Камень (СИ) - Минин Станислав

- Да. – уже более спокойно ответил он.

Уже вечером, в квартире Леси, я рассказал ей про культурное мероприятие, которое должно будет пройти в этот четверг, и о том, что однокурсники сдали моим друзьям наш с ней поход в «Приют». Не забыл я упомянуть и телефонный разговор с Петровым. Девушка посмеялась, а потом неожиданно заявила:

- Послушай, Пожарский, поговори с дедом по поводу Александра. Надо вам его под опеку брать, иначе разорвут молодого художника на части. Я за это время его успела немного изучить, он отказывать совсем не умеет.

- И как ты это себе представляешь? – поинтересовался я.

- Найдите хорошего искусствоведа, который оценит мой портрет, умножьте сумму раза в три-четыре, если не больше, потому что это портрет Российской звезды Алексии. – хмыкнула она. – А после того, как выйдет мой альбом, можно ещё в два раза умножать. Я уже молчу про обещанный портрет князю Пожарскому! Если Сашка напишет его хотя бы так же, как мой – известность, признание и порядок цифр будут совершенно другие!

- Лесь, а ты откуда всё это знаешь? – удивился я.

- Так я же это всё сама проходила, схема-то одна и та же! – усмехнулась она. – Мне, в своё время, старшие товарищи, неглупые и чуткие, объяснили, подсказали и уберегли от множества ошибок. Только в разговоре с Александром ни в коем случае про деньги не говори, может обидеться. Он сейчас Творец, Художник и Романтик. Вот и возьмите с Главой Рода на себя пошлую прозу жизни молодого художника под благовидным предлогом.

- Хорошо, Лесь, с дедом переговорю. – кивнул я. – Он у меня умный, что-нибудь придумает!

В среду, в Университете, друзья рассказали мне про военку. Оказалось, что у всех групп было простое ознакомительное занятие на три часа с общей информацией. Андрей не забыл поинтересоваться у меня, сумел ли дед договориться насчёт моей военки. Я ответил, что да, сумел, мы как раз вчера ездили по этому поводу к бывшим сослуживцам Главы Рода. Так что, со следующей недели меня ждут в одном из гвардейских полков, но пока точно не известно в каком.

После занятий пошли в кафе, где наши девушки опять занялись обсуждением нарядов, в которых пойдут завтра на выставку, что позволило нам с Андреем спокойно поговорить.

- Лёха, у нас тут такая жесть произошла… - начал рассказывал он мне. – Наследник престола вчера деду позвонил и сказал, что выставляет на турнир приз от Романовых – пятьсот тысяч рублей, и что в любом случае члены Императорского рода на этот приз не претендуют. Если кто-нибудь из них выиграет турнир, значит эта сумма достанется тому, кто займёт второе место.

- Так отлично же! – улыбнулся я. – Будет, за что бороться!

- Лёха, я тоже сначала так же всё это воспринял… - хмыкнул Андрей. – А дед с отцом мне объяснили, что об этом всём надо теперь сообщать другим участникам турнира, которые теперь точно захотят поучаствовать ещё и деньгами. Плюс к этому, надо пересматривать положение о турнире, и устанавливать количество призовых мест, которые попадают «в деньги». Мой Род в одиночку такие вопросы решать не будет, другие Рода могут обидеться…

- Да, Андрей, теперь я понимаю, что на вас навалилось… - посочувствовал я ему.

- Разберёмся… - махнул он рукой, и добавил. – Тем слаще будет победа! Есть стимул тренироваться. Приезжай сегодня в «Метрополию» пораньше.

- Хорошо. – кивнул я.

В «Метрополии» я был около шести часов вечера, и мы с Андреем сразу же приступили к игре. Не успели мы закончить первую партию, как у Долгорукого зазвонил телефон.

- Прошу прощения, Алексей. – он отошёл в сторону и начал с кем-то разговаривать, но через минуту вернулся и с улыбкой протянул мне свой телефон. – Тебя просят.

- Слушаю. – осторожно сказал я.

- Привет, Алексей! Это Маша Романова.

- Привет, Мария! Очень рад тебя слышать!

- Мне тоже, Алексей! У меня к тебе огромная просьба! Мне тут девчонки по секрету сказали, что вы завтра на выставку художественную идёте вместе с твоим дедом. Если тебе не сложно, спроси у него, можно ли мне с вами?

