Геном хищника. Книга третья (СИ) - Гарцевич Евгений

А уже через несколько минут я стоял перед стальной дверью с гостеприимной надписью: НЕ ВХОДИТЬ. ИДЕТ ЭКСПЕРИМЕНТ. Там и глазок был, к которому я поднёс кейс, прежде чем попинать дверь. Постучался и стал ждать.

Щёлкнул замок, дверь открылась, и я уставился на чью-то лысую макушку. Это был не доктор, а вполне себе обычный (просто низкий) татуированный фрик из «Искателей». Необычной была его одежда: туфли, брюки, рубашка и белый медицинский халат. Я отступил на шаг, проведя взгляд от татуировки на лбу до ботинок. Отметил пятна крови и чего-то серо-жёлтого (может, и мозгов) на халате и вздохнул. Фух, обычный фрик, а то сначала показалось невесть что.

— Доставка для Феликса Брока, — я приподнял кейс, — лично в руки.

В принципе, можно это было не добавлять. Показалось, что фрик в принципе не владел человеческой речью, либо ему было на всё глубоко фиолетово. Как цвет его зрачков. Он просто молча развернулся и пошёл вглубь комнаты. Я за ним, и дальше всё, с одной стороны, будто бы ускорилось: перед моими глазами открылась лаборатория, откуда-то сбоку объявился Феликс, чуть ли не с радостным визгом, выхватив у меня кейс. А с другой стороны — всё для меня застыло в попытке осознать, что я вижу перед глазами.

Доктор меня не узнал. Я бы сам себя не узнал, если бы до этого видел только лежащим на больничной койке, да на старых фотографиях из личного дела. Или ему было плевать, кто доставил посылку — сама посылка была превыше всего. Он как какой-то фокусник закрутил кейс. Положил его на стол, крутанул, разворачивая, а потом и вскрыл. Его аж трясло от возбуждения. Он что-то бормотал не пойми к кому обращаясь. То ли к себе, то ли к фрикам (их оказалось двое — практически близнецы лаборанты-санитары), то ли сразу к Осе. До меня доносились обрывки угроз.

Но я не вслушивался, разглядывая внутреннее убранство… не знаю, как это правильно назвать. Лавка мясника? Обитель вивисектора?

Вдоль одной стены стояли клетки с мясом. Именно с мясом, потому что с каждого второго зверя была содрана кожа. Я ошибся, когда посчитал, что в крепости не было кайманов — один был. Правда, его зачем-то вывернули наизнанку. Было две скальпированные гиены, но в отличие от крупного древолаза им повезло, у того в принципе череп был распилен и мозги наружу.

— Зачем? — не удержавшись, сказал я вслух.

— Как это зачем? Концентрация активного вещества в эссенциях геномов на порядок выше, если донор ещё жив, — неожиданно ответил доктор, а потом рассеянно посмотрел на меня, будто в первый раз увидел. — А вы, собственно кто?

— Доставка. Я вам кейс принёс… — примерно так же рассеянно ответил я, стараясь не вдыхать тяжёлый запах крови, боли и отчаянья.

Но доктор мне уже не ответил, сразу же забыв про меня и вернувшись в собственные мысли. На меня посмотрел один из фриков, собираясь проводить до двери, но Феликс его окликнул.

— Я готов, открывайте!

В руках у него появился стальной шприц-инъектор, внутри которого светилась зелёная жидкость.

— Экспериментальный коктейль номер один. Концентрированный яд ктыря с добавлением эликсира Брока, — доктор записал в блокноте то, что проговорил, а потом прикрикнул на фриков. — Открывайте!

Про меня уже вообще все забыли. Фрики прошли мимо, подойдя к дальней стене, где висела чёрная плотная штора. Схватились за края по центру и пошли в разные стороны, открыв толстые прутья здоровенной (до потолка) клетки.

За прутьями было темно. Я смог разглядеть только то, что внутри пространство было разделено на три части. И ещё небольшие таблички висели прямо над небольшими, но очень крепкими дверями.

На всех табличках крупно: ПРОЕКТ «ГЕНОМ ХИЩНИКА», а под текстом цифры. На первой — четырнадцать, и её перечеркнули крестом. На второй — пятнадцать, а на третьем, собственно, шестнадцать.

Ага. Под семнадцатым номером у них один очень симпатичный шакрас проходит, шестнадцатая — Оса, а предыдущих испытуемых я не знал. И с четырнадцатым уже не познакомлюсь.

