Однако, нить, оставленная про запас, была еще очень длинной. Он даже улыбнулся.
Отмеряла ли она длину его жизни и количество убитых им зверей?
Он так ни разу и не одел этого ожерелья.
Вскоре оно пополнилось еще одной горстью костей и зубов, щедрым жестом высыпанными в его ладонь Героном, которого буквально переполняла гордость.
Кроме этих трофеев, каждый встреченный им волк оставлял свою отметку на его теле.
И покрытая загаром кожа, и тонущая в отчаянии душа были покрыты шрамами, которые останутся вечным напоминанием о том, кто он.
Убийца, убивающий по команде.
Инструмент, в руках своих хозяев.
Безымянная вещь, которая нужна только для того, чтобы приносить им прибыль и развлекать их.
Отличался ли он от тех, кого убивал? Нет.
Ничем, кроме того, что он был еще жив. Пока...
Глава XVI.
Антей снова опустил ведро в колодец, когда его внимание привлек шум: звон металла, глухие удары, крики. Поставив свою ношу у ворот конюшни, он осторожно, хоронясь в тени, пошел на звук.
Он петлял между строениями, стараясь никому не попасться на глаза, довольно долго.
В конце концов, он вышел где-то недалеко от ворот замка.
Двор здесь был утоптан едва ли не до камня, либо и в самом деле когда-то давно был замощен камнем. У стены замка здесь был широкий выступ, скорее даже балкон с кованой решеткой ограждения.
Когда он подошел к углу здания, за которым прятался, на этот балкон как раз вышел Рагнар с немногочисленной свитой. Сердце Антея замерло, когда он увидел рядом с ним фигуру в черном доспехе. Воин был в шлеме с опущенным забралом, но он не сомневался.
Во дворе уже собралась уйма народа. Все они смотрели на что-то, расположенное под балконом и Антей рискнул подойти ближе. Почти все отшатывались от него как от прокаженного, но зрелище впереди явно было очень интересным и ряды любопытствующих все равно тесно смыкались.
Наконец он достиг края толпы и как раз вовремя. Продолжая создавать жуткий шум, к подготовленной здесь и огороженной площадке, группа из пяти солдат приволокла человека. На нем были деревянные колодки, сковывающие руки и шею, но все равно они едва тащили его.
Не видевший подобных людей, Антей, внимательно его разглядывал, пытаясь припомнить, не слышал ли он о таких.
Чужак был высок и мускулист. Крепкое тело покрывала красновато-бурая кожа, обветренная от долгого пребывания на ветре, солнце и морозе. Судя по многочисленным шрамам, он был привычен к бою, и непокорный нрав сквозил в каждом движении, в каждом взгляде, который он бросал по сторонам.
На злом лице сверкали темные, как осколки антрацита глаза, обведенные углем, что тоже выдавало в нем бывалого путешественника. Густые черные волосы были собраны в сложный хвост, доходивший до середины спины, и при каждом движении позвякивали металлические стержни, прикрепленные к вплетенным в этот хвост нитям.
Немногочисленная одежда этого странного дикаря была украшена мелкими черепами животных. На поясе, впрочем, висели небольшие черепа, явно принадлежавшие к человеческому виду. Антея передернуло. Он попытался сделать шаг назад, когда безумный взгляд человека уперся в его лицо, а сам пленник подскочил к ограждению.
Но толпа была слишком устойчива, и на секунду они оказались лицом к лицу, и если раньше, метавшийся по импровизированной арене, человек, выкрикивал ругательства или рычал, пугая толпу и солдат, то сейчас он абсолютно членораздельно произнес:
- Ну что, пес, каково тебе здесь?
Не дожидаясь ответа, он метнулся обратно, а Антей на всякий случай все же отодвинулся подальше.
Он успел заметить, как вздрогнули все вокруг него, даже скованный безумец, когда над головами громом прокатился такой родной и знакомый голос.
- Тихо!
Толпа замолчала. Даже беснующийся, словно дикий зверь, пленник остановился и, наконец, осмысленно посмотрел на лорда Рагнара, задирая голову, насколько получится.
