Код Заражения 2 (СИ) - Подус Игорь

На улице нас поджидал капитан Борзов, и по его лицу я понял, что случилось что-то нехорошее.

– Что стряслось? Зомби решили устроить марафон и нагрянуть со стороны городской застройки или ещё какой-то сюрприз? – выпалил я, оглядывая окрестности.

– Городские зомби засекли вертолёты, но если они и соберутся пожаловать сюда, то приковыляют не раньше чем через двадцать минут.

– Борзов, ну и чего тогда не так?

– Беркут. Он едва не сбил вертолёт, когда чужаки улетали. Мне пришлось его остановить.

– Вот же неугомонный! Борзов, ну ты же понимаешь, это всё нервы. На вертолёте увезли того, кто в первые дни этого хаоса забросил его десантное подразделение в самое пекло. А ты чего так переживаешь? Ну, сбили бы мы их, и что с того?

– Информация должна попасть к адресату, – твёрдо заявил капитан. – Группа западных ЧВК должна долететь до пункта назначения. Это крайне важно.

– Борзов, если они не потерпят крушение, то обязательно долетят. А теперь нам пора помочь собрать оставленные ими ништяки, – я указал на грузовик, в который уже вовсю грузили ящики и боеприпасы.

***

Сказать, что воссоединение прошло гладко, было бы лукавством. Слишком долго сестра была в отрыве от нормальной жизни. Ей пришлось заново привыкать к свободе передвижения. К тому же она отнеслась с изрядной долей скепсиса к желанию Марты, Генриха и Бьёрна остаться с нами. Кстати, именно они помогли обнаружить и извлечь корпоративный чип слежения, коварно вживлённый под кожу Алёны.

Зато Маша и дети приняли Алёну сразу и безоговорочно. Васька мгновенно оценил её умения и стал относиться к ней как к опытной наставнице. Сестра, в свою очередь, оценила потенциал пацана и заявила, что он мог бы стать идеальным кандидатом для проекта «Немезида», в котором ей самой пришлось участвовать.

В течение следующих трёх дней Алёна постепенно поведала нам о своих злоключениях. Теперь я знал, что из неё пытались вылепить в течение этих двух лет. Для участия в проекте «Немезида» корпорация собрала людей, способных не только видеть, но и взаимодействовать с потусторонней вирусной активностью. Долгое время участников проекта накачивали сильнодействующими стимуляторами для повышения способностей и проводили с ними опасные эксперименты. Разумеется, далеко не все выдержали подобную подготовку, и только выжившие и не сошедшие с ума стали такими, как моя сестра.

Как оказалось, помимо роли эксперта, способного мгновенно оценить редчайшие биоматериалы, Алёна умела составлять точные карты вирусной активности и находить точки пересечения потусторонних нитей, способных, в случае повышения напряжения, привести орду в движение или вызвать появление большой группы опасных мутантов.

Это умение мы оценили вскоре, когда Алёна составила подробную схему активности в нашем секторе, выделив места обязательной зачистки и точки, которые ни в коем случае нельзя трогать без подготовки.

Беркут не отходил от неё ни на шаг, и она быстро привыкла к этому. Я же наблюдал за их отношениями со стороны и сожалел об утраченном влюблёнными времени.

Максимыч и майор Карпов быстро оценили полезность Алёны, и даже капитан Борзов, очень переживавший, что её нельзя проверить на полиграфе, быстро сдался под чарами и принялся ежедневно рассказывать о жизни дяди Бори и мамы в подземном бункере.

Пять дней всё шло своим чередом. Максимыч осваивал подземный комплекс. Сестра учила Хромого, Ваську и детей, как правильно взаимодействовать с потусторонними проявлениями вируса. Марта с Генрихом, передали блок информации в филиалы корпорации на всех континентах, которые, как я понял, все больше проявляли самостоятельность по отношению к своему центру.

Динамит с Беркутом занимались созданием надёжного охранного периметра, а Шаман, при помощи собранных трофеев, смог наладить нормальное слежение за Зареченском, который теперь являлся нашим конкурентом и в будущем, возможно, донором кадров.

Я ежедневно чистил с Трактористом и Бьёрном логова мутантов и инстинктивно чувствовал, что эта идиллия не может продлиться долго. И, разумеется, именно так и получилось.

