— Тогда ты, Даниэла, — говорю я долговязой, — выходи сюда и будем учиться ходить.
— Знаете, Айсель, вчера ночью я поняла, что мне это не нужно. Если уж какой парень захочет меня полюбить, то пусть любит такую, какая есть. И вообще мне больше нравится волейбол.
Два-пять.
— Ну а ты, Сони, почему опять в очках?
Она вздыхает и говорит тихо:
— Ваши линзы — чудесные, но мои глазки быстро устают. А я люблю читать. И вообще хочу жить там, где много книг, в библиотеке, например. Меня даже так и дразнят — Мышь Библиотечная.
Три-пять.
С Мишель, вроде бы, всё в порядке. Новые зубы ей наоборот нравятся. Да и личико так стало куда более миленьким.
Она охотно выходит на подиум, и я лёгким взмахом волшебной палочки обуваю её в изящные туфельки на шпильке.
— А теперь — пройдись. Покажи нам, как ты будешь соблазнять своего принца. Походка в соблазнении — на втором месте после речи.
Люси старательно записывает мои слова в тетрадку. Специально завела и обрисовала всю обложку цветочками и сердечками. Сегодня она сидит на первой парте, ловит буквально каждое слово и тщательно конспектирует.
Мишель делает несколько шагов, путается в ногах, совсем неприлично шлёпается лицом вниз и тут же начинает хныкать:
— Проклятые туфли! Ненавижу каблуки!
Поднимаю её, отряхиваю мантию и успокаиваю:
— Надо, Мишель. Представь, что этот класс — проход в храме. И там, у алтаря, тебя ждёт…
Всю мою патетику сбивает Ляна, которая, задыхаясь, вбегает в класс:
— Скорее, всем велели собраться во дворе!
— Что ещё за спешка? — вскидываю брови.
Ляна пожимает плечами.
— Велено доложить, что король Ландар собственной персоной пожаловали. А они — куратор академии.
Говорит и убегает: видимо, оповещать остальных.
Король Ландар! Как же я могла о нём забыть! Знатный сердцеед был десять лет назад. Но теперь вот забрался в свои владения за Злобнолесом, и сидит бобыль-бобылём ждёт настоящую принцессу.
Любопытно будет на него взглянуть.
Ещё бы и отомстить, злорадно думаю я. Ведь когда-то этот король, тогда ещё, правда, принц, испортил мне экзамен — выгнал всех принцесс, которых я к нему направляла: та слишком толстая, та чересчур худая, а у этой вообще нос картошкой, а о той даже не заговаривайте — у неё ноги колесом.
— Король Ландар! Король Ландар! — словно мяч перекидывают мои подопечные друг другу звучное имя. Говорят его с придыханием. Закатывая глаза. Даже Депра оживилась:
— Ой, а вы мне можете вчерашний вид наколдовать? — просит она.
— Ты же сказала, что не лечишься витаминкой?
— Ну пожалуйста-пожалуйста, — она молитвенно складывает руки. — Я должна его увидеть. Короля…
— Боишься, что Марика уведёт?
— Эх, — вздыхает Депра, — она и так его невестой числится.
— А разве она настоящая принцесса?
Тут к разговору подключается всезнающая Сони:
— Да что вы, она не принцесса вовсе! Её отец себе титул купил. Да и то всего лишь баронский!
— Баронский? — фыркаю я, тем временем принаряжая девиц. — Что же это Ландар так быстро от своих принципов отказывается: ведь на каждом углу кричал, что только на настоящей принцессе женится.
— Вот увидите Марику — поймёте, почему отказался! — хором заверяют девчонки.
— Ну что ж, тогда пойдёмте смотреть.
А возле академии, тем временем, гам и суета. Все собрались, преподаватели мечутся туда-сюда, расставляя нас в две шеренги по обе стороны двора, чтобы образовался широкий проход.
Хорошо, что я могу летать, а то бы ничего не увидела: нас затирают в самый зад. Парю над толпой, выглядываю, куда потерялась моя Депра («Долорес! Зовите меня только Долорес!», — повторяет она, когда спешим к месту событий). А тут вдруг раз и пропала.
От выглядывания меня отвлекает Даниэла — она самая высокая и всё отлично видит со своего места: тянет за край платья, показывает.
— Вон Марика.
Бросаю взгляд в указанном направлении. Действительно, серьёзная конкурентка — всё при ней: и пухленькие алые губы, и золотистые локоны, и тонкий стан, и роскошная грудь.
