Вот и решил заранее подготовить слив. А плюсом — медведей и мертвяка в подпол. Чисто на всякий случай, вдруг меня завалят — приятно будет.
Ну и даже если я Фильку возьму и допрошу, знает тот почти ничего. Никаких жизненно важных секретов не разболтает.
— Дурак ты, Филька, — от души сказал я.
И тут он уже окончательно завалился на бок и издох. Ну… справочник честно предупреждал, что эффект длится «до часа». Часа явно не прошло, так что претензий ноль.
— Дела… — протянул Прохор.
Судя по выражению лица, для него всё услышанное оказалось громом среди ясного неба. А вот Земляна только разозлилась.
— А я говорила! Я когда ещё вам всем говорила — неладное творится! Охотники пропадают, могилы их разоряют! Вы всё отмахивались, пеньки дубовые! Нате вам теперь!
— Ладно ты, — буркнул смущённый Прохор.
— Ла-а-адно! Я-то ладно, а вы — как кроты слепые!
Тут с улицы донеслись топот копыт и ржание. А потом — знакомый ворчливый голос:
— Слезай нахрен, недотрога! У меня вся спина мокрая, позорник.
— Я вспотел! — завопил Захар.
— Вспотеешь тут — так ссаться…
— Да не ссался я!
— О, да они подружились, — обрадовался я. — Ладно. Земляна, в той деревне, где Егор, твои Знаки есть?
— Чего нет, того нет…
— Так и думал. Прохор, с падалью разберись. Земляна — пошли.
Мы вышли на улицу, где Захар, стоя на трясущихся ногах, пререкался с кобылой.
— Никогда! — заорал он, увидев меня. — Никогда больше я на эту тварь не полезу!
— Посмотрим, — сказал я. — Земляна, запрыгивай.
И сам оседлал Тварь.
— Чего⁈ — обалдела Земляна.
— Давай, садись спереди, я тебя держать буду нежно.
— На эту…
— Землян, Егора выручать нужно.
— Ар-р-р! — зарычала Земляна, задрав голову, как волкодлак. — Ненавижу тебя, Владимир! Стой смирно, тварь! Только попробуй меня цапнуть.
— Да сдалась ты мне, тебя цапать! Это пусть хозяин цапает, за что ему больше понравится. А меня увольте, я тварь приличная.
Земляна уже села передо мной, но я даже сзади, по кончикам ушей увидел, как она покраснела. И врезала Твари кулаком по гриве.
— Стерва злая, — огрызнулась кобыла.
— Тварь грызучая!
— Показывай дорогу, Земляна, — сказал я. — В дороге поругаетесь.
* * *
В дороге Земляне резко стало не до ругани.
— Это ж как же она мчится-то, — донеслось до меня. — Будто вовсе дороги не касается! Страсть-то какая, Господи!
— Хочешь, поменяемся? — крикнул Земляне на ухо я. — Позади поедешь, за моей спиной спрячешься?
— Нет уж. — Земляна взяла себя в руки. — Чай, не трусливей, чем твоя кобыла! — и тут же теснее прижалась ко мне.
Не потому, что скорости боялась, понятное дело. Просто соскучилась.
Я крепче обхватил Земляну за талию. Так и ехали всю дорогу.
— Вон там, — махнула рукой Земляна. — Вон она, деревня. На пригорке, видишь?
— Вижу. Тварь! В деревне скорость сбавь до сорока. А как увидишь кого, с кем поговорить можно, тормози. Поняла?
Тварь не ответила. Но скорость честно сбавила. По ощущениям, именно до сорока.
Мы проехали мимо разинувшей рот бабы с коромыслом. Старика с клюкой. Двух мужиков, спорящих о чём-то возле гружёной телеги…
— Алё! Ты останавливаться собираешься? Нам с людьми поговорить нужно!
— С этими, что ли? — презрения в голосе Твари было столько, что хватило бы на три деревни. — Да о чём с ними разговаривать? Таких, чтоб поговорить можно было, не то, что здесь — во всей округе не сыщешь.
Я присвистнул.
— Тю! Да ты у меня, ко всему прочему, ещё и сноб!
— Сам ты это слово, — огрызнулась Тварь. — А что оно значит?
— Не скажу. Мучайся. И остановись вон там — видишь, где девки стоят кружком?
Тварь, недовольно фыркнула и остановилась возле трёх девок с корзинками в руках, собравшихся почесать языки. Разумеется, исполнить это без спецэффектов она не могла — нужно была встать на дыбы, забить копытами и заржать на всю округу.
