Солдаты Третьей мировой - Михеев Михаил Александрович

– Ребята, у меня к вам серьезный разговор.

Поляков удивленно посмотрел на доктора и обнаружил, что чашка у него пуста. Да и эклер закончился. И в посуде самого Сергея чаю на донышке. Засмотрелся, потерял счет времени… Что же, действительно, пора заканчивать с этим фарсом.

– Надо же, а мы все ждали, когда же вы придете.

– Не понял.

– Ну, вам же надо с нами разговоры разговаривать. Особенно после того, как Шариков лопнул.

– Вы, ребята, что-то путаете, – доктор улыбнулся, но получилась, скорее, гримаса. Разговор явно начался не совсем так, как ему хотелось бы.

– Да ладно вам, не стоит из себя девочку строить, – вмешалась Леночка. – Мы вас вычислили очень быстро, просто доказательств не было.

– Да? – как ни странно, доктор выглядел успокоившимся. Очевидно, его тоже больше устраивал открытый разговор, без длительных прелюдий. – И как же?

– Все на самом деле очень просто. Вы тот, кого фактически не замечают. В отличие от остальных, к армии относитесь опосредованно, погоны номинальные… Даже мы больше солдаты. Вот и относятся к вам чуть ли не как к предмету мебели. А ведь вы один из четверых, имеющих доступ ко всем без исключения личным делам. Не принимать вас всерьез – серьезная ошибка. А далее работаем методом исключения. Кузнецов и Полтавец вне подозрений, у них вся карьера заточена на успех нашего предприятия. Вдобавок полковник шкурой рисковал, под пулями регулярно ползал… Особист триста раз проверен и перепроверен. Остаетесь вы. Тем более есть у вас страсть к постановке над нами тупых экспериментов. Читали мы досье, Кузнецов расщедрился. Зачем врачу так экспериментировать? Ему лечить надо. Ну а когда Сергей засек возле палаты гостя, который ухитрился мгновенно скрыться, то расклады и вовсе стали однозначными. Кто пройдет мимо любой охраны? Кто как свои пять пальцев знает весь медицинский блок? Только вы, доктор, и остаетесь, гадать тут нечего.

– Логично. И кто тут у нас такой умный?

– Я, – скромно потупилась Леночка. – Ребятам бы все кому-то голову открутить. Хочется им удаль показать. Что поделаешь – мужчины. А тут думать надо. Поэтому давайте так. Вы нам расскажете, что считаете нужным, а мы решим, сдать вас генералу или пристрелить.

– В смысле?

– Ну, при попытке к бегству, – очаровательно улыбнулась Леночка. – Вы не волнуйтесь. Что на нас кто-то попытается выйти, предполагалось сразу же, и Кузнецов выписал нам индульгенцию. Сиречь приказ на арест с открытой фамилией. А потому думайте, что и как вы нам расскажете. Ваша судьба в ваших руках, док.

– Что же, – доктор подумал секунду и устроился поудобнее. Получилось чуть резче, чем нужно, аж диван скрипнул, но вообще, держался он хорошо. – Но сразу предупреждаю. Если…

– Если вы не выйдете отсюда и прочее бла-бла-бла можете оставить при себе, – перебила его Леночка. – Неужели вы думаете, что, притащив кого-то с собой, вы можете нас запугать? Открою вам страшную тайну. В открытом бою равных нам вы не найдете. Те два мальчика, которых вы притащили, – это даже не смешно. А снайпера посадить в соседний дом вы не догадались.

– Уверены?

– Разумеется. И не выпучивайте глаза. Во-первых, здесь очень маленький сектор, с которого в нас вообще можно попасть. По сути, два-три окна во-он того жилого дома, которые мы вполне контролируем. А во-вторых… Вы изучали нас, а мы тем временем потихоньку изучали вас. Очень вы любите считать себя особо умным и не умеете связывать это предположение с окружающей действительностью. Нет, в медицине вы, может, и гений, а вот во всем остальном… Впрочем, что все я да я говорю? Утомила, наверное, всех. Извините уж за извечную женскую болтливость. Давайте-ка, господин эскулап, начинайте колоться. А то…

– А то что? – спросил доктор. В голосе его звучала неприкрытая злость.

– А то мы можем спросить чуточку иначе. Это получится больно. Да, вот такие мы неблагодарные и циничные.

Доктор подумал. Затем кивнул – очевидно, ему и впрямь нужен был этот разговор.

