Снайпер (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

– … Я Крепость, я Крепость прошу помощь…

Связь была отвратительной, но услышал. Я задумался. А ведь я могу помочь нашим. Да и почему нет? Вернувшись на ту же волну, она плавала, стал вызывать крепость у Бреста:

– Крепость, Крепость, я Броня. Ответь. Как слышишь, приём?

– Броня, Броня, я Крепость… – в голосе радиста отчётливо была слышна радость, видимо я первый кто отозвался на их крик души, да и сигнал был слабый, я их ловил-то только потому что имел мощную радиостанцию.

Сигнал снова пропал, но вскоре вернулся. В этот раз звучал другой голос, явно командирский, который запрашивал помощи.

– Я Броня, Крепость, ждите, в полночь помощь будет. Приказ Крепости от командования, на отход, немцы уже за Кобрином, мы рейдовая группа. Крепость, как поняли?

– Я Крепость, Броня, ждём вас.

После этого свернув всё оборудование, я на «Шторьхе» подлетел поближе к Бресту и крепости, а там даже ночью бои не стихали и зарева пожарищ были, поэтому найдя подходящее место, совершил посадку, и задумался, с чем же я пойду выручать наших? Да что там, достать орудия и миномёты, и меняя позиции уничтожить ту дивизию и другие части что занимаются блокированием советских подразделений в крепости, и уничтожить их. А под утро уже освободить наших. Надо только предупредить чтобы не лезли и не покидали укрытия до утра, а то ведь могут, я их знаю. Ну и подготовить им отход, сделав пару складов с припасами, склады с транспортом. Так как те лесами будут уходить, то транспорт желательно гужевой, благо сканер оказывал несколько подобных транспортов. Тут есть, нашёл ночную стоянку немецких частей, где имелись лошади и телеги, или скорее даже грузовые повозки. Поэтому закончив осматриваться, я для начала занялся организацией складов, двух, медикаментов побольше, припасов, там же оставил захваченные мной повозки и лошадей, отправив их пока пастись. Лошадей перевозил в тех же хранилищах что и людей в прошлом мире.

Только после этого я достал двадцать стодвадцатимиллиметровых миномётов, подготовив запас мин, и распределив цели, подготовился к открытию огня. Заодно снова «Урал» достал с радиостанцией и вызвал Крепость.

– Крепость, Крепость, я Броня, как слышите меня, приём?

– Броня, я Крепость, слышу тебя отлично.

– Крепость, я Броня. Начинаю артиллерийскую подготовку, укройтесь. Как слышали, приём? Укройтесь, бить будем по разведанным целям, а на рассвете встречайте нас. Как поняли?

– Броня, я Крепость, понял тебя, понял. Ждём.

Убрав радиостанцию, я закончил подготовку и вот тогда и вдарил. По целям в самой крепости не бил, по тылам и штабам дивизии, что тут окружала крепость, по артиллерийским и миномётным орудиям, по личному составу. Уничтожал. Именно так, пока я не закончил в этом месте вести огонь на дальность миномётов, по какой любо значимой цели, на другое место я не перебирался. Тут у немцев даже танки были, но лёгкие, видимо в дивизии этой пехотной числились. Бил по над моторным полкам, уничтожая их. Наконец сменив позицию, продолжил работу. Тут и штаб дивизии был, там изрядная паника стояла, и суета, сразу уничтожил его и продолжил. К рассвету, где-то за час, по факту наши оказались деблокированы в крепости, их никто не окружал, трупы да одиночки. Разве что немцы, несколько подразделений были в самой крепости, занимая часть оборонительных сооружений. Я пока оставил их на потом. Поэтому я бил по другому берегу Буга, уничтожая части что находились там. Мосты я и так уже уничтожил. Огонь вёл из тяжёлых гаубиц, два дивизиона работало.

Когда я закончил, светало, поэтому перебрался поближе к Главной Цитадели, и достал нужную технику. А именно, батарею «Су-152», пять огнемётных «тридцатьчетвёрок» и пять пушечных. Когда я от Сталина получал эту технику, всё же из сорока танков «Т-34 76», пять были именно огнемётные. Запасы смеси тоже были, ну и вот двинул. Самоходки вперёд, проламывать оборону, остальные танки в прикрытии. Я находился в одном из пушечных танков. Мы легко прорвались на территорию крепости, и так как я видел где наши, а где немцы, то самоходки ухали своими орудиями, буквально в крошево превращая те помещения где укрылись немцы, а снаряды влетали в окна и там взрывались. Лишь ошмётки вылетали наружу. Потом к казармам подходили огнемётные и пускали струи огня, особенно подвалы, там только огненные комки заживо сгораемых людей носились. И вот так очищал здание за зданием. Немцы уже сами отходили, а наши из своих зданий их активно отстреливали, не экономя боеприпасы.

