Совещание велось в комнатушке, что примыкала к кабинету казначея. Тут достаточно просторно, а рядом все необходимые документы, точнее, их копии, которые может принести казначей по запросу. Никаких условий для совещания, дело следовало решать быстро, а не рассиживаться в удобных креслах.
Навклера ожидали трое. Они расположились на скамейках в порядке старшинства, в центре сидел сенатор, патрон коллегии. Сбоку от него люди, от которых зависит прямое управление или процветание организации.
По древней традиции руководство организацией брали на себя трое: казначей Привернат, патрон Мамерцин и… префект верского флота. Высокий, худой возрастной мужчина, еще крепкий. Его высокий лоб указывал на занятия умственным трудом, волосы давно поседели и открылись широкие залысины. Прятавшиеся под складками тоги руки покрыты шрамами, пальцы темнели от чернильных пятен – даже больше, чем у Приверната.
Виал поочередно кивнул каждому из них.
Он ожидал, что встретит тут префекта, но все равно не был готов к этому.
Никто не знал, что префект руководит коллегией. Это тайна, известная только избранным. Естественно, префект находился здесь в качестве гражданского человека, а не как руководитель западного флота Гирции.
Потому в порту не стоял флот со штандартом префекта. А сам префект предстал в гражданской тоге, которую на форум надевают юристы. Серая шерстяная тога не имела украшений, должных подчеркнуть статус носителя.
– Рассказывай, Косс, – обратился к вошедшему префект.
Двери за спиной закрылись, упал тяжелый засов. Сесть некуда, пришлось стоять, словно перед трибуналом. Выступать на судах Виалу приходилось, но он не юрист или оратор. Его выступления – для простого люда. Сейчас же приходится говорить с самыми влиятельными людьми не только Циралиса. Всей Гирции.
– У меня будет краткая речь, данаи готовят флот. Я видел две сотни судов, я видел, как они тренируются в Сикании. И я требую, чтобы мы нанесли удар раньше, чем они.
– Почему ты решил, что они собираются атаковать нас?
– А кого еще?
– Пираты, – предположил префект.
– Уж не ладены ли? – Виал прищурился.
– Возможно. Ты привез одного. Не является ли это совпадением?
Виал почувствовал, что теряет инициативу. Думал, что сможет переть вперед в своей обычной манере, не столько логикой, сколько голосом подавляя собеседников. Тут такое не пройдет. Тихий голос, почти шепот префекта легко разрезал шумливые высказывания навклера.
Он не сказал, но намек читался ясно: Китор не случайно согласился помочь гирцийцу.
– Не является! Он мой брат и это доказано не только словами! Мы ведь обнаружили храм, о чем вам наверняка уже сообщили.
Префект перевел взгляд на Приверната. В делах коллегии он разбирался лучше.
– Да. На островах.
– Опять Древний явился, – вздохнул префект. – Но это могла быть случайность. Разве нет?
– Случайность?! Что за ерунда. Сам Мефон указал на Китора. К тому же, я могу поручиться за ладена! Его устремления и намерения…
– Никто не спорит, – перебил префект. – Никто не назвал тебя предателем. Хотя ты принес эти побрякушки, собираясь доказать, что данаи наша добыча. Мы только хотим понять, – префект нагнулся вперед, – не является ли твой проступок худшим из возможных. Не совершил ли ты глупость, Косс.
Ошибка! Такого Виал не ожидал. Он был готов к обвинению в предательстве, злом умысле, в чем угодно. Подготовил речь в свою защиту. Не проблема. Но ошибка?!
Слова префекта тяжело ударили Виала.
Обвинить в предательстве мог бы Мамерцин, но он этого не сделал. Значит, вопрос в этом не стоял.
Но ошибка?
Такую возможность Виал даже не рассматривал. Из уст префекта замечание звучало весомо.
– Вижу, – префект откинулся назад, – я заронил зерно сомнения.
– Но двести судов? Даже против пиратов. Это разве не является нарушением договоров.
– Возможно. Откуда тебе знать, что суда эти были построены для нападения на Гирцию.
– Данаи богаты, наш патронаж им никогда не нравился.
