Авангард. Первый круг (СИ) - Котов Алексей

По-прежнему держа руку у «кобуры» — готовясь в любой момент достать копье, я встал справа от Пьера. Вожак-гнолл подошел к нам метров на десять, обернулся к толпящимся у окраины логова гноллам и рявкнул что-то, видимо еще раз потребовав оставаться на месте. Когда он снова пошел вперед, остались на месте и телохранители.

В этот момент у меня мелькнула мысль — может действительно все можно решить переговорами?

— Здравствуйте! — приветствовал подошедшего к нам еще чуть ближе гнолла Пьер. — Мы пришли с миром!

Даже склонившись, вожак-гнолл — крупный в сравнении с остальными псоглавцами, глазами сейчас находился на одном уровне со мной. Смотрел он, впрочем, на Пьера-миротворца. Тупая, строением близкая к форме как у мастиффа морда ощерилась, послышалась невнятная речь — сквозь лай пробивалось нечто членораздельное, но смысл я не разобрал.

— Простите, я вас не понимаю. Помолчите, сейчас я попробую объяснить… — довольно уверенно начал было Пьер, но гнолл-вожак дослушивать не стал.

— ЖРАТЬ! — раздался рычащий крик.

Мелькнула широким взмахом массивная лапа, но Пьер вовремя отшатнулся. Голову спас, но чиркнув по отлетевшему уху, длинные когти впились ему в плечо. Раздался отвратительный хруст, тут же перекрытый воющим криком боли. Я давно был наготове и в руках у меня уже материализовалось копье. Длинный шаг вперед с ускорением, но гнолл-вожак выставил руки защитным жестом и острие ударилось в полупрозрачную багряную сферу.

Удар оказался достаточно силен — меня откинуло на метр назад, гнолл-вожак тоже отшатнулся. Памятуя, как пробил защиту дриады, я перехватил копье двумя руками и широко размахнулся, ударив с разворотом. В этот раз защитная сфера разлетелась багряными лепестками, причем я практически не почувствовал сопротивления — длинное широкое острие мелькнуло росчерком, рассекая плоть гнолла как раскаленный нож холодное масло.

Тело псоглавца исчезло со вспышкой света — как было и с убитыми мною собаками в коттеджном поселке. Пьер валялся на земле, с воплем зажимая плечо и орошая траву кровью, а два гнолла-телохранителя уже мчались в нашу сторону. Я был готов их встречать, но мелькнул росчерком массивный силуэт — появившийся Тигор приземлился на спину первого гнолла, ломая ему хребет и одним ударом сняв голову, откинутую словно футбольный мяч. Второй псоглавец отпрыгнул в сторону и мгновенно поменял направление движения. Улепетывал он так, что комья земли полетели из-под задних лап.

Я между тем понял, почему вожак пошел совсем небольшой делегацией — завидев эльфийские уши Пьера, он просто не хотел делиться вкусной добычей с остальными. С теми, которые с воплями, визгами и лаем ринулись сейчас в нашу сторону плотной вонючей волной, лавиной мохнатых тел.

— Тигор! — позвал я тигра, но в этом не было нужды, саблезуб и так уже в пару прыжков оказался рядом, не став преследовать третьего гнолла. Схватив Пьера двумя руками за ремень и за ворот, я рывком закинул его на тигра поперек, сам запрыгнул следом. Положив локти на скулящего от боли Пьера, вцепился в жесткую шерсть на загривке, когда саблезуб начал бегство к границе зеленого леса.

Передвигался тигр длинными прыжками, не особо торопясь. Езда на хищнике по комфорту почти не отличалась от поездки на мотоцикле по ровной дороге, только мягко плавает горизонт верх-вниз во время прыжков. Двигался саблезуб сейчас далеко не на пределе скорости, чуть быстрее бегущего спортсмена — часто оглядываясь я видел, что увлеченные погоней гноллы не отставали. Причем преследовали они нас как собаки, на четырех лапах, явно на пределе скорости.

Уже через пару сотен метров стало понятно — за нами побежало не больше двух десятков гноллов. Остальные отстали, большая группа собралась на месте недавней схватки, уже начав лаять друг на друга из-за добычи, в которую прекратился убитый тигром гнолл. Дикие и тупые, совершенно никакой организации. Еще и свою же падаль жрут, мерзость какая.