Убедившись, что его слушают, Рагнар одарил дикаря таким тяжелым взглядом, что будь он материален – не то что не оставил бы от него мокрого места, но и растер бы в пыль даже сами камни под его ногами. Потом он начал говорить, произнося каждое слово очень веско и размеренно.
- Перед вами разбойник Гельнар, более известный как Гельнар Детоубийца. Вы все знаете о нем, уже почти три десятка лет он нападал на наши села со своей бандой, вырезая земледельцев и их семьи словно скот.
Он не успел продолжить, когда названный Гельнаром скривившись и презрительно сплюнув в пыль, бросил:
- С тобой-то уж мне не соперничать. Или ты считаешь, что право грабить и убивать есть только у тебя?
Голос разбойника был довольно высоким и неприятно-визжащим. Антей поморщился, услышав его. Рагнар же продолжил, как ни в чем ни бывало.
- Однако, наши доблестные солдаты уничтожили его банду, а главаря доставили для суда и наказания. Мне надлежало бы казнить тебя, но я дам тебе шанс доказать, что твоя жизнь чего-то, да стоит. Прими предложение работы на руднике и сохранишь себе жизнь.
Гельнар расхохотался, дергаясь всем телом, будто в припадке. Его слова визгливым криком метались по двору.
- Какая милость с твоей стороны. Неужели ты считаешь, что я стану работать на благо такого слабака, как ты? Давай, спустись сюда, и посмотрим кто кого.
Антей невольно сравнил бросившего вызов преступника и своего хозяина. На фоне полного бурлящей силой Гельнара, Рагнар мог бы показаться слабым стариком, если бы Антей не видел того в бою, и, скорее всего, разбойник сам не знал возможностей Волчьего Лорда.
Рагнар холодно улыбнулся, как могла бы улыбнуться скала человеку, попавшему в горы во время обвала. Сигурд шагнул вплотную к своему господину и снял шлем. Антей, почти год не видевший брата, поразился произошедшим в нем переменам. Он не видел тела, сокрытого под доспехами, но был уверен, что брат его стал куда выше, чем раньше, вся фигура стала мощнее, едва сдерживаемая сила сквозила в каждом движении, которые были столь стремительны, что почти не сковывались тяжелой броней.
Но лицо он видел очень хорошо. Слишком хорошо, чтобы понять, как изменился его брат. Что он перестал быть его братом.
Пустое и безжизненное лицо было обветренным, указывая на то, что не так уж часто Сигурд бывал рядом с господином. Бледная кожа, которую уродовало несколько шрамов, намекала на то, что он предпочитает охотиться ночью, избегая солнца. А, возможно, просто слишком часто носит шлем.
По плечам рассыпался ничем не сдерживаемый водопад таких же седых, как у самого Антея, волос.
Глаза внимательно, но равнодушно, пробежали по рядам собравшихся, не останавливаясь ни на ком, словно выискивая тех, кто мог бы проявить сочувствие к пленнику.
Сигурд что-то сказал Рагнару. Тот кивнул. По бескровным губам пса-телохранителя Волчьего Лорда скользнула тень той же улыбки, которая не сходила с лица его господина, и он взвился в воздух.
Стоя на решетке ограждения толщиной не более пальца, идеально балансируя и даже не качнувшись, он произнес.
- Ты сам выбрал свою судьбу.
Он выбросил вперед руку и короткий меч, больше похожий на широкий, причудливо изогнутый кинжал, воткнулся в землю у ног Гельнара. На темляке из толстой красной нити качнулись и звякнули металлические колечки. Тот неверяще глянул на оружие – судя по манере украшения – бывшим его, до того, как его схватили.
В другой руке Сигурда тоже что-то блеснуло и на оковах пленника открылись замки. Колодки с грохотом рухнули на камень. Пленник, не торопясь, распрямился, разминая затекшее тело и играя мускулами. Он снова захохотал.
- Кто бы ты ни был, ты самоуверенный идиот.
Он кинулся к своему ножу, подхватил его и встал в боевую стойку, пригнув голову.
Сигурд ничего не ответил. Он снова прыгнул.
Дыхание Антея прервалось. Спрыгнуть с такой высоты, даже в доспехах, компенсирующих силу удара, и не переломать ноги, было невозможно.
