"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Киров Никита

— Мне, честно говоря, по фигу, кто там Игнат. Я же тебе уже говорил, что новую жизнь начать решил. Подальше от всего этого криминала.

— Понятно, — многозначительно протянул Саша, окидывая меня осуждающим взглядом. — Поменялся ты, Мишка, сильно поменялся.

— Ну поменялся, и что? — нагло ответил я. — Вот скажи, Саня, ты сидел?

— Было немного, — смущённо признаётся гопник. — Два года на малолетке [2]. Если бы ты память не потерял, сам бы об этом вспомнил. Мы об этом говорили не раз.

— И как тебе там? — продолжаю напирать на товарища. — Понравилось?

— А то ты не знаешь, — бурчит парень. — Не особо. Маргарин полный.

— Вот, — наставительно поднимаю палец. — Устраивает тебя такая жизнь? Как там в «Джентльменах удачи» говорили? «Украл — выпил — в тюрьму, романтика». Будешь так жить — долго не протянешь. Сдохнешь либо от болячек, либо от алкоголя, либо дружки на пику посадят.

Если в двух словах, вся жизнь будет проходить между парашей в камере и зоновским бараком. А в небольших перерывах между ними — гоп-стопы, пьяные драки, потасканные стрёмные девахи и страшные бабищи не первой свежести. Классно, да?

— А что делать? — сник гопник. — На заводе за пару сотен корячиться? Скучно всё это. И перспектив никаких нет.

— А здесь ты не прав, — усмехаюсь я.

В голове быстро выстраивается план по привлечению «бойца» к совместной работе. У паренька есть связи в уголовной и не только среде, знание обстановки. Мне, очутившемуся в чужом теле и в Москве 80-х годов, такой человек остро необходим.

— Со мной лежал один чекист с перитонитом. На пенсию свалил буквально на днях, — начинаю нагло врать я. — У него бывший тесть шишка большая там наверху.

— Так что же он своего родича в отдельную палату не пристроил, — насмешливо фыркает гопник, — а к тебе в общую подложил? И потом, все эти отставники в ведомственных госпиталях лечатся до конца жизни. Я знаю, у меня родственник военный был. Так он, уже будучи на пенсии, в санаторий Министерства обороны регулярно ездил здоровье поддерживать.

— Я же сказал, тесть бывший. Чекист этот сам обращаться к нему не намеревался. Хоть и общаются, а с дочкой разошёлся плохо. Вот и не захотел лишний раз в долгу быть, — снисходительно объясняю я. — А почему в ведомственный госпиталь не положили, я не знаю. Он как-то упоминал, что ему от коллег хочется отдохнуть. Может, поэтому? Впрочем, я о другом хотел рассказать. Слушай дальше.

— Ну давай, открой мне глаза, — насмешливо улыбается товарищ.

— Так вот, этот чекист мне рассказал, что Горбачёв и Политбюро готовят реформы. Через несколько месяцев, ближе к концу года, выйдет закон об индивидуальной трудовой деятельности. В силу он вступит только в 1987-м. Людям позволят зарабатывать деньги самостоятельно. Они могут предоставлять услуги, продавать собственную продукцию, заниматься любой индивидуальной деятельностью, приносящей доход. Дальше — больше. Будет разрешено открывать частные предприятия — кооперативы. Им тоже разрешат торговать различными товарами, производить одежду, бытовые принадлежности, оказывать, например, юридические услуги, продавать разнообразную технику.

— Зачем ты это мне рассказываешь? — растерянно спрашивает гопник.

— Чтобы ты понимал, какие перспективы откроются перед предприимчивыми людьми. За все годы советской власти впервые, не считая краткий период НЭПа, будет разрешено легально зарабатывать миллионы. В законе о кооперативах, который выйдет через полтора-два года, будут указаны два важнейших пункта для будущего страны. Первый: «Члены кооперативов сами определяют формы труда и систему его оплаты». Это значит, что можно официально начислять себе гигантские зарплаты. Сколько бабла накосил — всё твое. Хоть десятки миллионов.

Второй пункт: «Вмешательство в деятельность кооперативов государственных органов не допускается». Поэтому никаких проблем с властями по закону, если сильно не наглеть, не будет. Работай, греби лавэ лопатой и живи на всю катушку.

— И как наколбасить такое бабло? — настороженно поинтересовался Саня.