– Ребята, чтобы было понятно, я начну издалека.

– Издалека будет долго, – Леночка обворожительно улыбнулась, – а времени мало.

– Вы торопитесь?

– Нет, вы. Торопитесь успеть до того, как мы потеряем терпение.

Доктор неопределенно хмыкнул в ответ, но спорить не стал. Все же успел убедиться, что перед ним уже не наивные юноши-девушки, а спокойные и расчетливые противники. Особенно их старший, которого война успела закалить и научила большему, чем иные узнают за всю жизнь. Он все больше молчал, но притом успевал контролировать и доктора, и окружающее пространство. И можно не сомневаться: случись что – именно он будет наиболее опасен.

– Тогда слушайте. Проект, который назвали «Ангарой»… Дурацкое название, вы не находите?

– Мы и не ищем. Вы продолжайте, не отвлекайтесь.

– В общем, проект дал необычные результаты. Мы-то рассчитывали просто создать дистанционно управляемую технику. А для повышения эффективности работы операторов вам вводили специально разработанные стимуляторы.

– То есть вы держали нас на допинге? – холодно спросила Леночка.

– Да, это и впрямь можно назвать разновидностью допинга. Хотя он просто стимулирует нейронные связи, повышая эффективность работы мозга. Ожидалось, что улучшится скорость реакции, и это действительно наблюдалось. Но у вас троих в силу определенных физиологических особенностей результаты, скажем так, несколько превзошли ожидаемые.

– И когда вы прекратили давать нам эту дрянь?

– Вы не волнуйтесь, она совершенно безвредна…

– Я спрашиваю, когда! Если не заметили, я жду ребенка.

– О, не волнуйтесь, тестовые испытания показали, что никакого влияния на плод лекарство не оказывает. Да и давали его только в первые месяцы подготовки. С вашего разрешения, я продолжу?

– Да, – холодно-спокойный голос Полякова разом перекрыл любые инсинуации со стороны остальных участников разговора. – Но прошу иметь в виду: сейчас ваши шансы уйти живым околонулевые. Кстати, генерал знал?

– Нет, это вне пределов его компетенции. В курсе ситуации на базе только я. Но мы отвлеклись. Я пришел для того, чтобы предложить вам работу.

– Не совсем понял. Мы вроде и так не бездельничаем.

– О, тут все просто. Вы, я надеюсь, понимаете, что ваши успехи… и финансы, которые вы в результате имеете, даются не просто так? Что их надо отрабатывать?

– И что дальше?

– Дальше все просто. Я представляю, скажем так, группу людей, желающих вернуть нашу страну на перспективный путь развития. Тот, который был утерян с развалом СССР. И вы с вашими способностями вполне могли бы занять в обновленном мире подобающие вам места.

– Мы настолько уникальны?

– Да. Ваше развитие стало следствием невероятного сочетания случайных факторов. Единственный удавшийся эксперимент!

Сергей смотрел на распинающегося доктора и не мог понять: их эскулап, выступающий сейчас перед публикой, и в самом деле верит в то, что говорит? Что стране, только-только сумевшей вырваться из большой войны, и впрямь нужны потрясения? Он что, фанатик? Пожалуй что, так оно и есть. А может, притворяется?

– Все, замолчите, – Сурку первому надоело слушать этот бред. – Я полагаю, мы вынуждены будем отказаться, – он обернулся к товарищам, дождался утвердительных кивков и вновь развернулся к доктору. – Мы ведь присягу давали. И потом, вы нам не особенно симпатичны, если честно. Натравили на нас Шарикова зачем-то…

– И так ясно, зачем, – влезла Леночка. – Хотел получить бумагу, с помощью которой можно было бы Сережей управлять. Компромат и все такое.

– Да, наверное. А потом списал шестерку в утиль. Нехорошо это, неправильно. Полагаю, нам стоит пройти к генералу. И вам тоже.

– Боюсь, вы не оставили мне выбора, – улыбнулся доктор.

В следующий момент рядом с ним материализовались те двое, что сопровождали его от машины. Как они смогли незаметно подобраться? Да все просто, на самом деле. Профессионализм банально переигрывает и нечеловеческие способности, и бонус в виде хорошей позиции. И в руках эти двое держали пистолеты с глушителями. Вид глядящих прямо в лицо девятимиллиметровых отверстий был исключительно неприятным.