"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Калинин Алексей

Да и Столыпин в роли премьера воюющей страны был явно лучше любого иного кандидата. Тем более, что мы с ним пару лет планировали, что и как можно сделать, и сейчас он только «выстреливал» своими «домашними заготовками», ускоряя модернизацию и мобилизацию промышленности России.

На этом фоне печалили всего две вещи. Оказалось, что у Сандро с генералом Радко-Дмитриевым произошёл досадный конфликт. Тот всё никак не хотел оставить работу по крепости авиации и артиллерии. И почти неделю водил солдат на штурм.

Разумеется, Александр Михайлович от этого взъярился. Не от потерь даже, а от того, что они не имели смысла! А его оппонент, к сожалению, видел в требованиях Великого Князя и Шефа авиации лишь «погоню за славой». В итоге, конечно, «сверху» пришло указание «дать шанс авиации», но каждый из них долго оставался при своём мнении.

А вторым поводом для расстройства было то, что кто-то продолжал усиленно «качать» нашу зерновую биржу, и мы не могли ни прекратить этого, ни даже найти его…'

Санкт-Петербург, Английский клуб, 1 5 (28) ноября 1914 года, суббота, время обеда

— Господа, позвольте представить, Константин Михайлович Коровко.

— И чем же нам может быть интересен недавний арестант и известный мошенник? — с недоброй ленцой спросил один из присутствующих.

— Во-первых, тем, что сумел добиться пересмотра дела, и опроверг навет, возведенный на меня людьми господина Воронцова! — перехватил гость клуба инициативу в разговоре. — Так что насчёт «мошенника» вы погорячились. Я не херувим, у меня нет крылышек! Но доказать, что я нарушал Уголовный Кодекс — не удалось. Во-вторых, тем, что я сделал это из заключения, почти не имея средств и людей. И этим продемонстрировал не только ловкость, но и свои организационные способности. Которые вам, господа, после отбытия мистера Честнея из страны, могут пригодиться!

— Но позвольте, откуда… — начал другой член клуба, явно постарше первого.

— Я же сказал, господа, что я достаточно ловок. И умею организовать то, что мне нужно. А сейчас мне нужно было узнать, кто хочет господина Воронцова «утопить». И не просто хочет, а имеет потребные для этого средства и влияние.

Третий и последний из присутствующих лишь одобрительно хмыкнул, но промолчал.

— Господа, я ненавижу Воронцова и хочу отомстить. И ещё — мне нужны союзники, которые хотят того же и способны меня прикрыть. Вы отвечаете обоим этим условиям. Если не лично, то имеющимися у вас связями. Вот я и решил предложить вам… Хм… назовём это «взаимовыгодным сотрудничеством».

Глава 7

Санкт-Петербург, Миллионная улица, квартира Воронцовых, 16 (29) ноября 1914 года, воскресенье, очень раннее утро

— Прежде, чем мы начнём, господа, пожалуйте кофе со свежей выпечкой. Нам всем категорически требуется взбодриться! — начала моя Натали на правах хозяйки.

— Благодарю, Наталья Дмитриевна, вы как всегда правы! Но я, со своей стороны, хотел бы извиниться за то, что так срочно и рано вас всех собрал, — тут Столыпин приложил правую руку к сердцу. — Сами понимаете, я стал премьером воюющей страны, и выкроить время на незапланированную встречу получилось лишь перед воскресной службой.

— Мы понимаем, Пётр Аркадьевич, — бледно улыбнулся я. — Самим было бы непросто выкроить другое время. Что уж про вас говорить?

Он отхлебнул крепчайшего кофе, добавил пару кусочков сахара, размешал, торопливо выпил и приступил к делу.

— Начну с цифр. Мы уже мобилизовали в войска около четырёх миллионов человек, а в ближайший год предполагается увеличить эту цифру еще на полтора миллиона. Кроме того, промышленность, строительство и транспорт потребовали ещё около двух миллионов работников.

— Транспорт? — удивлённо переспросил Обручев, последний участник нашей встречи.