На пятые сутки после возвращения сестры я вернулся с очередной зачистки и провалился в мертвецкий сон в своём семейном отсеке. А в три часа ночи на стене у входа призывно запищал коммуникатор. Маша хотела выключить прибор связи, но я, поняв, что началось, добрался до него первым. Едва я нажал на кнопку приёма, как услышал встревоженный голос майора Карпова:

– Макс, у нас проблемы. Быстро облачайся в бронежилет, хватай винтовку, и бегом к командному центру. Беркут, Динамит и Бьёрн уже здесь.

Когда я прибежал, возле закрытых гермодверей, ведущих в командный центр, собралось человек пять в полной боевой готовности. В воздухе пахло палёными проводами. На полу валялся использованный огнетушитель. Рядом находилась открытая настежь серверная, где поселковый радист, Майор Карпов, Хромой и Марта пытались выйти на связь через вспомогательный терминал с тем, кто заперся в командном центре.

Поначалу я подумал, что это Генрих снова сорвался, тем более его рядом не наблюдалось. Однако на экране, транслирующем картинку с камеры наблюдения, я увидел не только Генриха, но и капитана Борзова. Они сидели за главным пультом командного центра и довольно слаженно взаимодействовали. Увидеть их вместе я точно не ожидал, и потому вопросительно посмотрел на Хромого.

– Макс, даже не знаю, что тебе сказать. Генрих и Борзов провели целую спецоперацию, чтобы выкурить нас оттуда. Инсценировали контролируемый пожар в серверной. Кто бы мог подумать, что от этой парочки стоит ждать такого предательства.

– И зачем им это? – спросил я, неотрывно следя за тем, как капитан Борзов что-то говорит в микрофон, а Генрих указывает на экран, где пляшут зелёные строчки меняющихся цифр.

– Без понятия. Последние дни они только и делали, что колдовали над подключением к глобальной сети через спутник. А вчера вечером у них каким-то чудом получилось выцепить выделенный, стабильный канал, ведущий в остатки мировой паутины интернета.

– Макс, как будем действовать? Через вентиляцию не пролезем, придётся брать штурмом в лоб, – пробасил Беркут, водя пальцем по мятой схеме объекта.

Рядом появился Динамит.

– Я могу взорвать гермодвери к чертям собачьим, но тогда и оборудованию внутри несдобровать.

– Никаких взрывов и штурмов. Сначала надо с ними поговорить, узнать, что Борзову и Генриху приспичило так поступить.

Протиснувшись к монитору, я принялся нажимать на кнопку вызова в ритме футбольной кричалки. У терминала была камера, так что Борзов запросто мог меня видеть. Нужно было только зацепить его внимание ритмичным зумом.

Минуты тянулись мучительно долго. И только когда Генрих перестал колдовать над цифровой кашей на одном из экранов и устало откинулся на спинку кресла, Борзов включил аудиоканал общей связи.

– Макс, я здесь немного занят. Чего хотел? – спросил он совершенно обыденным тоном.

– Борзов, какого черта здесь происходит?

– Готовим акт возмездия, – выпалил беглый капитан ФСБ, не дрогнув ни единым мускулом.

– И кого ты решил покарать? Может, просветишь нас? Или мы как раз и есть те пешки, которых вы с Генрихом решили сдать в жертву?

– Макс, не неси чушь. Простите, ребята, но мы вас просто использовали. Я подробно объясню позже, но сначала должен передать координаты цели.

Он зачитал появившуюся на экране строчку цифр в микрофон, нажал кнопку активации, и экраны ожили новыми изображениями. В основном это были тактические карты секторов земной поверхности со светящимися точками, обозначенными цифрами. Подобное я видел во время военной службы, и, хотя Рельеф береговой линии, очерчивающий морской горизонт, угадывался довольно чётко, где это находится, я с ходу понять не мог.

– Это западная оконечность Скандинавского полуострова, – шепнул Бьёрн, указывая на экран.

Словно в подтверждение его слов, на самом большом экране возникло изображение этого же сектора, но уже в натуральном виде. Мощная оптика, ведущая наблюдение, находилась либо на борту самолёта, либо на спутнике в космосе. Судя по значкам сбоку и стремительно приближающейся картинке, второй вариант был ближе к истине.