6. Катрин. Реконструкция Кристалл-холла
Мередит дожидалась Катрин у входа. Заприметив новую знакомую, помахала рукой.
Спеша на занятия, девушки, обогнув главный корпус, свернули к непримечательному зданию из красного кирпича. Вывеска «Терапевтическое отделение» озвучивала его назначение.
Внутри было уютно: кресла для посетителей, ковровая дорожка, на подоконниках — цветы, на стенах — плакаты.
День прошёл спокойно. Однокашники проявляли дружелюбие, занятия увлекали. Шесть часов пролетели как одна минута.
— Поедем сегодня в Кристалл-холл? — спросила Катрин у Мередит.
Та кивнула:
— Когда Калхаун с Линдой договаривались отвести смету управляющему, я упросила их взять нас с собой.
После окончания занятий подруг уже ждали.
— К чему мне следует себя подготовить? — полюбопытствовала Катрин. — К груде камней?
— Ваше родовое гнездо выглядит элегантно даже несмотря на его старомодность, — заверила Линда. — Сами увидите.
— И мне можно будет войти внутрь?
— Можете ходить где угодно — дом принадлежит вам. Правда, осмотреть всё разом не получится. Кристалл-холл обширен, словно Лувр.
— Какая прелесть! — восхитилась Мередит. — Обожаю ходить в замки-музеи! Но у нас есть преимущество перед любым туристом. Мы не ограничены в своём любопытстве ни экскурсоводом, ни временем.
— Сейчас в доме работают несколько строительных бригад, — поведал Калхаун. — Пытаются спасти то, что можно. А что ремонту не подлежит, перестраивают заново.
— Дом без жильцов простоял более ста лет. Конечно, нужно немало труда, чтобы привести его в порядок. Но Кристалл-холл стоит того, — заверила Линда.
Катрин зябко обхватила руками собственные плечи:
— Он такой древний и величественный. Он меня пугает.
— Он всех пугает, — утешила Линда. — Но ты его полюбишь. Я знаю.
Настроение, царящее в машине, было лёгким.
Катрин даже и припомнить не могла, чтобы чувствовала себя так свободно с малознакомыми людьми.
— В доме провели электричество, — отчитывалась Линда. — Всё работает от новейших автономных генераторов. Поверьте, темнота нам больше не грозит. А призраки страшны лишь пока темно.
— Зато зомби прекрасно разгуливает при белом свете дня. У-у-у! — состроила жуткую гримаску Мередит, вытягивая перед собой руки, словно в надежде схватить неосторожного путника.
Катрин рассмеялась, увёртываясь от её объятий.
— Дом большой и запущенный, — продолжала Линда. — Но, когда мы придадим ему современный вид, наполним воздухом и светом, все призраки разбегутся.
Кристалл-холл зачаровал Катрин. Она не могла отвести взгляд от одновременно прекрасного, величественного и устрашающего в своём упадке, замка.
Огромные, разросшиеся и одичавшие вистерии поднимались перед входом. Их стволы подпирали и разрушали толстыми корнями некогда выложенную дорогими плитами дорожку. Скрюченные ветки, словно когти, цеплялись за балконы, переплетались так густо, что под кронами поселилась вечная влага.
Пахло болотом, мокрой землёй, гниющей травой и плесенью.
В лабиринтах листьев запоздало гудели пчёлы в бесплодных попытках отыскать сладкий нектар.
Плетущиеся растения, ещё совсем недавно обвивающие колонны, сорвали и разбросанные у входа, они издавали настолько тяжёлый аромат, что, не удержавшись, Катрин несколько раз чихнула, пока поднималась по лестнице.
Помещение, в которое они вошли, было нереальным.
— Что это? — сорвалось с губ Катрин.
— Сердце Кристалл-Холла, — ответила Линда. — Хрустальный Зал.
Создавалось впечатление, будто они попали в царство льдин, воды, лунного камня или хрусталя — красота, но красота ледяная.
Стоя под высоким куполом, рассеивающим, преломляющим свет, Катрин чувствовала себя ничтожной, словно пылинка.
За очередными раздвижными дверями находилось новое помещение.
— Оранжерея, — прокомментировала Линда.
Зелень разрастись не успела, но было видно, что дизайнер потрудился на славу.
