Строитель (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Происходило это прямо у ног профессора Виноградова, и он наклонился помочь собрать безделушки или точнее вполне себе драгоценности. Не золото — серебро, хотя серебро и было. А так бусы из камня и стекла, гребень из черепахи, колты серебряные, камешки какие-то. Андрей Юрьевич гребанул своей огромной мозолистой пятернёй часть этого добра и хотел высыпать в сундучок, но тут взгляд его остановился на ручном браслете из бело-дымчатого минерала с чёрными прожилками.

— Что это? — поднял его профессор Виноградов и сунул под нос княгине.

— Это? — Евфимия пихающая в сломанный сундучок своё богатство, оттолкнула пытающуюся помочь ей девку и взяла у князя браслет, — Это Лунный камень, братец подарил на свадьбу.

— У тебя нет братьев? — не понял Андрей Юрьевич и браслет снова у дочери отжал.

— Как же нет⁈ Это Юрий Болеслав Мазовецкий сын твоей сестры Марии и князя Мазовецкого Тройдена.

— А! Понял. Двоюродный. А не знаешь, где он его взял, — профессор потёр камни в руках чуть не лизнул, крутя перед носом.

— Знаю, а ты не помнишь разве, он на свадьбе хвастал, что Лунный камень в его землях добывают. В… Шед… лив. А вспомнила — городок Шидлув называется. Там же и мастера из этого камня разные украшения делают. Правда красиво⁈ — дочь потянула браслет к себе.

— Доча, я заберу этот браслет на время, мне проверить одну вещь надо. А тебе в мае, как в Галич на встречу с генуэзскими купцами поеду куплю золотой браслет. Два даже, на каждую руку.

— И колты с лалами! — не отпускала рука Ефимия.

— И колты с лалами.

Андрей Юрьевич забрал браслет и начал вставать, но тут дочь взяла в руке последнюю не собранную ещё назад в сундучок вещь, она чуть откатилась. Странная такая штука красно-коричневого цвета. Кольцо сантиметров семь в диаметре и в сантиметр толщиной. А отверстие в центре чуть на конус где-то в сантиметра полтора в диаметре.

— А это что?

— Тоже заберёшь⁈ — дочь руку за спину сунула.

Если бы не этот жест, то Андрей Юрьевич и не загорелся бы поближе диковинку рассмотреть.

— Ожерелье ещё…

— Держи, — захихикала дочь и сунула кругляш профессору, — это просто пряслице.

— Что?

— Овручское пряслице.

— Погодь, — Андрей Юрьевич внимательно присмотрелся к штукенции. Без всякого сомнения это был плитняк и это был алюмосиликат. Минералогию Виноградов в институте изучал и из плитняка похожего у него был кусок двора на даче замощён. Названия минерала он естественно не помнил, но что это алюмосиликат можно было не сомневаться. Характерный блеск.

— Пряслице — это подставка такая в это отверстие веретено вставляется и крутится, когда пряжу на него наматывают.

— Три девицы под окном Пряли поздно вечерком… Овруч? — не слушал дочь Андрей Юрьевич, — Овруч? Стоп. Это Гедимин же сейчас Овруч взял. Из-за него на битву опоздал.

— Я не знаю…

— Я знаю. Я заберу эту безделицу, дочка, а тебе обязательно у генуэзцев ожерелье куплю. Ты не представляешь, какие это две ценные для меня вещи.

Событие девятое

Карет нет. Из Луцка во Владимир дочь со служанками и ребёнком ехали в тех самых телегах, что перевозили бомбы. Брезентовые тенты натянули, поверх соломы набросали перин и подушек разных, вполне комфортно получилось. Тем более, что хорошая погода кончилась и заморосил мелкий холодный дождик.

Андрей Юрьевич ехал в соседней телеге, над которой тоже натянули тент, и задумчиво перебирал в руках находки. Он теоретически представлял, как делать фарфор, не знал точных пропорций, но это не так страшно, можно подобрать. Только вот у него не было главного компонента для того, чтобы начать. Отсутствовал полевой шпат. И он не знал, где его взять.

