— И всё-таки я бы вернулся и отправил гонцов в город, — продолжает настаивать на своем варианте Игнат. — Риск при этом всяко меньше, чем если пойти дальше. Бандиты ведь могут и еще несколько фугасов заложить. Да и миномет они с собой унесли…
— Перехватят твоих гонцов, Игнат, — морщится стражник, — а даже если и нет, что вряд ли, то времени на дорогу до города у них уйдет слишком много. А там пока примут решение, пока снарядят отряд… В общем, прибывшая помощь скорее всего найдет Александровку уже разграбленной и сожженной.
Я слушаю спор сержанта с Игнатом и пытаюсь убедить себя в том, что возникшая у меня мысль — опасный бред, способный очень сильно мне навредить. Вот только они оба правы. Игнат совершенно справедливо не хочет идти дальше, а сержант вполне трезво оценивает невеликие шансы Александровки отбиться от атаки крупной банды, имеющей на вооружении миномет, а может, и что-то ещё более опасное. Какой бы вариант эти двое ни выбрали, погибнет очень много людей, да и мои личные шансы остаться в живых в этой бойне весьма невысоки.
— Я смогу быстро доставить сообщение в город и пройти мимо любых засад бандитов, — негромко говорю я, предварительно убедившись, что кроме Игната и сержанта меня никто не слышит.
— Это каким же образом? — с неприкрытым сомнением спрашивает сержант.
— Змеиный лес, — мой голос звучит спокойно, но внутри у меня всё сжимается. — Я могу пройти короткой дорогой и провести с собой одного человека. Максимум — двоих, но это будет дополнительный риск.
Сержант и старший караванщик секунд десять молча смотрят на меня, будто ожидая продолжения, но я молчу, и тогда Игнат решает нарушить затянувшуюся паузу.
— Не знаю, как ты, сержант, а я ему верю, — твердо произносит он, обращаясь к стражнику. — Если Белов говорит, что пройдет через Змеиный лес, значит пройдет.
Сержант оценивающе смотрит на меня, мысленно прикидывая возможные варианты и их последствия.
— Я пойду с тобой, — наконец принимает он решение. — Без меня никому не известному деревенскому охотнику поверят далеко не сразу, да и к нужным людям тебя пропустят только после долгих разбирательств. Разворачивай караван, Игнат, мы возвращаемся в Александровку. Не думаю, что нам там будут рады. Перспектива отбиваться от пришлой банды вряд ли придется местным по вкусу, но отказать в убежище людям барона и их спутникам они, естественно, не рискнут.
Игнат с явным облегчением начинает отдавать необходимые приказы, а сержант вновь разворачивается ко мне.
— Готовься, охотник. Выходим через час после возвращения каравана в Александровку. Стоило бы отправиться прямо сейчас, но мне еще нужно решить все вопросы со здешним старостой.
* * *
До реки Черная мы добираемся на лошадях, и сопровождает нас небольшой, но хорошо вооруженный отряд. В реке полно рыбы, и александровские рыбаки регулярно ставят здесь сети. Лодок у них по берегам припрятано немало, так что с переправой у нас с сержантом проблем не возникает. А вот дальше мы идем уже вдвоем — местные на этот берег предпочитают не соваться.
— Добро пожаловать в Змеиный лес, сержант, — вид изрядно напрягшегося стражника вызывает у меня невеселую улыбку. Я хорошо помню, как сам, будучи ещё совсем зеленым пацаном, начинал осваивать это опасное место, о котором всегда ходило множество слухов и всяческих страшилок, зачастую имевших под собой вполне реальную основу. Ощущения были не из приятных, так что своего спутника я отлично понимаю.
— Веди, охотник, — сосредоточенно кивает сержант. — Я так понимаю, ты здесь далеко не впервые, так что пока в нормальные места не выйдем, ты командир.
— Конкретно здесь, в этой части леса, мне приходилось бывать нечасто, — я не пытаюсь строить из себя всезнающего гуру, — но как обнаруживать и обходить опасные участки, мне известно. Просто держись сразу за мной и мгновенно выполняй любые мои команды, какими бы глупыми и нелепыми они тебе не показались. Тебя как зовут, сержант?
— Евгений, — не слишком охотно отвечает стражник. — Евгений Кротов. Но у нас на службе принято обращение по званию. В крайнем случае, по фамилии, правда, это чаще к рядовым.