Можно только представить, какое наслаждение будет находиться в этом оазисе в середине зимы, когда вокруг лягут снежные сугробы.
У Катрин не находилось слов, чтобы описать восхищения.
— Нужно будет показать это место Ирис. Она обожает цветы, — только и сказала она.
— Пошли наверх? — с энтузиазмом подхватила её под руку Мередит. — Посмотрим, что там?
Мередит толкала двери одну за другой. Катрин следовала за ней.
В спальнях мебель уже стояла на своих местах, но под чехлами.
В широкой серой горе легко угадывалась двуспальную кровать. На стене висели большие старинные часы, правда, они не показывали времени — стрелки остановились.
В тех комнатах, где ремонт сделать ещё не успели, создавалось впечатление, будто на машине времени унёсся в далёкое прошлое: кровати со столбиками, отстающие от стен обои со старомодными розами в медальонах, пустые пасти каминов.
В распахнутом гардеробе висели почти истлевшие мужские костюмы.
Потянув на себя верхний ящик комода, Катрин удивилась тому, с какой лёгкостью тот поддался.
На полке лежала горкой стопка тончайших белых рубашек. А это — шейные платки, воздушные и лёгкие. Наверное, баснословно дорогие?
Почему они так и сгнили тут без дела?
В дальней спальне штукатуры отдирали со стен старые обои. Прибором для отпаривания, слой за слоем, снимали, обнажая штукатурку.
Монотонный шум будил в душе Катрин беспокойство. Казалось, будто она слышит чьи-то голоса. Кто-то смеялся, болтал друг с другом, настойчиво шептал…
Аппарат смолк.
Голоса резко затихли.
— Тут кажется какая-то фигнюлина? — озадаченно почесал затылок детина.
— Где? — откликнулся напарник.
— Не желаете взглянуть? — обернулся один из рабочих к Мередит. — А мы пока перекурим.
Приблизившись к обнажённому участку стены, девушки смогли рассмотреть на ней тусклое изображение Христалл-Холла. Сиреневых птиц, порхающих над миниатюрными цветами. Круглую луну, окружённую россыпью звёзд, на которых до сих пор сохранились частички серебра.
— Тут вроде замóк?
— Где?
— Нарисован поверх потайной дверцы. Видишь? Ура! Я нашла тайник твоих предков! — захлопала в ладоши Мередит.
Склонившись, Катрин тоже удалось рассмотреть швы на штукатурке.
Она огляделась в поисках чего-то острого, чем можно было бы поддеть край.
Мередит деловито протянула отвёртку, с помощью которой тайник легко поддался.
— Что там?
— Какие-то вещи. Украшение, похожее на чётки. Вроде, жемчуг? И, кажется, книга. Переплёт странный. Белая кожа. Ой, Мередит! Ты только погляди? Это просто прелесть! — продемонстрировала Катрин новую находку.
На подставке были закреплены две куклы.
— Похоже на фарфоровые, — выдохнула Мередит.
Фигурки имели подвижные суставы, позволяющие изменять положение их тела, но сами куклы были жестко фиксированы в одной позе.
Черноволосый юноша с капризным личиком Нарцисса стоял на коленях, удерживая в руках на весу белокурую девушку с длинными золотистыми волосами.
Личики куколок были повернуты друг к другу и, если Катрин правильно понимала задумку художника, изображали страсть и нежность настолько, насколько это можно изобразить на бесчувственных кукольных личиках.
— Почему на девушке мужская одежда? — удивилась Катрин. — В те времена женщины носили кринолины, а не белые рубашки с черными брюками.
— Потому что это не девочка. Это — мальчик, — фыркнула Мередит.
— Быть не может. Мальчики в девятнадцатом веке не носили косу до пояса. Да и мальчики в такой позе это… непристойно.
— Непристойно. Но ведь бывает же, — хихикнула Мередит.
— В пуританском 19-м веке?
— В пуританском 19 веке! Сама же видишь? Технология изготовления куколок, кстати, похоже на BJD. Такие куклы и для наших дней удовольствие не из дешёвых, а уж по тем временам суммы на них наверняка были просто космические.
Катрин приметила надпись на оборотной стороне подставки: «Любимому брату Альберту от любящей сестры на память о бессмертной мужской дружбе».