Виал дернулся, вспомнив, что принес доказательства. Он развернул мешок, высыпал на землю кучки монет, серебряных и бронзовых украшений, на некоторых остались пятна крови.
– Даже сейчас они богаче нас. Сбросив наше покровительство, они обретут невиданные силы! Это взято у простых крестьян и рыбаков, а чем владеет знать?
– Еще большим, – согласился префект.
– Так за ними приглядывает посланец из Города, – вклинился в разговор Мамерцин, обращаясь к Виалу.
Очень уж не хотелось сенатору молчать на совещании.
– Человек слаб, – сквозь зубы ответил Виал.
– И подвержен эмоциям, – сказал Привернат.
До поры он не вмешивался в разговор, предпочитая оставаться в тени. Привернат предпочитает решать текущие вопросы, а подобное оставляет для товарищей. Но раз вопрос заинтересовал префекта, что редко снисходит до «мирских вопросов», отмолчаться казначею не удастся.
– Хочешь сказать, что я из мести так поступаю?! – вспылил Виал.
Разозлился, потому что в словах казначея есть правда.
– Разве нет? – спросил Привернат. – Расскажи во всех подробностях, что произошло.
– С какого момента?
– Твоя посадка на Туск нас не интересует, как и месть Арсу Триптолемиду. А вот события в Поллиэтии – будь подробен в своем рассказе.
– Арс в этом тоже замешан.
Хотя то были скорее догадки.
Виал начал рассказ с момента, как они высадились в Виоренте. Акцентировать на предвзятости таможенников не имело смысла. Презрение данаев ко всем иноземцам общеизвестно и не является преступлением. Они не лишены автономии и в своих полисах имеют право устанавливать любую политику. До тех пор, пока это не нарушает интересы Гирции.
Рассказывая, Виал начал понимать, что весь рассказ построен на домыслах – возможно, внушенных ему. Эти теории были щедро сдобрены ненавистью, что скрывает истину даже от самых разумных из людей.
Виорент, наем мастеровых, гибель Таска, возня в Тритогении, плен и рабство, а затем бегство в проливах.
– Забавно, но ты выполнил свою миссию, – перебил навклера Мамерцин.
Двое других никак не прокомментировали это замечание. Мамерцин кашлянул и попросил навклера продолжать.
Божественное вмешательство, погубившее судно работорговца, а затем спасение на северном берегу пролива. Виал описал путь до Саганиса, сам полис, виденный им издалека. Путь обратно занял меньше времени, к счастью для измученного горла навклера. К концу рассказа в глотке было сухо так же, как в пустыне.
Воцарилась тишина.
Виал мог только догадываться, что снаружи уже стемнело. Допрос длился несколько часов. Навклер чувствовал себя вымотанным, как физически, так и духовно.
– Суровые испытания ты перенес, – наконец, сказал префект.
– И твоя стойкость достойна уважения! – встрял Мамерцин.
– Но, всегда есть это «но». Я не вижу доказательств твоей теории.
– Двести судов. Нарушение договоров, – Виал закатил глаза.
– Напав на союзников и друзей Государства, ты так же нарушил договоры.
– Не я первый!
– Спокойней, – Привернат поднялся на ноги, сбегал в свою комнатушку и принес ойнохойю со смесью вина и воды. – Нам всем следует освежиться, перевести дух.
Префект кивнул.
Это следовало понимать так, что Виалу пора проваливать. От него больше ничего не зависит. Утолив жажду, он нашел в себе силы сказать:
– И все-таки, Виорент и Тритогения надо наказать.
Идти наперекор патронам коллегии казалось самоубийственным, но Виал не мог отступить от своих убеждений. Ни авторитет глав, ни их доводы не могли переубедить навклера.
Он не хотел верить, что Китор, его брат, мог обмануть его. Ладены презирают воинские хитрости – это общеизвестно. Однако… находясь под властью Виорента, они могли измениться.
Если задуматься, втянуть в войну Гирцию, чтобы обрести свободу? Это не такая уж глупая идея.
Не желая встречаться с пиратами, что привезли его домой, Виал вышел через склады. По пути кивнул привратнику Садалу, никогда не покидающего свой пост. Этот маленький, смуглый человек встал перед навклером, не давая ему пройти.
