"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Горъ Василий

Она изучала их порядка пяти-семи минут, моментами проглядывая отдельные фрагменты в замедленном режиме, а затем выдала вердикт:

— Учился на совесть. У отморозка типа нашего Ефимыча. Поэтому под руку не полезу, но спину прикрою. Против бойцов по второй уровень новика включительно.

— А ты какой, если не секрет? — полюбопытствовал я.

— Я — пятый. Но законы развития представителей разных школ магии неумолимы, так что противникам в равном ранге я, увы, пока не соперница.

—…хотя сопротивляешься до последнего, верно?

— Естественно!

— А я только пробудился. В середине октября… — признался я. — Так что об инициации пока даже не мечтаю.

— Тебе ведь четырнадцать, верно?

— Неа, пока тринадцать.

— А мне пятнадцать… — зачем-то сообщила она и сразу же добавила: — Я сентябрьская.

«Полтора года разницы…» — подумал я и поинтересовался, почему она, дочь наследника главы рода Зыбиных, учится не в Императорском Лицее.

Девчонка скривилась так, как будто откусила зеленый лимон:

— А зачем мне эта помойка⁈ Я ни за что на свете не стану делать карьеру в госструктурах, плевать хотела на сиюминутную благосклонность княжичей, не собираюсь рвать жилы для того, чтобы захомутать мужа «особо голубых» кровей, и так далее. И потом, мне за глаза хватило примера тети Раи: она в юности сдуру согласилась на уговоры своего деда, возненавидела лицей в первый день, все четыре года учебы провела в непрекращающейся войне с тварями в человеческом обличии и до сих пор вспоминает те времена с отвращением!

— Ну да, место, скажем так, своеобразное… — подтвердил я и на какое-то время выпал из разговора, так как взаимное положение машин позволило враз «прострелить» почти на километр. А потом вырулил на Ремезовский проспект, в это время суток забитый не на въезд, а на выезд из города, и нормально разогнался.

— Машинка — просто песня! Да и музыкант ничего… — весело заявила Яна, а потом задала второй серьезный вопрос: — Среди наших родичей ходят слухи о том, что тетя Рая собиралась кого-то усыновить. Как я понимаю, речь идет о тебе?

Я закусил губу, не зная, что ответить, и девчонка сделала «шаг назад»:

— Не хочешь — не отвечай. Просто имей в виду, что я, в отличие от всех этих завистников, знаю, что она ничего не делает просто так, преклоняюсь перед ее личностными качествами и поддержу даже в тех начинаниях, понять которые не хватит мозгов или жизненного опыта. Кроме того, я слышала, что ее поддержал дед, а он в людях не ошибается!

— Речь шла обо мне… — признал я, как-то почувствовав, что она не врет. — Но мы переиграли эти планы, так что никакого усыновления не будет.

— Зато теперь ты названный брат? — неожиданно выдохнула она.

Я кивнул. И Зыбина-младшая, оценив ситуацию на дороге, решительно пихнула меня локтем:

— Слышь, Лют, а дружбу второго «я» названной сестренки примешь⁈

Это предложение шарахнуло по мозгам, как кувалдой, и я автоматически скинул скорость, чтобы ненароком не убиться. А Земляничка, почувствовав, что мы замедляемся, затараторила еще быстрее:

— Да, в роду меня считают абсолютно неуправляемой стервозной сукой, считающейся только с мнением деда и тети Раи, но этот образ — лишь маска для тех, кого я не уважаю, созданная по образу и подобию маски «напрочь безбашенной Суккубы». А на самом деле я надежна. Из-за чего меня тетя Рая сюда и вызвала. Ну и, если быть полностью откровенной, то хочу разделить с тетушкой и эту грань ее новой жизни. Не из зависти, а просто потому, что она наверняка чертовски интересная!

«Везет мне на союзниц, однако…» — отрешенно отметил я и протянул Земляничке правую руку: — Почту за честь.

— Лю-у-ут? — даже не подумав к ней прикасаться, протянула девушка.

— Ау?

— Выдохни, на миг забудь о том, что мы едем на мероприятие высшего света, и сними свою маску к чертовой матери!

В эту тираду Яна вложила столько сдерживаемого веселья, что я отпустил тормоза и озвучил альтернативный ответ:

— Ну что, подруга, готова как следует оторваться?

