Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович

Катрин глянула с искренним удивлением:

— А что прикажешь с этими предполагаемыми людьми делать? Танцами живота их развлекать?

— Не такая уж плохая идея. Почему бы и мирно не договариваться? Если получится.

— Ты насчет этого договора? — Катрин стукнула по борту. — Так договариваться больше не выйдет. Я не выдержу. Я обещала твоей маме действовать самым разумным образом. В данном случае это означает — любым способом и как можно быстрее найти ее и детишек. Если я по пути свихнусь, вряд ли такой результат можно будет признать положительным. Зачем твоей маме тронутая подружка? Сумасшедших любить довольно тягостно.

— Мама бы справилась. Но в твоих словах, бесспорно, есть некоторый смысл.

— Спасибо, Жо, — Катрин ухмыльнулась. — Значит, я не безнадежна. Что еще хорошего скажешь?

— Кэт, могу я спросить, почему ты так странно распределила оружие?

— Вопрос мальчишки, — Катрин снова улыбнулась. — Жалко клинок, да?

Распределение трофеев действительно озадачило мальчика. Ква получил один из коротких мечей и арбалет. Такой же меч, копье и латные перчатки Катрин забрала себе. Жо досталось лишь копье с древком, порядком исцарапанным во время усмирения военнопленных на причале. Хенк неожиданно получил великолепный панцирь, шлем, поножи и шикарный меч-спату. Нельзя сказать, что Жо смертельно обиделся, но...

— Я бы с удовольствием передала тебе арбалет, — Катрин смотрела на реку, залитую солнцем. — Стрелять тебе жизненно необходимо научиться. Но сейчас нет возможности тренироваться. Мечи охранников — дрянь. Ква привык к дурацким тесакам — тебе по тому порочному пути лучше не идти. Латы отличные, ты видел — что-то вроде кевлара, замаскированного под обычную кожу. Но мы с тобой худы, значит, плечами и объемом черепов еще не доросли до такой роскоши — будем костями смехотворно греметь. Я подумывала над тем, что тебе вполне подойдут поножи, но решила, что сейчас нам важнее твое преимущество в быстроте. Поножи с непривычки сильно стесняют. Тренироваться опять же времени нет — если мы вляпаемся, то это будет совсем не учебная резня. Насчет перчаток — тут я не удержалась. Размер практически мой, а пальцы сшибать и ногти сдирать я терпеть не могу.

— Ну, это вполне доступно моему детскому умишку. А меч? По-моему, он по праву принадлежит тебе.

— По праву первой ночи? — Катрин пожала плечами. — Меч мне не нравится. Сталь отличная, я тебе говорила, но рукоять не по моей ладони. К тому же я привыкла к более коротким клинкам. И еще... С некоторых пор я определенно ненавижу древний Рим. Посему не желаю фальшивым центурионом притворяться.

— Понятно. Я мог бы и сам догадаться.

— Надеюсь, твои мозги полностью заняты катамараном. Иначе ты бы догадался, что в случае конфликта человек в доспехах и с мечом украшенным серебром, является основной мишенью для бойцов противника. Мне бы не хотелось, чтобы ты выглядел самой заманчивой добычей.

— Кэт, это получается как-то нечестно.

— Доживешь, станешь старшим, будешь все честно решать, — сухо пообещала Катрин. — Я за чужие спины не прячусь, но и напыщенных рыцарских обетов сроду не давала. Кроме того, Хенк знает, что к чему. Он опытный боец.

— Кэт, ты меня хорошо учила. Я тоже не сопляк.

— Полагаю, тебе представится возможность проверить свои возможности. Еще вопросы?

— Есть один, — Жо, как обычно пребывая в замешательстве, принялся тереть нос. — Этот... голый. Просит позволить ему не быть совсем голым.

— Еще чего! — Катрин немедленно сплюнула в реку. — Пес смердячий, он и есть пес. Скотам положено ходить в соответствующем обличии.

— Кэт, ты на эту проблему шире посмотри. Здесь как-никак общество...

— И что общество? Питает сострадание к чокнутым латинянам?

— Смущаемся. Вот утром — ты умываешься. Мы-то привыкли, а этот смотрит, хоть и искоса, но... реагирует. Как взрослый осел. Который самец.

Катрин помолчала, потом полюбопытствовала:

— Жо, а ты где ослов-самцов видел? В военном училище?

— В Интернете. Там много всего подобного.