— Да, Владимир Афанасьевич, транспорт. Только грузовых автомобилей мы мобилизовали шесть с половиной тысяч. Тысячу двести тракторов, полторы тысячи локомобилей и почти восемнадцать тысяч погрузчиков. И все они, по возможности должны работать круглосуточно, а значит, иметь сменных водителей, дополнительных механиков и тому подобное. Кроме того, в военное время железные дороги и водный транспорт увеличивают нагрузку, и им тоже нужен добавочный персонал.

Новый председатель Прогрессивной партии только кивнул в знак того, что понял, но оказалось, что это ещё не всё.

— А главное — нам потребуется мобилизовать около миллиона лошадей. Да-с, дорогие вы мои, несмотря на весь наш прогресс, лошадь и телега остаются основным транспортным средством. Так что мы все крайне благодарны Холдингу Воронцовых за развитое ими «передовое телегостроение». Над ним хихикали, но сейчас именно легкосборная, высокопроходимая и способная тащить много груза телега сильно нас выручает.

— Приятно слышать! — слегка зарумянилась моя Натали.

— Это ваша идея? — изумился Обручев.

— Мы придумали это вдвоём с Софьей Карловной. Но я передам ей вашу высокую оценку. Ещё кофе?

Не отказался никто, но премьер, ещё помешивая сахар, поспешил продолжить. Увы, во времени были ограничены мы все.

— Таким образом, нам дико не хватает людей. Мы уже придумали, как использовать пленных австрийских солдат без нарушения конвенций, слава Богу, их уже более ста тысяч. Активно вербуем иностранных рабочих, а при возможности побуждаем наших предпринимателей следовать опыту Холдинга «Норд» и размещать свои производства за границей.

Он остановился, опять быстро, как заправлялся, выпил кофе и продолжил:

— Мы надеемся, что нас сильно выручит предложенная вами, Юрий Анатольевич, «трудовая мобилизация». Государь вчера подписал соответствующий Указ. И мы рассчитываем дополнительно на полтора-два миллиона рабочих рук. Но дальше мы надеемся на вас.

Ответом ему был удивлённый взгляд трёх пар глаз.

— Подумайте сами. Нам всё равно скоро будет не хватать более десяти миллионов рабочих рук. Часть можно заменить более ранним привлечением к работе детей и подростков. Кое-где удастся поставить к станкам женщин. Но всех их надо для этого как-то воодушевить. Не просто сказать, так надо, а чтобы они горели и сами рвались! И кому ж это сделать, как не Прогрессивной партии, я вас спрашиваю?

— Вы хотите… — тут голос нашего свежеиспеченного партийного бонзы потрясённо дрогнул. — Чтобы мы убеждали детей, что война — это не беда и трагедия, а прогресс⁈

— Боже упаси! — тут Столыпин даже перекрестился. — Разумеется, нет! Но я понимаю, что ни подросток, ни девушка не заменят мужчину при обычном способе труда. Им нужны средства…

Тут он пощелкал пальцами, подыскивая нужные слова.

— Средства механизации труда? И автоматизации? — подсказал я.

— Верно! — просиял он. — Обычный подросток и пара женщин-помощниц вместе едва способны заменить одного мужика в поле. Но с трактором они заменят уже целую дюжину работников. То же и при погрузке и переноске тяжестей, да и новые станки снижают требования к силе работника.

— То есть, вы хотите, чтобы мы не просто увеличивали эффективность и мощность наших производств, — хитро прищурилась моя «половинка», — но и разрекламировали идею, что «только прогресс поможет нам победить»?

— Разумеется! — с достоинством ответил Пётр Аркадьевич.

— Вы, кажется, её не поняли! — улыбнулся я. — Моя супруга имела в виду, что вы хотите, чтобы эти занялась не только Прогрессивная партия, но и именно мы, Воронцовы. Ведь господина Обручева вы могли просто пригласить к себе. Или поручить Кривошеину переговорить, в конце концов, именно его министерство отвечает за прогресс и экономическое развитие страны.

— Разумеется! — повторил он, но уже с другой интонацией. — Я ведь прекрасно помню ваш стиль. Даже меня, которого все считали передовым губернатором, вы сумели удивить. И, как это говорится? Распропагандировать за прогресс. Да-с, именно распропагандировать! Так что от вас нужны идеи.