Девки завизжали так пронзительно, что тварному ржанию дали сто очков вперёд. Они бы, пожалуй, и русалок переорали, если бы понадобилось. А Тварь говорит — убогие! Тьфу. Это она от зависти, что так не умеет. А может, просто из-за склочности характера.
Я подождал, пока девки навизжатся всласть. Крикнул:
— Доброго дня, красавицы! Охотника не видали?
Молчание. Застыли, обалдело глядя теперь уже на нас с Земляной.
Ну, блин. Не сказать, чтобы кобыла в своей оценке так уж категорически неправа. Местное население толковостью и впрямь не отличается. То-то барину про крыс докладывать не спешили. Не иначе как думали, что если делать вид, будто ничего не происходит, то оно само собой рассосётся.
— Охотника, — повторил я. — Не видали?
— Был, — отозвалась наконец одна из девок. — Патлатый, в рукавице, и с саблей вот такой! — она попыталась изобразить размер меча.
— Как он выглядит, я знаю. Пошёл-то куда?
Тут уже отмерли все три. Уверенно ткнули пальцами в одну сторону. Ну, хоть в показаниях не расходятся, и то ладно.
— Когда это было?
— Утром ещё. Он у Прокла кузнеца ночевал, а после в лес ушёл. Сказал, искать там будет что-то.
Мы с Земляной переглянулись.
— Утром ещё, — пробормотала она. — Давненько!
Я хмуро кивнул. Происходящее мне нравилось всё меньше. Спешился, вслед за мной спрыгнула Земляна.
— Всё, Тварь. Скачи домой, к усадьбе, — я хлопнул кобылу по крупу. — Там у ворот подождёшь, не развалишься. А я, как тут закончим — Знаком перенесусь, отведу тебя в конюшню. Вести себя прилично, глазами не сверкать, население не пугать! Поняла?
— Да нужны они мне — пугать. В зеркало пусть не глядят, вот и пугаться не будут…
— Поняла? — строго повторил я.
— Да поняла, поняла.
— Вот и скачи, не пререкайся. Тётку Наталью можешь попросить, чтобы яичницу приготовила.
Услышав про яичницу, Тварь преобразилась на глазах. Взбила копытами землю, и только её и видели.
Девки снова дружно завизжали. Под это сопровождение мы с Земляной развернулись и потопали в указанную сторону.
Лес подступал к деревне близко. Минут через десять мы ступили на опушку. Ещё через десять тропинка была уже едва видна, её теснили деревья. А скоро под ногами захлюпало — начиналось болото.
Читать следы Егор меня учил. Крысиные следы на тропе имелись, в изрядном количестве. И не только на ней, на стволах и корнях тоже. Ориентируясь по следам, мы забирались всё глубже.
— Тут, — остановившись, сказала Земляна. — Вот здесь он с ними дрался!
Небольшую сухую полянку окружили мрачные вековые ели. Следы от сапог, ветки, выломанные Ударами и срезанные Мечом. Дрался Егор от души, и не зря — холмиков золы, оставшихся от крысиных туш, я насчитал несколько десятков. Только куда он потом-то делся?
— Прохор говорил, что Егор крысиного короля хотел отыскать, — вспомнил я. — Значит, дальше в лес пошёл.
— Наверное. Только куда? Лес большой, следов крысиных — не счесть. И все сюда ведут.
Да уж. По каждому следу ходить — мы тут на неделю застрянем…
— Егор! — крикнул я.
Чем чёрт не шутит, вдруг отзовётся.
Но отозвался не Егор.
Я услышал знакомый клёкот, а в следующую секунду с неба рухнул камень. Прямо мне под ноги. Встрепенулся и оказался соколом. Расстроенно заклокотал.
Я вытянул руку, сокол сел мне на локоть. К его лапе по-прежнему была привязана записка.
— Хочешь сказать, что ты тоже не нашёл Егора?
Теперь в клёкоте послышалось возмущение.
— Ты его нашёл, но записку он не забрал?
Вместо ответа сокол взмыл вверх.
— За собой зовёт, — перевёл Земляне я. — Бежим! Чую, дело там плохо.
Дело было не просто плохо. Крысиное повизгивание мы услышали ещё издали. Переглянулись и прибавили ходу.
Открывшаяся картина впечатляла. У болотной кочки кишмя кишели крысы. Лезли по головам друг друга, стремясь добраться до чего-то. Чего именно, мы не видели за их телами.
