, можно выйти во внешний мир, пожить там пару недель. И решить для себя — заинтересован ли ты в дальнейшем воспитании своего ребёнка по правилам этого сада, или же свободная жизнь тебе ближе.
Да, все понимают — и Любовь Андреевна сказала об этом прямо — что у ребёнка с клеймом «отказался продолжать» в жизни будут проблемы.
Ещё бы! Его родители отказались от места, попасть в которое мечтают быть может сотни тысяч телезрителей с детьми!
Это ведь пропускной билет в дворянство и офицерство для любого! Любого! А эти отказываются…
Но всё-таки. Для кого-то выход из этой системы может быть принципиально важен. Или они честно чувствуют, что не тянут. И для них — такая вот поблажка.
А почему экзамены сдаются после? О-о, тут тоже всё не просто так!
Думаю, у этой коронованной сволочи ничего не бывает просто так. Даром что ему нет и двадцати!
— Финальный экзамен года станет подведением итогов. Его результат вкупе с общими баллами определит, какие у ваших детей результаты, куда они попадают. — вещала наставница. — Сдать экзамен перед каникулами — значит автоматически отсеять всех слабых.
— Но разве смысл не в этом⁈ — воскликнул кто-то. Наставница мотнула головой.
— Вы все оказались здесь не просто так. Ваши дети оказались здесь не просто так! И если ребёнок не проявил себя уже в два годика — это не значит, что он бесперспективен! Ну не может себя проявить в два года например сильный телепат. Про артефакторов вообще не говорю! Поверьте, знаю по себе!
Всё так. Постановка экзамена ПОСЛЕ последнего шанса на выход отсеет именно слабых духом. Патентованных неудачников, не верящих в собственное дитя.
А вот слабые физически ещё получат шанс себя проявить. Даже если они сдадут плохо — отступать будет уже некуда.
Ха. Значит, Император решил повысить ставки? Убрать тех, кто видит. что им тут не место. Оставить волевых и «достойных».
Уверен, в нашем «шоу» об этом тоже объявят. Подогреть интерес — наблюдать за лучшими ведь круче, чем за «всеми»!
— К том уже! — добавила наставница. — За каникулы вы имеете шанс подтянуть своих детей… собственными методами! Нам будет очень интересно посмотреть на результат!
При этих словах она так красноречиво посмотрела на сидящую с матушкой Юлю Воронцову, что сомнений не осталось.
Они ждут от древних родов демонстрации своей тайной магии. Ждут, пока дворяне публично покажут, что у них есть такого, что недоступно прочим.