— Спрашиваешь!

— Тогда чего мы ползем, как черепахи⁈

…Улица Адмирала Орлова-Чихачева, можно сказать, стояла: пробка из лимузинов поклонников творчества парижской труппы «Калейдоскоп», гастролирующей с мюзиклом «Рождественская ночь» по всей Европе, вытянулась аж до Аллеи Белых Кленов. Но мы этой очереди, конечно же, не заметили — влетели на встречку в управляемом заносе, фиолетовой пулей пронеслись между машин Особо Важных Персон, метрах в двадцати пяти от парадной лестницы театра ушли в еще один занос, лихо влетели в небольшой промежуток между багажником отъезжающего «Континента» и капотом подъезжающего «Престижа», нарисовались на правой полосе и через четыре секунды по красивой дуге заскользили в створ въезда в подземный гараж.

Народ, что чинно поднимавшийся по широченным ступеням из светло-розового мрамора, что еще не высадившийся из машин, и поэтому чинно поглядывавший наружу сквозь поляризованные стекла, потерял дар речи. А Зыбина-младшая, снимавшая на камеру коммуникатора реакцию «эстетов» на наше прибытие, жизнерадостно расхохоталась. Веселилась до тех пор, пока я искал парковочное место. Потом отправила «видеодоклад» Раисе Александровне, опустила солнцезащитную шторку, чтобы получить доступ к «личному» зеркальцу, привела в порядок прическу и заявила, что готова. И не солгала, отыграв свою роль не на десять баллов из десяти возможных, а на все двенадцать. В смысле, дождалась, пока я обойду «Искорку» и открою пассажирскую дверь, взялась за протянутую руку, гибким и невероятно красивым движением выбралась из салона, оперлась на мое предплечье и, «не заметив» напряжения во взглядах двух сотрудников СБ Екатерининки, величественно поплыла к сканерам системы контроля доступа.

Что их могло напрячь? Само собой, отсутствие в машине Суккубы: ее приезд в таком стиле был объясним и вряд ли кого-нибудь бы удивил. В отличие от нахальства «непонятных детишек». Однако посещение тетра в компании «старшей сестрички» не дало бы мне ровным счетом ничего, ведь образ «мальчик с тетей» никак не сочетался с самостоятельностью, которую требовалось проявить. Вот Зыбина-старшая младшую и припахала. Да еще и настропалила не проявлять излишней инициативы, то есть, дать мне работать первым номером.

Кстати, на отрезке пути «стояночное место — сканеры» СБ-шники видели только Яну. Вернее, оглядели меня с головы до ног, признали не опасным и со спокойным сердцем залюбовались формами юной Землянички, невероятно эффектно подчеркиваемые провокационным брючным костюмом «Безбашенная гонщица». Но после продемонстрированной сценки, в которой девушка-аристократка радостно поблагодарила «непонятного мальчишку» за приглашение в театр, сфокусировали взгляды уже на мне и инфоблоке моего модуля дополненной реальности. А увиденное в нем не только шокировало, но и помогло смириться со странностями. В общем, к моменту, когда мы с Зыбиной-младшей подошли к дверям в лифтовый холл, мужчины изобразили учтивый полупоклон и пожелали нам хорошего вечера.

Пока поднимались на первый и неспешно фланировали по коридору, увешанному портретами воистину великих актеров, когда-либо игравших на сцене Екатерининки,

Яна увлеченно рассказывала о прошлогодних гастролях «Калейдоскопа» и своих впечатлениях о постановке «Висельника». Перед дверями, ведущими в зал для приемов, в котором, судя по рассказам Раисы Александровны, аристократы обычно проводили час-полтора перед началом представления, на миг перешла на шепот и спросила, как я.

Пришлось успокаивать:

— Открою страшную тайну: люди в большинстве своем одинаковы, то есть, надувают щеки и задирают носы на всех уровнях социальной лестницы. А этим меня не удивишь.

Да, с этими утверждениями можно было и поспорить. Но Земляничка не стала — ободряюще сжала мое предплечье, кинула взгляд в ростовое зеркало в роскошнейшей золоченной раме, явно повешенное перед «выходом в свет» специально для дам, сочла, что мы выглядим «более чем достойно», и заявила, что тоже готова ко всему на свете…