Дождь закончился, из-за облаков выглянуло солнце. Мокрый кустарник и лужи на дороге заблестели в его теплых лучах, но настроение у Джаэлит не улучшилось. Да и с чего? Опять этот дворец, занятия и… одиночество. Друзей у нее не было никогда. Да и с кем дружить дочери Владыки Алкмены? С низшими? С детьми высоких сановников отца? Чепуха, она уже в детстве знала, какими глазами на нее будут смотреть мужчины, как только ее минет пятнадцать зим. Какая уж тут дружба! А среди окружающих ее женщин просто не было ни одной, с кем можно было хотя бы поговорить. Нет, она не избегала компаний. Дочь Владыки обязана общаться с подданными отца, но одно дело общаться по желанию, а другое — по обязательствам. С учителями у нее тоже поначалу не заладилось. Да, она вела себя с ними как последняя стерва… и что? Кто тут под кого должен подстраиваться? Все это продолжалось ровно до тех пор, пока у отца не кончилось терпение, и в Исхарту не был вызван старый мастер Хаалт. В прошлом командир первого легиона карателей. Из тех ветеранов, что встали когда-то на пути светлых богов. Седой ученый когда-то был наставником ее отца. Может быть, поэтому он быстро сумел найти подход и к ней, сопливой восьмилетней девчонке? Мать… Джаэлит вздохнула и откинула на спину капюшон, — ее появление все перевернуло с ног на голову. «Ты станешь такой же, как и я, дочь. Только для этого тебе нужно немножко потерпеть и обуздать свою сущность», — эти ее прощальные слова запали в душу пятнадцатилетней девчонки. Тогда она поняла, что сделает все, чтобы стать похожей на эту красавицу с медно-рыжими волосами, при появлении которой даже Стоящие у Трона ее отца бледнели и опускали глаза в пол. Каких-то девятнадцать лет…
— Бей! Право! — ударил по ушам крик Руад Хаса.
Черное пятно на прозрачной пленке прикрывающего ее силового щита, громовой раскат, мгновением позже — хруст ломаемых костей и взорвавшиеся головы телохранителей — все, что услышала и увидела Джаэлит, когда летела через голову своего уже мертвого ящера.
— Строй! Арджас! Разлом им под ноги! Щиты! — ревел где-то рядом Стоящий у Трона.
«Кто? Кто посмел?! — мелькнула мысль. Каким-то чудом княжне удалось устоять на ногах. — И как? Как напавшие смогли остаться невидимыми для десятка поисковых заклинаний, которыми их отряд беспрестанно сканировал дорогу и окрестности?!»
Все, что произошло дальше, походило на дурной сон. Летящие во фланг разворачивающимся карателям немертвые латники и четыре гигантские, появившиеся из ниоткуда фигуры. Когда Джаэлит наконец увидела, кто их атаковал, она поняла, почему никто не поднял тревоги. Шиката, Рхарг, Тиаран и Нергхал — четыре спутника беловолосого выродка Вилла! Интересно, где же он сам? Ей на плечи внезапно словно рухнула гора. Ноги стали ватными, дыхание перехватило, а в голову будто бы воткнули раскаленную спицу. Ментальная атака… Мгновенно определив источник этого воздействия, девушка медленно повернула голову и посмотрела на атаковавших ее уродов. Десять облаченных в серые рясы фигур в пятидесяти метрах справа от дороги. Отрекшиеся! У каждого третий-четвертый уровень магистра ментальной магии. Так вот кто только что убил десяток ее телохранителей! Джаэлит стиснула зубы, пропуская боль по краю сознания, одновременно кидая в свой ментальный, прогибающийся сейчас под чужой согласованной атакой щит, плетение-обманку. Да, от приставленных к ней карателей толку было мало, они скорее выполняли декоративную функцию, да, они были всего лишь низшие… «Но это были люди моего отца!» — прошипела она, убирая свой щит. Не почувствовав сопротивления, враждебная магия рванулась вперед и по пути обманки тут же ушла в фантомное сознание — ловушку, а мгновение спустя последовала ответная атака разъяренной демонессы.
— Принцесса! Девочка, уходи! — проревел, не оборачиваясь, перекинувшийся в истинную форму Руад Кхас и тяжело шагнул навстречу трем гигантским фигурам.