— Ну, я-то не у вас на службе. Но если тебе привычнее по званию, буду называть тебя сержантом.
— Как хочешь. Лишь бы делу не мешало.
— Давай за мной. Здесь пока относительно безопасно, но в Змеином лесу никогда нельзя быть ни в чем до конца уверенным.
— Часто сюда ходишь?
— Ценные артефакты в деревенских огородах обычно не растут, а я предпочитаю добывать именно их. Вообще-то, сержант, я с этим нашим походом очень сильно подставился. Мой староста, да и шериф тоже, с меня шкуру спустят, если узнают, что я регулярно промышляю в этих местах. У нас в Змеиный лес можно ходить только с их письменного разрешения, а потом детально отчитываться о каждой вылазке. Когда вернемся в Коробово, Федор, сын нашего лавочника, молчать точно не станет, и о том, какой именно дорогой я повел тебя в город, настучит нашему начальству обязательно.
— Я так понимаю, получением разрешений ты пренебрегаешь?
— Приходится. У меня очень непростые отношения с сыновьями нашей деревенской элиты. Так уж сложилось, ещё с детства. Так что знать, куда я хожу, им совершенно не следует.
— Да я в курсе уже, — кивает сержант. — Игнат рассказал, за кого тебя в твоей деревне держат. По мне, так твои односельчане просто идиоты, но это ваши дела, я в них лезть не буду. А что касается последствий нашего похода, можешь не дергаться. Если дойдем, обратно ты вернешься уже охотником за головами, а этот статус от многого тебя защитит. Ты станешь человеком барона, пусть и не принятым в штат Особой канцелярии, но действующим по её лицензии. И за твои мелкие грешки, а поверь мне, они действительно мелкие, никто тебя больше не тронет. У нас за твой рейд по тылам банды и ликвидацию минометчиков и снайпера ты был бы уже, как минимум, капралом и получил бы от казны хорошую премию. Впрочем, награду за их головы ты и так получишь. Да и ваш Игнат, я думаю, тоже не поскупится, хоть ты и не из его деревни…
— Надеюсь, ты прав, — я немного замедляю шаг и предупреждающе поднимаю руку. — Всё, сержант, прекращаем посторонние разговоры. Дальше только по делу и чем тише, тем лучше.
— Принято, — едва слышно отвечает Евгений, не задавая больше никаких вопросов.
Минут сорок мы молча идем след в след, в основном используя звериные тропы, но иногда двигаясь и прямо через бурелом. Дважды я останавливаюсь и подолгу вслушиваюсь в шум леса, после чего резко меняю направление движения. Все эти замирания на месте — спектакль для сержанта. В выборе маршрута я руководствуюсь интуицией и чувством опасности, а иногда и спонтанно активирующимся состоянием обостренного восприятия. Знать о моих способностях стражнику совершенно не обязательно. Я и так рассказал ему больше, чем мне бы того хотелось.
Сержанту я не соврал, эту часть Змеиного леса я знаю не слишком хорошо. Для добычи достаточно дорогих артефактов мне хватает и более знакомых мест, изучать которые я начал еще в детстве. Вот только сейчас передо мной стоит совсем другая задача. Мне не нужно лезть туда, где водится редкая и ценная добыча. Нам с сержантом нужно просто пройти лес насквозь, причем как можно быстрее, так что участки местности, от которых веет серьезной опасностью, мы будем просто обходить стороной.
Хороший план, однако совсем недавно я в подобной ситуации умудрился оказаться на минном поле, выставленном големом тайкунов, так что загадывать наперед, конечно, можно, а вот быть уверенным, что всё пройдет гладко — увы, нет.
Змеиный лес неоднороден. Есть в нем относительно спокойные места, а есть бывшие укрепрайоны, где концентрация всякой магической или техногенной нечисти может зашкаливать за все разумные пределы. Сейчас мы идем, старательно обходя все известные мне места наиболее интенсивных схваток между тайкунами и кибами. Несколько раз я порываюсь бросить вперед локационный импульс, но каждый раз меня что-то от этого удерживает. Столь странная нерешительность в принятии достаточно простого решения уже начинает меня напрягать, но идти против своей интуиции я не хочу.
