— Ну, ждите здесь. Пойду доложу Флетчеру. Только без фокусов мне тут!
Он скрылся за массивной калиткой в воротах. Мы остались ждать под пристальным взглядом второго стражника. Морган, стоявший рядом с телегой, насвистывал какую-то незатейливую мелодию, изображая беззаботного помощника. Стив невозмутимо поправлял сбрую на кляче. Я же старался выглядеть смиренно и терпеливо.
Прошло несколько томительных минут. Наконец, калитка снова отворилась, и на пороге появился стражник. Он махнул мне рукой, чтобы я прошел за ним. Мы зашли внутрь. Мои люди остались снаружи. Поднявшись по лестнице меня пригласили в комнату.
Я зашел в кабинет. Там был сам господин Флетчер. Это был грузный мужчина средних лет, с красным, обрюзгшим лицом, маленькими поросячьими глазками и внушительным брюшком, обтянутым потертым мундиром. Вид у него был заспанный и крайне недовольный тем, что его побеспокоили. Он смерил меня неприязненным взглядом, затем перевел его на телегу и бочку.
— Это ты тут от губернатора? — пробасил он, сидя за столом. Голос у него был скрипучий, как несмазанные петли тюремных ворот. — С ромом? Что за новости?
Сопровождающий покинул нас, прикрывая дверь.
— Я самый, господин надзиратель, собственной персоной! — я изобразил подобострастный поклон. — И вот, привез, как велено. Подарок вам от Его Превосходительства! За вашу службу верную, за порядок в сем заведении, за… э-э… бдительное содержание особо важных арестантов! — я многозначительно понизил голос на последних словах.
Флетчер нахмурился еще больше. Мой намек он понял, но подарок в виде бочки рома его явно не впечатлил.
— Ром? Губернатор прислал мне ром? — он презрительно скривил губы. — Да у меня этого рома… Зачем он мне? Губернатор шутки шутить вздумал? Или ты сам что-то путаешь, торговец?
Момент настал. Я хлопнул себя по лбу с видом человека, только что вспомнившего самое главное.
— Ах, чтоб меня! Старый дурак, совсем из головы вылетело! — я полез в глубокий карман своих потертых бриджей. — Его Превосходительство велел передать вам еще кое-что… так сказать, основную часть благодарности! А ром — это так, приложение… для настроения!
Я извлек на свет божий увесистый мешочек и протянул его Флетчеру. Золотые монеты внутри мелодично звякнули. Глазки надзирателя мгновенно сузились, а затем расширились. Он недоверчиво покосился на мешочек, потом на меня.
— Это… это что? — прохрипел он, протягивая пухлую руку.
— Так благодарность и есть, господин надзиратель! — бодро ответил я. — От губернатора! Пять тысяч дублонов! Велел передать лично вам, за ваши труды и преданность!
Флетчер выхватил мешочек, развязал тесемки и заглянул внутрь. Увидев блеск золота, он издал какой-то странный булькающий звук. Его красное лицо расплылось в широченной угодливой улыбке. Вся его подозрительность и недовольство испарились в одно мгновение.
— Пять… тысяч… — прошептал он, запуская пальцы в мешочек и ощупывая монеты. — Ну… ну, надо же! Вот это… вот это по-нашему! Вот это я понимаю — благодарность! А я-то думал… Ну, губернатор, ну, удружил старику! Ха-ха! А ром, значит, в придачу? Что ж, ром — это тоже хорошо! Всегда пригодится!
Он сунул мешочек за пазуху, похлопал по нему ладонью, словно проверяя, на месте ли сокровище. Его взгляд на меня стал почти дружелюбным.
— Так чего же мы стоим? — он встал выглянул в окно и махнул рукой стражникам. — Открывай ворота! — обернувшись ко мне он хекнул. — Завози свой товар, торговец! Уважим губернатора, примем подарок!
Флетчер спустился со мной к воротам.
Стражники, удивленные резкой переменой настроения начальника, поспешно отворили тяжелые ворота. Стив щелкнул вожжами, и наша телега, скрипя, въехала во внутренний двор тюрьмы. Это был небольшой, замкнутый со всех сторон каменными стенами дворик, вымощенный неровным булыжником. Из решетчатых окон доносились какие-то приглушенные звуки.
— Сгружай бочку, сгружай! — суетился Флетчер, потирая руки в предвкушении. — Да поживее!
Морган и Стив принялись стаскивать бочку с телеги. Важно было поставить бочку у стены, впритык. К счастью, это удалось. Я подошел к надзирателю.