Катрин скривила губы:

— И что этот осел? Очень заметно?

— Ква ухмыляется. Нам с Хенком неудобно. Те, что на баке сидят, может, и вообще не видят.

— Гм, полагаю, с выколотыми глазами из этого смуглого кобеля неважный рулевой получится? — задумчиво предположила Катрин.

— Э, да он только разговаривать начал, — забеспокоился Жо. — Дело не только в его спонтанной реакции. Он меня отвлекает от мыслей. Комплексы образуется...

— Что? — изумилась Катрин.

— Ну, он взрослый мужчина. Очень взрослый, и крупный, — зло пробормотал Жо.

— Дурак ты, Жозеф, — невнятно сказала наставница. — Дайте этому австралопитеку какую-нибудь тряпку. Желательно, грязную. Пусть на бедра повяжет. Иди-иди, кадет.

Перепрыгнув на кокпит, Жо обернулся. Катрин низко склонилась к воде. Кажется, смеялась. Жо обиделся, но не сильно.

Вечер спустился на реку теплый, удушливо-влажный, но все равно стало полегче. От дневного пекла, кажется, даже "Квадро" устал. На ночь катамаран замер под прикрытием пологого прибрежного холма. Серый корпус быстро растворялся в сгущающихся сумерках.

— Хватит по сторонам глазеть, — сказала Катрин, откладывая весло. — Принимайся за дело, кадет.

Жо положил весло на дно челнока, опустил в воду якорь-камень и принялся распутывать снасть. Катрин уже наживляла крючки кусочками лягушатины. Ловить рыбу днем, на ходу не удавалось — катамаран шел слишком быстро. За два дня с судна удалось выудить лишь нескольких мелких оголодавших черноперок.

— Хм, ну попробуем, — Катрин точным движением закинула короткий перемет.

Жо попробовал повторить движение, получилось, естественно, не слишком удачно. Наставница недовольно повела плечом на громкий всплеск.

Лодка медленно дрейфовала по течению. Жо, повинуясь шепоту-приказу, регулировал скорость и направлял челнок то к берегу, то от берега. Катрин пыталась нащупать ямы омутов. Следя за сложными манипуляциями со снастью, Жо прошептал:

— Кэт, ты зачем меня взяла? Ква рыбу куда лучше умеет ловить, он был бы полезнее.

— Он и с борта что-нибудь выудит. Давай дальше от берега.

Жо направил челнок ближе к середине реки. На темную воду уже легла трепетная лунная дорожка. Какая-то рыба блеснула серебром, ушла на глубину.

— Кэт, ты на Ква все еще злишься?

— Злюсь — не то слово, — сердито прошептала Катрин. — Шею бы одноглазому свернула, если бы хоть капля пользы от этого была.

— От него от живого куда больше пользы. Кроме того, он твой друг.

— Только то, что он жутко полезный друг, меня и останавливает, — Катрин хотела сплюнуть в воду, но вовремя спохватилась: — Что ты все болтаешь? Мы рыбу ловим или разговоры разговариваем? Если на остатках крупы еще пару дней протянуть, не только заговорщики-латиняне взбунтуются, но и вы меня на мачту подвесите.

— На "Квадро" людей вешать неудобно, — рей подходящих не имеется, — подумав, сообщил мальчик. — Кэт, ты думаешь, они взбунтуются?

— Не сомневаюсь. Обнаглеют, как только синяки подживут и момент удобный представится.

— Как он, момент, может представиться? Они в открытую драться не рискнут. Нас столько же, сколько и их, а силенок у них явно поменьше.

— Жо, — мрачно сказала Катрин, — я тебя взяла, чтобы ты побыл со мной. Как в старые спокойные времена. Я спокойно вздохнуть хотела. А ты как был болтун, так и остался. На тебя мужская компания плохо влияет. Что ты задаешь мне вопросы, на которые я не знаю ответа? Я только догадываюсь. И ты с тем же успехом самостоятельно погадать смог. Смирятся наши новые друзья с нынешним положением дел? Едва ли. Мутит их разум красавец неукротимый? Наверняка. Перешептываются и перемигиваются? Это даже ты не мог не заметить. Снова бездарно схлопотать в зубы у них нет желания? Нет. И тут ты совершенно прав. Ждут момента? Ждут. Какого? А фиг его знает. Меня ведь не Кассандра Троянская зовут. Ты ход моей усталой мысли улавливаешь?