- Конечно можно, Мария! – заверил я её. – Но у деда всё равно надо спросить, сама понимаешь… Давай я ему сейчас позвоню, а потом тебе сообщу.

- Давай! – согласилась она. – Буду ждать звонка.

- Отдаю трубку Андрею. – я протянул ему телефон, достал свой и стал набирать деда.

Согласование вопроса посещения внучкой Императора закрытого показа с Главой Рода заняло не больше минуты.

- Молодец, Алексей! – похвалил меня дед. – Именно так своими и становятся.

Я подал знак Андрею, продолжавшему болтать по телефону с Марией, что все вопросы решены. Он понял меня правильно, что-то сказал в трубку и протянул её мне.

- Мария, это Пожарский.

- Слушаю, Алексей. – ответила Великая княжна.

- От имени Главы Рода имею честь пригласить тебя на закрытый показ выставки художника Святослава Хмельницкого! – торжественным тоном сказал я.

- Ой, как официально! – рассмеялась она. – Спасибо, Алексей! А свою благодарность князю Пожарскому я выскажу при личной встрече! Тогда, до завтра?

- До завтра, Мария! – попрощался я и передал трубку Андрею, который тоже, в свою очередь, быстро закончил разговор.

- Вертят нами, как хотят! – шутливо возмутился он, убирая телефон в карман. – Продолжим?

До девяти вечера, с перерывом на ужин, мы успели сыграть с ним семь партий в «сибирку». Общий счёт составил пять-два в мою пользу.

- Чувствую, что пятьсот тысяч Романовых уплывают от меня всё дальше… - тяжело вздохнул Долгорукий. – Но мы ещё поборемся! – улыбнулся он. – Лишь бы при жеребьевке повезло, и мы с тобой оказались в разных частях сетки!

- Я тоже на это надеюсь, Андрей! – улыбнулся я в ответ. – Встреча с тобой в финале меня бы полностью устроила!

- Полностью поддерживаю! – он хлопнул меня по плечу.

На выставку мы выдвинулись заранее, к шести часам, так пожелал дед, с которым мы ещё раз созвонились вчера вечером и обсудили культурное мероприятие. Я передал ему слова Алексии в отношении Сашки Петрова, после которых Глава Рода хмыкнул и заявил:

- А твоя Леська соображает! Ничего пока обещать не могу, портрета не видел. Но буду иметь ввиду.

Вот и сейчас Сашка сидел рядом со мной на заднем диване «Волги» и очень сильно волновался после того, как узнал, что помимо Долгоруких, Юсуповой и Шереметьевой, будет ещё присутствовать принцесса Рода Романовых. И не только присутствовать, но и увидит его картину.

- Лёшка, а если ей портрет не понравится? – срывающимся голосом спросил Петров.

За меня ответил Прохор, сидящий на переднем пассажирском сидении:

- Значит вкуса у неё художественного нет!

- Что ты такое говоришь про Великую княжну, дядя Прохор! – возмутился Сашка.

- Я это к тому говорю, - усмехнулся тот, - что всем нравится, почему ей-то должно не понравиться, а?

- Ну, мало ли… - чуть успокоился Петров и затих до конца поездки.

Глава Рода мелочиться не стал, а оцепил силами СБ целый квартал, тем более что это была старая Москва, с её одно и двухэтажными старинными зданиями. Однако, когда мы покидали машину, помимо знакомых лиц я увидел несколько молодых и не очень людей, которых точно видел впервые в жизни.

- Дворцовая полиция. – негромко сказал мне Прохор, заметив направление моего взгляда. – Серьёзные ребятки… Всё-таки визит Великой княжны ожидается.

Мы зашли внутрь особняка и слегка обалдели – везде стояли букеты роз в больших вазах, играла живая музыка – два скрипача и виолончелистка расположились в углу зала, в другом углу две девушки-официантки сервировали фуршетный стол.

- Да… - протянул Прохор. – Михаил Николаевич заморочился…

Пока мы разглядывали чуть изменившуюся экспозицию, появились дед в строгом деловом костюме серого цвета в мелкую полоску и Хмельницкий в черных брюках и клубном пиджаке светло-голубого цвета. В тон пиджаку на шее художника был повязан платок, который, видимо, должен был подчёркивать творческую натуру Святослава.