Лет за двенадцать до попадания в прошлое, Андрей Юрьевич был с женой в Карловых Варах. Лечился на водах. Чехия была прибрана, ухожена, красива, чего уж там. В лесу вокруг санаториев даже дорожки подметали, и все упавшие деревья собирали, пилили и в поленницы складывали. «Когда в России будет счастье?», — спрашивал он потом у студентов. И сам отвечал: «Когда лес начнут подметать». Так вот, в Карловых Варах им досталась путёвка на завод, где делают знаменитый чешский розовый фарфор, и их провели по производствам, показывая всю технологическую цепочку. Выяснилась одна интересная вещь. Оказывается, никто ни на каких гончарных кругах там ничего не ваял. Из трёх компонентов перетёртых в пыль: глины, песка и полевого шпата делали кисель такой густой и его заливали в формы. Он там лишался воды и застывал. Доставали потом уже готовые изделия и в печь. Потом рисунок наносили, глазурь и снова в печь. Вот и вся технология. Так вот, одним из компонентов был плавиковый шпат, который Андрей Юрьевич и не знал, где искать и как. А Лунный камень — это одна из разновидностей плавикового шпата. Это он знал точно. И теперь оказывается, что его добывают вот рядом совсем. В каком-то Шидлуве. В довольно дружеском княжестве, которое пока в состав Польши не входит. Ну, теперь-то и не войдёт никогда. Такая корова нужна самому.

А пряслицы? А с ними ещё лучше. Это алюмосиликат, и значит, если его размолоть в ту же самую пыль и заменить половину каолина в составе шихты для фарфора, то чашки там или вазы будут прочней. Но это ладно. Главное — это пусть на немного, но снизится температура обжига. А значит, проще будет выпускать фарфор, и меньше нужно будет угробить деревьев.

Сейчас Андрей Юрьевич всерьёз задумался над тем, что нужно Мазовию оторвать навсегда от Польши и присоединить её к своему королевству будущему. Понятно, что Тройден Мазовецкий на это не пойдёт. Более того, сейчас Мазовия разделена на три куска. В двух других правят два брата Тройдена. Но до них время ещё дойдёт. А сейчас можно сделать ход конём. Предложить шестнадцатилетнему Юрию Болеславу в жёны дочь. Тьфу, тьфу. Не Ефимию, конечно. Они двоюродные брат и сестра. В Европе скоро такие браки будут в порядке вещей, но к чему это приводит видно на примере Габсбургов. Нет. В жены Юрию предложить дочь князя Болоховского Ивана Романовича. Батенька его с девицей шестнадцатилетней познакомил. Красивая и скромная девушка. Предложить при этом Юрию Болеславу княжество небольшое со столицей в Берестье.

У Тройдена несколько сыновей, но Юрий — старший, и он унаследует тот кусок Мазовии. Можно ускорить встречу Тройдента с Богом или Дьяволом. А потом меч Всевышнего может обрушиться на братьев Тройдена. У Земовита — князя Варшавского детей нет. И его земли разделят Тройдент и Вацлав Плоцкий — третий брат. Так у него пока тоже нет детей. Если и он на охоте помрёт, то вся Мазовия достанется Юрию Болеславу. Вот тогда и можно будет всерьёз говорить о КОРОЛЕВСТВЕ Русском.

Всю эту информацию про дядьёв ему на свадьбе, как раз именно в этом ключе, племянник и рассказал, только он про далёкое будущее рассуждал, что своей смертью родичи помрут и тогда ему вся Мазовия достанется. А почему им не помочь, этим родичам (католикам проклятым) к своему богу отправиться.

Но это пока терпит. Главное то, что на землях Тройдена есть залежи полевого шпата, и получается, он может их купить, отжать, или просто покупать полевой шпат и делать фарфор. А там вес вазы на вес золота, какую угодно по размерам армию можно будет прокормить и сколько угодно университетов построить.

Для войны нужны деньги? Для университетов тоже нужны, как ни странно, деньги.

С Овручем сложней. Он окажется в центре новых земель Гедимина и получить его в пользование будет невозможно.

Остаётся там найти местного купца и пусть он добывает этот красный минерал и поставляет во Владимир. И чтобы его не связали с фарфором нужно и пряслицы эти делать и плитняк для мощения двора в замке. Придётся срезать весь асфальт и этот плитняк уложить. Ага! Нужен цемент? Сейчас стены строят, используя известковый раствор, но годится ли он для дорожек? Там вода сверху регулярно будет в виде дождя попадать, а ещё снег и лёд зимой. Цемент? Блин!!! Сделать не так сложно, но это же опять целые леса сводить надо.