Тут и наши не выдержали, выпрыгивая из окон и выбитых артиллерией проёмов, бежали толпой, с винтовками, палками и просто кулаками, многие перевязанные, ну и не дали мне работать, когда закипела рукопашная схватка. Управляя танками, а те ещё гоняли немцев по крепости, я подогнал свою машину к одному из зданий где как я видел и находился штаб обороны, открыв верхний люк, отсоединив штекер шлемофона, я скользнул по броне и побежал к нескольким командирам. Бойцы что тут были, несмело подходили ко мне, всего такого чистенького по сравнению с ними, трогали, другие обнимали со слезами на глазах, кого-то ноги не держали, ну в общем, радости было море. Я же, подойдя командирам, тут был полковой комиссар и майор, вскинул руку к виску и чётко представился:

– Товарищ полковой комиссар, командир особой бронегруппы НКВД, младший лейтенант госбезопасности Крайнов. Получил приказ прейти Буг и уничтожить немецкие тылы, проведя рейдовую диверсионную операцию. Услышал ваш крик о помощи, я решил помочь. В результате ночного боя, дивизия, что окружала крепость, полностью уничтожена. Сейчас добиваем остатки подразделений в самой крепости. Выход свободен. Для вас в лесу подготовлен гужевой транспорт, тридцать шесть повозок для раненых, лошади, провиант, медикаменты, боеприпасы и даже автотехника, трофейная и наша в количестве двух десятков. Есть десять танков «Т-двадцать шесть», баки полные, боекомплект тоже, можно использовать…

Договорить мне не дали, комиссар меня обнял, или скорее даже облапал. Да так сжал, что я придушенно пискнул, даже кости затрещали. Однако радоваться нужно быстро, пока немцы не очухались, о чём я и сообщил. Мы отошли к танку, и я на корме расстелил карту, показывая где находятся подготовленные им склады и транспорты с вооружением и припасами. Ближайший в трёх километрах, нужно только дойти, второй в пятнадцати. Пока мы общались, а карту я комиссару оставлял, подходили другие командиры, обнимали, по спине хлопали. Их оказалось на удивление немного. Пограничников двое, из конвойного батальона один был, который кивнул мне как своему. А вокруг бойцы бегали, что от реки несли воды раненым. С водой тут проблемы, и многие бойцы добежав просто прыгали в Буг, стараясь напиться побольше, потом набирая воды, в каски, фляжки, всё это несли обратно. Раненых было очень много. Немногочисленные врачи и медперсонал не справлялись. Я даже сделал вид что залез в башню танка, вниз головой по пояс, и достал набитые медикаментами, антисептиком и шовным материалом, две санитарные сумки, передав их врачу что тут присутствовал. От их прижимал к груди и плакал, натерпелись люди за эти два дня.

Уже была сформирована группа, из пятисот бойцов и немногих командиров, что были отправлены к первому складу, они сюда пригонят транспорт и танки для охраны. Там на складе шесть зениток, счетверённые пулемёты в кузовах машин, две штуки, и «ДШК». Последние на пехотных зенитных треногах. Переносить можно. В общем, люди осваивались, а я с трудом отговорившись что мне пора, приказ надо выполнять, наконец простился, на обнимавшись на всю жизнь вперёд. И так моя бронеколонна покинув территорию крепости пошла по городу. Меня интересовало здание железнодорожного вокзала где ещё держались наши. Там я миномёты не применял, слишком близко, наших опасался задеть, а тут днём, распугивая жителей города, по некоторым стрелял из пулемётов, у кого видел оружие и повязки помощников немцев, и вот так добравшись до вокзала, я и стал гонять немцев, да так что очистил территории вокзала, оставив немало трупов. Огнемётные жгли дома рядом со станцией, где засели немцы. Эти дымы маскировали нас. Я не удивился, что когда наши стали выходит, не веря что всё, они спасены, то среди защитников оказалось много гражданских. Покинув танк, пригибаясь, пули засвистели над головами, но башня моего танка уже повернулась и хлестнув выстрелом, выпустила из пушки осколочный, и снаряд исчез в окне, выбросив из комнаты на брусчатку пулемёт и изломанное тело мальчишки лет двенадцати. Видимо из местных. Представившись старшему тут, милиционеру в звании лейтенанта, я сообщил о деблокировании крепости и что наши уходят, ну и сообщил куда, добавив, что я их прикрою и выведу их города. Пусть грузят на машины раненых. И вот так кто пешком бежал, кто на танках или самоходках ехал, я и вывез их из города. Причём пока двигались, из некоторых домов выбегали люди, женщины и дети, и присоединялись к нам. Было также два командира, что прятались всё это время в городе и чудом не попались в руки немцам или их прихвостням. Дальше мы направились к складу. Тот уже было видно, там на опушке, где он располагался, защитники крепости находились. Суета царила. Ну вот и всё. Я остановил технику на перекрёстке, сообщая что у меня есть другой приказ, мне в другую сторону, а сами они тут нормально дойдут, и раненых донесут. Меньше километра осталось. Я не хотел с защитниками крепости встречаться. И развернув машины, попрощавшись с защитниками вокзала, покатил прочь. Раз сообщил что меня отправили за Буг, устроить там беспорядки, то я так и сделал. До вечера стрелял, давил и уничтожал, панику такую навёл у немцев, что просто держись. А после шести вечера, дав себе шесть часов поспать, в полночь полетел искать другие склады.