По мере того, как мы приближались к зеленой границе нашего гексагона, нужно было принимать решение. Я голосом попросил тигра бежать помедленнее и обернулся. Еще раз примерно пересчитал преследователей — больше десятка, но меньше двух. Крики боли Пьера их только раззадоривали, было видно, как на бегу подскакивают и повизгивают от возбуждения погони. Приемлемо — еще раз прикинув количество преследователей, я направил тигра в сторону узкой ложбины, где находился сопровождающий нас отряд.

Идея дипломатической вылазки состояла в том, что если за мной погонится вся стая, уходить по саванне вдоль границы и заходить в Великий лес в другом гексагоне, чтобы не подвергать опасности дозорных Доцента и бойцов Розенкранца. Но примерно полтора десятка псоглавцев — вполне достаточная группа, чтобы с ней разобраться имеемыми силами. Поэтому, миновав границу по центру узкой долины, мы с тигром влетели под сень лиственной рощи.

Ослепительное солнце саванны сразу сменила приятная тень Великого леса. Воздух, только что дрожащий от зноя, наполнился влажным ароматом хвои и прелой листвы, по мокрому от пота лицу повеяло прохладным ветерком. Тигор совсем замедлился и следом за нами в широкий лог вкатилась стая лающих гноллов. Некоторые еще бежали на четырех лапах, кто-то уже встал на задние, расходясь широким полукругом в готовности атаковать.

Я снял со спины тигра Пьера — он уже находился в полубеспамятстве, упал мешком. Перехватил копье, обернулся к гноллам — они уже взвыли и заулюлюкали, но тут послышался многочисленный резкий посвист. Стрелы летели из-за мощных стволов на одном склоне холма — там укрывалась пятерка дозорных. Едва гноллы обернулись в ту сторону, как стрелять начали двое из бойцов Розенкранца, поднявшись из высокой травы за спинами псоглавцев.

Мне нравятся местные условности — здесь оружие в руках как-то само работает не ниже определенного уровня, так что попаданий большинство. Да и физика в этом мире все же отличается из-за воздействия магии — массивные, почти двухметрового роста фигуры отлетали и падали словно кегли в боулинге при касании тяжелого шара.

Довольно неожиданно один из гноллов оказался шаманом — что-то взвыв, он поставил рядом с собой два тотема, отчего сразу вокруг него возникла защитная полусфера. Я уже хотел бежать ближе, чтобы разбить ее глефой, но в шамана прилетело сразу три стрелы, оставляя за собой серебристые росчерки. Усиленные слезой Элуны, Варрон говорил, что выдавал дозорным несколько таких. Магические стрелы легко преодолели выставленную защиту, и шаман закончил камлание на середине воя со стрелой в лобастой башке.

Выставленные тотемы взорвались с гулким хлопком, рычание и лай сменились булькающими хрипами, свист стрел прекратился. Еще немного и наступила тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев. До меня не добежала ни одна человекособака, все гноллы легли компактно на расстоянии метрах в тридцати.

Раздался голос раздающего команды Рози — он отправлял двух бойцов к Лизе на наблюдательный пункт, узнать не вышла ли из лагеря следующая группа. Не договорил даже, осекся на полуслове — из земли на месте гибели гноллов вдруг потянулись тонкие корни, обхватывая тела и впиваясь в них многочисленными щупальцами.

Плоть гноллов начала усыхать и распадаться — словно из нее вытягивали кровь и воду. Меньше чем через пять секунд в траве остались лежать только белеющие скелеты и немногочисленные трофеи — пояса, ожерелья из когтей, несколько грубых дубинок и подсвеченный посох шамана.

Глядя на происходящее, я только в этот момент полностью осознал, что весь лес, все вокруг по-настоящему живое. Даже возведение города, когда ожившие деревья и камни строили все сами я воспринял как фичу, а вот сейчас даже слегка испугался — осознание масштабов окружающего нас леса, как единого разума, впечатляли. И похоже, такие чувства сейчас были не только у меня — судя по виду многие бойцы тоже прониклись.

Рози все-таки отправил двоих наверх, откуда дали отмашку, что больше гноллов в сторону леса не выдвигается. Несколько особей еще рыскали по месту убийства вожака, но главное движение происходило в логове. Лай, суета, крики — похоже, выбирали нового лидера стаи. Под эти новости я взвалил Пьера обратно на тигра, позвал Лизу и саблезуб отправился в город — отвозить к Арине раненого.