Ландара можно понять. Такая красотуля! Вот только я видала и покрасивее. Та же Деп… Долорес, если умыть, в разы лучше будет.
Марика в платье, выставляющим на показ все её достоинства, стоит в первом ряду с корзиной цветов — встречать жениха готовится.
Вбегают трубачи в красных ливреях, становятся по обе стороны и играют встречный марш.
Он въезжает важно, на белом коне, горделивый и статный. Истинный правитель и повелитель.
По рядам прокатывается стон — здесь единодушны все: и юные первокурсницы, и умудрённые годами преподавательницы.
Ландар спешивается, передаёт коня пажу и медленно идёт туда, где сияя белозубой улыбкой и выпячивая выдающуюся грудь, ждёт Марика.
Прекрасная невеста.
И тут, прямо под ноги королю, падает какая-то девица. Он кидается поднять её — всё-таки, галантный мужчина в нём не умер — и я понимаю: это же Долорес!
Лишь какой-то миг Ландар удерживает девушку в своих объятиях. Их взгляды встречаются…
Я почти слышу романтическую музыку и жалею, что нет крупного плана: видеть бы их глаза!
Марика злобно комкает цветы в корзинке.
А я осознаю — проиграла по всем фронтам: ни одна из моих учениц не за что ни захочет сменить грёзы о молодом привлекательном короле на реальность с уродливым зельеваром.
Так и слышу звонкий смех Морганы.
То-то она будет торжествовать, если я вернусь ни с чем.
Глава 6, в которой я прокляла…
Но Ландар грубо встряхивает Долорес и почти брезгливо отбрасывает от себя.
— Вам следует смотреть, юная леди, куда вы идёте, — холодно произносит он. Глаза его при этом горят, а тонкие губы презрительно кривятся.
Бедная девочка!
Так опозорить перед всей академией!
Вон, Марика торжествует. Её прихлебательницы хихикают. А моя дорогая Долорес глотает слёзы.
Ну, Ландар! Ну, скотина!
Подлетаю, обнимаю Долорес и поворачиваюсь к королю. Состояние у меня — вот-вот разорвёт на много цветочных фей.
— Да что вы себе позволяете, мужлан неотёсанный!
Король задыхается от гнева: вон, физиономию перекосило, желваки ходят, кулаки сжимает.
— Фея! — выплёвывает он, глядя на меня с высоты своего роста. И слово звучит в его устах, как ругательство. — Хмурус! — срывается он, наконец. — Какого чёрта здесь делает это крылатое недоразумение?
Я — недоразумение?! Да ты зарвался, человечишка! Да я ж тебя в неведому зверюшку превращу и мяв-куну скормлю!
Уже выхватываю палочку, чтобы привести угрозу в исполнение, возмущенно трепещу крылышками, когда чёрной молнией между нами влетает ректор.
— Прошу вас, Айсель, успокойтесь! — очень вежливо произносит он, хотя глаза его говорят что-то совсем невежливое. — И вы тоже, ваше величество.
Хмурус раскланивается, чуть ли не расшаркивается. А мне вспоминаются слова Ляны: «Король — куратор академии». Наверное, ещё и спонсор.
Чариус Хмурус, между тем, продолжает:
— Уважаемая госпожа Айсель направлена сюда Комитетом по балансу. Видите ли, у нас перекос в сторону тёмных преподавателей, нужно было слегка разбавить светом.
— Вот как, — Ландар ехидно щурится. Глаза у него ненормальные, вишнёвого оттенка, и сейчас в них пляшут недобрые красные огоньки. — Ну что ж, Комитету виднее. И что же преподаёт уважаемая госпожа?
— Основы соблазнения, — не удерживается и таки хмыкает Хмурус.
Ландар оборачивается и указывает на Долорес, всё ещё рыдающую у меня на плече:
— А это, случайно, не ваша ученица демонстрировала нам сейчас практические навыки?
Я не отвечаю, гордо задираю нос и увожу Долорес. Вслед нам несутся насмешки и дразнилки. Ничего-ничего. Смеётся тот, кто смеётся последним. На нашей улице тоже будет праздник, с печеньками и канканом.
Передаю подопечным все ещё плачущую Долорес.
Правда, сейчас она настоящая Депра и, видимо, надолго; всё время бормочет: «Лучше сдохнуть! Я неудачница. Жизнь — боль» и подобную ноющую чушь.