Справа от нее крыльями летучей мыши мелькнул плащ Гелата, метнувшегося наперерез вышедшей прямо на них Шикате. В пятидесяти метрах слева часть атакующих всадников, не успев придержать своих немертвых коней, рухнула в созданный магами карателей пролом. А с начала боя прошло всего десять ударов сердца…
— Поздно, — усмехнулась она, с удовлетворением наблюдая за оседающими на траву фигурами.
С меткой, которая появилась на ней в самом начале сражения, далеко не убежишь, да и не собирается она, Джаэлит дар Раката, оставлять поле боя, где гибнут присягнувшие ее отцу воины. Не в ее это правилах! Выхватив оба клинка, девушка вскинула их над головой, а затем резким движением опустила вниз. Повинуясь ее заклятию, из дымящегося пролома вылез десяток трехметровых лавовых элементалей и бросился на перегруппировывающихся немертвых латников. Больше карателям она пока ничем помочь не могла. Джаэлит сжала зубы, переживая откат заклинания, и быстро огляделась по сторонам. В пятидесяти метрах слева в клубах пыли, вспышках пламени и сполохах тьмы старый легат сейчас дорого продавал свою жизнь. Стоящий у Трона ее отца — это не только привилегии и обязательства. Это еще и возможность вот так красиво уйти в своем последнем неравном бою. Руад Кхасу повезло, старый вояка все еще держался под атаками трех спутников Проклятого бога, и ярость в его реве смешивалась сейчас с диким, невообразимым восторгом. Зря она говорила отцу о никчемности телохранителей. Они все-таки выполнили то, что от них требовалось. Десяток погиб, приняв на себя первый ментальный удар, а Гелат задержал Серую ткачиху на те мгновенья, которые ей понадобились для вызова элементалей. Джаэлит усмехнулась и, держа клинки на отлете, шагнула навстречу тяжело ступающей в ее сторону Шикате. «Интересно, а как эта тварь с мужиками?» — оглядывая свою противницу, подумала демонесса. Восьмиметровое паучье тело, женский торс, огромные крабьи клешни, старушечье лицо — внешность твари была настолько отталкивающей, что на лицо девушки невольно легла гримаса омерзения.
— На колени и замри, — не сводя с дочери Ахримана немигающих, черных, без белка глаз, прошипела паучиха и, отшвырнув в сторону наполовину перерубленное гигантской клешней тело ее последнего телохранителя, с треском переставляя свои покрытые черной щетиной конечности, двинулась на девушку.
— А лакиту тебе не станцевать, гадина? — сквозь зубы прошипела Джаэлит и, перерубив клинком вылетевшее из гущи сражения щупальце, резко сместилась влево. Шиката дернулась вперед и, качнув обвисшей грудью, ударила правой клешней, одновременно с этим выбросив в сторону демонессы широкую прозрачную сеть. Этого девушка и ждала. Шагнув сквозь тьму и оказавшись между разведенными клешнями твари, Джаэлит перекинулась в истинную форму и, напитав пламенем клинки, взлетела в огненном, сметающем все на своем пути вихре. Магистр Хаалт постоянно говорил, что сила заклинания почти всегда зависит от настроя заклинателя. Отрубленные клешни и две дергающиеся на земле передние лапы! «Ты был прав, учитель», — усмехнулась девушка и, срубив резким ударом клинка голову заваливающейся набок твари, обратным сальто ушла от вздрогнувшего в смертельной агонии тела.
Одновременно с этим погиб старый легат, дравшийся в тридцати метрах от нее. Он замер, словно натолкнувшись на невидимую стену, и спустя мгновение осыпался на выгоревшую землю хлопьями серого пепла. Три израненные твари подались в сторону и из-за их спин, проходя прямо по расплавленной земле, к дочери Ахримана направился тот, кого прокляли на всех обитаемых планах и чье имя не принято произносить даже в самых витиеватых ругательствах.
— Какой великолепный экземпляр, — откинув капюшон, негромко произнес Вилл, окинув обманчиво расслабленную демонессу пустым безжизненным взглядом. — Ты даже сильнее, чем я предполагал…
Неестественно светлые волосы бога рассыпались по плечам, восковая маска холеного лица, тонкая ниточка губ, а вот голос… Произнесенные почти шепотом слова перекрыли даже шум непрекращающейся битвы, где окруженные темными рыцарями каратели тщетно пытались прорваться к дочери своего повелителя.