— Да очень просто, — улыбнулся я. — Давай сначала разберём потребительский рынок. В нашей стране огромный спрос на зарубежную модную одежду, бытовую технику, различные вещи в силу их дефицита. Товаров, которые люди готовы с руками отрывать, очень много. Это художественные книги, джинсы, футболки, жевательная резинка, красивые плакаты с девицами в купальниках, фирменные кассеты и пластинки с зарубежными песнями, мебель, импортные или необычные кастрюли и чайники, картины. Об обуви, куртках, спортивных костюмах и прочих подобных вещах я уже не говорю, разметут мгновенно.

Теперь давай рассмотрим возможности покупателей. У нас в стране проживает 280 с лишним миллионов человек. Это примерно 90-100 миллионов семей и взрослых людей, живущих отдельно. У большинства из них имеются солидные накопления на сберкнижках или наличкой. Потому что в СССР коммуналка стоит копейки, на курорты многие ездят по профсоюзным путёвкам, оплачивая 10–20 процентов стоимости. А некоторые просто отдыхают скромно. На машины очередь на несколько лет, квартиры в большинстве случаев выдает государство через предприятия. В ресторанах прожигать деньги советский человек в своей массе не приучен. Да и выбор их не так уж велик. За границу тоже далеко не каждого выпустят по путёвке.

Вот и получается, что у людей за годы скапливаются большие суммы денег, которые им просто некуда потратить. Да, можно вложиться в кооперативную квартиру, но далеко не все на это идут. Зачем, если её можно получить бесплатно?

И смотри, что выходит. Существует огромный товарный голод вследствие дефицита, а у потребителей имеются большие суммы денег, буквально миллиарды, которые им некуда потратить. Ты понимаешь, к чему я веду?

— В общих чертах, — неуверенно произнес гопник. — Но ты всё равно поясни этот момент.

— Да это настоящий Клондайк, Саня! Десятки и сотни миллионов людей имеют на руках огромную денежную массу и готовы потратить по крайней мере часть своих сбережений. При этом в стране существует огромный товарный дефицит. Тот, кто сумеет вовремя подсуетиться и предложить людям востребованные вещи и услуги, озолотится, понимаешь ты это?

И ещё один очень интересный момент. В это же время, по задумке Горбачёва и Политбюро, выйдет закон «О государственных предприятиях». Заводы, фабрики, производственные объединения перейдут на хозрасчет. Но главное, они получат право самостоятельно распоряжаться прибылью. И в том числе сотрудничать с кооперативами. Чтобы ты понимал, на счетах таких предприятий сегодня находятся очень большие деньги — десятки и сотни миллионов. Но они, по большей части, безналичные. А после выхода этого закона их можно официально переводить в кооперативы, например, за оказание каких-либо услуг или для покупки товаров. И обналичивать. И это второй шанс быстро разбогатеть. В первое время государство не будет грамотно регулировать такую деятельность, и для умных и предприимчивых людей открывается уникальная возможность заработать десятки миллионов за короткое время.

— Ну не знаю, — товарищ задумчиво чешет затылок, сбивая кепку на лоб. — Как-то это всё фантастично звучит. И что ты предлагаешь?

— Тебе? Новую жизнь! — Мой голос возбуждённо звенит, заражая собеседника эмоциями. — Возможность не сдохнуть в тюрьме или от алкогольного отравления, а стать частью новой элиты страны, тем, кто сам строит свою жизнь, по своему желанию. Представь, тебе будет доступно всё. Через несколько лет снимут железный занавес, откроют границы, и лети куда хочешь — в США, Канаду, Францию, Австралию, на тропические острова, покупай там дома, ухаживай за голливудскими актрисами и моделями.

И конечно, деньги — это свобода. Возможность дать детям образование, баловать жену красивыми подарками, жить в своё удовольствие. Понятно, что полной свободы не бывает. Богатые люди тоже зависят от различных факторов. Но возможности у них несравнимо выше, чем у бедных. А нищие не имеют возможности на образование, не могут развиваться и уделять время увлечениям по простой причине. Им надо работать, чтобы банально выжить и не оставить семью без куска хлеба. В нищете даже самая яркая и беззаветная любовь уничтожается безжалостным бытом, превращаясь во взаимную ненависть, усталость и безразличие. У нищего и бездомного, за редким исключением, путь один — деградация.