Честно.
А раз не получилось, значит можно и подглядеть одним глазком.
Удивлённый возглас «Ребята, вы чего наделали⁈» Мари услышала издалека.
А, подбежав поближе, увидела, как наставница грозно (но красиво, потому что она красивая) нависает над…
— Хе-хе-хе.
Осинский! Дурацкий Костя и его дурацкие друзья! Вообще, все друзья дурацкие! Мари никто-никто не нужен, раз никто с ней не хочет дружить!
От друзей одни проблемы. Эти, вот, опять вляпались!
— Хе-хе-хе.
— Ребята, что случилось с камерой? — причитала Лена. А Мари только теперь обратила внимание на валяющийся в пожухлой траве серый шар.
Камера! Мари ненавидит камеры!
Они всё время за ней летают! С самого прошлого года, а это почти целая жизнь уже прошла! А они всё летают!
Сейчас, правда, вокруг почему-то нет ни одной.
Интересно, почему?
— Рина, отвечай сама. — указал на красноволоску Осинский. У принцессы на личике сама собой появилась милая (потому что Мари всегда милая!) улыбка.
Возможно даже злорадная. Но вряд ли — потому что Мари добрая девочка.
Хотя странно всё это. Почему камера валяется на земле? И при чём тут эта мелкая соплячка?
Ай, пофиг! Главное, что их всех щас будут наказывать!
Бледная девочка молчала. Наставница смотрела на неё выжидающе, как и Осинский. Интересно, почему он за неё не заступился? Он же должен быть рыцарем!
Наверное.
— Я… — дрожащим голосом начала девочка. Торжествующая улыбка Мари стала ещё шире. — Я… Я её долбанула! Потому сьто… потому что посьла она нафиг отсюдова!!!
Мари остолбенела.
Погодите-ка.
Это что… ЭТА МЕЛКАЯ СБИЛА КАМЕРУ⁈
Мари, тут же переставшая улыбаться, аж села где стояла. Да ну, не может быть! Врёт она всё, хвастается просто!
Не может быть, чтоб Мари не решалась даже тронуть эти тупые камеры, а красноволоска сбила!
— Ребята, это правда? — строго спросила Лена.
Сейчас-сейчас. Щас они сдадут эту врунью!
— Да.
— Дя… Так и было.
— Она сьбила камиму!
Чего⁈
На прекрасных глазках Мари проступили предательские слёзы. Кулачки сжались от обиды.
Значит, она, целая прекрасная принцесса, от этих камер пряталась как могла, убегала по кустам, из комнаты выходить не хотела… А их можно просто взять и сбить⁈
И почему у Лены лицо такое доброе стало⁈ Неужели их не накажут⁈
— Молодцы, ребята, что честно признались! — хлопнула Лена в ладоши. — Пойдём со мной, расскажете подробней, что там было. А заодно попрактикуемся в нашем уроке!
— Ась? Как ето?
— Попробуйте сложить силы и все вместе поднять камеру над землёй! И тащите её следом. А я вам помогу!
И, когда Мари увидела, как легко этим четверым удалось поднять целую камеру и потащить, девочка совсем уж позорно расплакалась. Радуясь лишь, что никто её сейчас не видит.
О, как жесток этот мир! Как несправедлив к маленьким красивым и хорошим девочкам! А злых тупых козлов ещё и не накажут!
* * *
Конечно же, нас наказали. Чего я ещё мог ожидать⁈
Да ещё и заставили эту камеру тащить! Надо ли говорить, что я делал это почти в одиночку?
Ну ничего, зато в кои-то веки вновь попрактиковал телекинез. Всё не зря.
— Ваши официальные опекуны выплатят половину стоимости камеры! Она сломана безвозвратно — сгорело астральное ядро!
— Но корпус-то цел! — возмутился сидящий тут же батя. Мама и Эльдана от него не отставали.
— Вы сами могли бы делать камеры получше, блин!
— Вот именно! Мою дочь никто не предупреждал, что нельзя направлять свою силу на вашу технику!
— Вы… — аж пошла пятнами Любовь Андреевна. — Вы ещё и защищаться собрались⁈ Берите пример с ваших детей! Они все честно признались в содеянном!
И тут я решил сделать добивочку!
— Но не пьизнали вины! — поднял я вверх указательный палец!
Лицо Скуратовой надо было видеть!