— Господин надзиратель, премного благодарен за ваше гостеприимство! Но у меня к вам еще одна ма-аленькая просьба, — я снова изобразил заискивающую улыбку. — Видите ли, уговор с губернатором был только насчет самого рома. А бочка… бочка-то моя! Тара, так сказать. Она мне самому нужна, для торговли. Не могли бы вы… э-э… распорядиться, чтобы ваши люди перелили содержимое в какую-нибудь вашу посуду? А я бы пустую бочку сразу и забрал, чтобы вам тут не мешалась.
Флетчер, сияющий от щедрости губернатора (и моей), махнул рукой.
— Да какие проблемы, торговец! Забирай свою бочку, конечно! Нам чужого не надо! Эй, ребята! — крикнул он столпившимся вокруг стражникам, которых на шум сбежалось уже с десяток. — А ну-ка, тащите сюда все, что есть — ведра, бочонки, кувшины! Перелить надо ром из этой бочки! Да поживее, орлы! Губернатор угощает!
Эта новость произвела на стражников магическое действие. Слово «губернатор» и «угощает», подкрепленное внушительным видом бочки, заставило их забыть о службе. Началась суматоха. Кто-то побежал за ведрами, кто-то покатил небольшие пустые бочонки из подсобки. Все галдели, давали советы, толкались вокруг нашей бочки. Морган, с готовностью играя свою роль, ловко вышиб пробку. Густой аромат крепкого ямайского рома ударил в нос, вызвав одобрительный гул толпы.
— Ну, за здоровье Его Превосходительства! — крикнул Морган, зачерпнув первым подвернувшимся под руку ковшом и демонстративно сделав большой глоток. — Угощайтесь, парни! На всех хватит!
Он щедро плеснул ром в подставленные кружки и ковши. Стив, стоявший рядом, тоже «пригубил» и начал активно помогать Моргану разливать драгоценный напиток. Они делали это нарочито шумно, подзадоривая стражников, угощая самых нетерпеливых прямо из ковша. Флетчер, сияя, наблюдал за процессом, уже приложившись к своей персональной фляге, которую ему услужливо наполнил Морган.
Двор наполнился гомоном, смехом, стуком посуды. Стражники, забыв обо всем на свете, наперебой тянулись к бочке, подставляя свои емкости. Многие уже пили прямо на месте, громко причмокивая и обмениваясь впечатлениями о качестве напитка. Дисциплина рухнула в одно мгновение. Именно этого я и ждал.
Пока всеобщее внимание было приковано к рому, я незаметно отделился от толпы и скользнул к низкому зданию с решетчатыми окнами, где держали арестантов. Охранник, который должен был стоять у входа, тоже присоединился к пьющим у бочки. Дверь была заперта лишь на простой засов снаружи. Я быстро отодвинул его и шагнул в полутемный коридор.
Воздух здесь был еще тяжелее, пахло сыростью и отчаянием. Я быстро прошел мимо нескольких камер, заглядывая в тускло освещенные окошки. И вот, в одной из последних камер я увидел пленников. Филипп и Марго сидели на соломенной подстилке в углу, выглядели они измученными. Услышав мои шаги, они подняли головы. Увидев меня, Марго вскрикнула, Филипп вскочил на ноги, в его глазах мелькнуло недоверие, сменившееся изумлением.
— Капитан? Вы… живы? — прошептал Филипп.
— Жив, — коротко ответил я, возясь с простым замком на решетчатой двери. Он поддался на удивление легко. Еще бы, против лома нет приема. — Потом объясню. Быстрее, у нас мало времени!
Я распахнул дверь. Марго бросилась ко мне, но я остановил ее жестом.
— Нет времени на объятия. Слушайте внимательно. Во дворе стоит пустая бочка из-под рома. Вы должны залезть в нее. Оба. Тихо и быстро. Поняли?
Они ошеломленно переглянулись.
— В бочку? — переспросила Марго.
— Да. Это единственный шанс выбраться отсюда. Быстрее!
Они не стали спорить. Видимо, отчаяние сделало их послушными. Я вывел их в коридор и поспешил обратно ко входу. Во дворе продолжалась вакханалия. Стражники уже изрядно набрались, горланили песни, некоторые пытались танцевать. Флетчер сидел на перевернутом ведре, его лицо было пунцовым, глаза осоловели. Морган и Стив продолжали «руководить процессом», следя, чтобы никто не обращал внимания на происходящее у тюремного корпуса.