Разбор полётов проходил в маленьком кабинете административного корпуса. Давненько я тут не бывал. Присутствовали все виновники торжества, наши опекуны и «сторона обвинения».
Любовь Андреевна, наставница аурочтения Ибисова и какой-то полный мужик. Видимо, технический специалист.
Что ж. Сдаваться родители не собирались. Особенно, с учётом озвученной им стоимости камеры.
— Это штучные артефакты!‥
— … Которые вы даже защитить нормально не смогли!
— … От полудемонёнка! Почему вы вообще не указали это при поступлении к нам⁈
— Будто вы не были в курсе!
— Были, но…
В общем, отпустили нас ещё через час. И сошлись мы на четверти стоимости. Наша маленькая победа!
— А дочку вашу я беру под особый контроль, госпожа! С вашими ребятами поговорим потом отдельно! Им явно не хватает ещё пары лишних занятий по моему предмету! — раздался вслед нам звонкий голосок Ибисовой.
— Да ты чего только не берёшь… — тихо-тихо прошипела Эльдана.
Фу, женщина! Такие шуточки даже для меня уже за гранью. Тем-более, что сам я на Елену Васильевну ничуть не обижаюсь. И могу её прекрасно понять.
А дополнительным занятиям я только обрадовался — учиться, учиться и ещё раз учиться, как завещал всему миру великий… я. Да, было дело, давненько уж.
Почему я не стал отвечать за Рину, как главный в группе?
Да всё просто. В этом возрасте детям ОЧЕНЬ важно дать понять: в жизни за себя они отвечают в первую очередь сами. И за успехи, и за неудачи.
Учитывая, какой зашуганной росла Рина до этого лета, ей просто необходимо научиться твёрдо и чётко за себя отвечать.
И, кажется, у меня получилось — вон какая довольная идёт!
— Рина, чё такая довольная? — решил я задать контрольный вопрос.
— Потомусьто я смелая! И… хьябрая! И видокаму застьелила!
Хм. Ну… будем считать это успехом. А с любовью к сбиванию «видокам» пусть Ибисова разбирается.
Назвалась груздем, полезай в кузов к полудемону!
Глава 16
Высший свет и этикет
Наша выходка с камерой заимела неожиданные последствия. Причём, узнали мы об этом уже через день. Утром перед завтраком в столовую явилась Любовь Андреевна, наша начальница группы, с объявлением.
А я с утра ещё подумал — к чему это сегодня опекунов попросили явиться вместе с детьми?
— Уважаемые родители и ребята! — в кои-то веки обратилась она в первую очередь ко взрослым. — Я не планировала этого, но мне, как и наставникам других групп, поступило свежее распоряжение. Оно должно повлиять на жизнь всего нашего садика.
Столовая утонула в удивлённом гуле, суть которого сводилась к фразе «Что, опять⁈».
Но Любовь Андреевна оказалась неумолима.
— В начале весны нынче к нам должен приехать наш главный меценат, благодаря которому во многом наш проект и смог выйти на столь высокий уровень.
Я криво улыбнулся. Ну да, ну да, выше некуда. Учительница чтения (кстати, где она?), вымещающая комплексы на детишках, убогие камеры, которые может сбить трёхлетняя девочка, даже элементарных выездных мероприятий нет.
Уровень — высший класс!
— Ого! Я думал, они там всей армией скидывались! — усмехнулся отец, привлекая внимание окружающих. — А у них меценаты. Скукота…
— Потише, пожалуйста, господин Осинский. — чопорно процедил сухощавый высокий старик, оставленный Долгорукой с её ненаглядной Юленькой. — Мы слушаем!
— А о ком, простите, речь? — раздался чей-то голос из толпы. Не смог узнать на слух. Но наставница спокойно ответила:
— Не переживайте, это очень уважаемый человек. Светлейший князь Алексей Дашков, главный магический козырь Империи, если можно так выразиться!
А, батя братьев Пашки и Юрки Дашковых притащится? Они, значит, у нас Алексеевичи? Вроде бы из главной ветви парни…
Я думал, папаша у них помоложе — а он, вон как, сначала построил карьеру, потом двойню зачал. Молодец, везде поспел.
— Ура-а-а-а!!! — раздался над задумчивой толпой синхронный крик двух мальчишек. — Папа приеде-е-ет!!!