Пятнадцатый представился сам — волной вони и бесформенной раздутой кучей налетел на прутья. Тряхнув не только их, но, кажется, и всю лабораторию. Где-то в шкафу дзинькнули пузырьки. Не знаю, сколько стадий у мутации, но у этого парня, похоже, была последняя. Двухметровая гора вздутых до волдырей мышц и заплывшее лицо, покрытое язвами и буграми. Он продолжал толкать клетку, пока фрики подходили к номеру шестнадцать, но толщина прутьев была сантиметров пять, и сделали их из металла древцилов.

— Да, не бойтесь вы его, — рявкнул доктор, поторапливая. — Вас он не тронет, у вас геномы родственные. Быстрее! Тащите её сюда.

Фрики приободрились, подскочив к последней клетке. А потом резко, будто их телепортом отнесло, отскочили назад, оказавшись чуть ли не на одном со мной уровне. Доктор выругался, отложил шприц на стол и полез за чем-то в ящик.

А я посмотрел на клетку. Где в глубине появился тоненький и с виду очень хрупкий силуэт. Измученная, возможно, и раненая девушка медленно двигалась к нам. С большим трудом, но я всё-таки её узнал — это точно была Анна, она же Оса.

— Проснулась? — спросил Феликс таким голосом, что из него можно было яд сделать без всяких геномов. — Ну, ничего. Сейчас я тебя усыплю, и больше ты уже никуда не уйдёшь.

Она подошла впритык к прутьям и посмотрела на меня. А, может, быть сквозь меня. А, может, это её геном смотрел на моего шакраса. Или это он на неё смотрел. Я чувствовал, что на уровне геномов что-то происходит. Какой-то контакт. Проверка на свой — чужой. И это не просто два хищника встретились на нейтральной территории. Это была другая лига — высшая лига суперхищников, в которой мы выступали в одной команде. В одной команде против всего остального мира.

— Ты ещё долго будешь пялиться? — едва слышно прошептала она, но меня будто криком разбудили.

— Прости, задумался… — кивнул я и, не сходя с места, вскинул пистолет в сторону ближайшего фрика.

Я выстрелил, попав точно в висок фанатику. Его отбросило в сторону, но ни крови, ни дыры на его голове я не заметил. Словно я ему просто свинцовую оплеуху отвесил. Во второго, прежде чем тот вспомнил про меня, я влепил сразу три пули, но примерно с тем же эффектом. Запинал его к стене, оставив на лбу три серых отметины. Но, вообще, пофиг, только глаза разгорелись.

Заверещал доктор, метнув в меня склянкой с недоделанным снотворным. Она разбилась, выдав такую жуткую вонь, что даже запах крови и гнили от мелких клеток перебило. В клетках тоже завыли. И всё ускорилось! Очухался первый фрик и бросился на меня. Феликс дёрнул рубильник, висевший на стене. По ушам ударил звук сирены, пронёсшийся по всему подземелью. Доктор метнул в меня ещё что-то, потом подхватил шприц и бросился к клетке Осы. Не добежал, получив пулю в колено, и кувырком пролетел мимо клетки. На меня бросились очухавшиеся фрики, а доктор доковылял до пятнадцатого и рванул механизмы, сдерживающие его дверь.

Грохот, выстрелы, вой, рёв и хохот явно сбрендившего доктора, а надо всем этим спокойный и даже красивый женский голос вещал откуда-то из потолочных динамиков:

Внимание! Активирован режим самоуничтожения. Немедленно покиньте лабораторный комплекс. До взрыва осталось десять минут…

— Доктор мой! — крикнул я, уворачиваясь от прыжка фрика. — Он нужен мне живым!

Прорычал я, уворачиваясь от второго. Скинул пистолет и выхватил из-за спины условный дробовик Древних и сначала воспользовался им, без учёта каких-либо технологий вообще. Просто долбанул прикладом фрика в лоб, в очередной раз отбросив его. И только потом прицелился и нажал на спусковой крючок. Кольнуло так, будто Ульрик туда не булавку пристроил, а целое бритвенное лезвие.

Я чувствовал, что химическая реакция пошла, но выстрела всё не было и не было. На мне повис второй фрик, пытаясь зубами вгрызться в шею. Я задрал плечо, но ружьё не убирал… Прошла почти секунда, где-то под ногами к двери проскочил доктор, и вот только тогда ружьё вздрогнуло у меня в руках. Практически бесшумно, без языков пламени из ствола, дыма или каких-то других спецэффектов тяжёлая жёлтая пуля вылетела из ружья и впечаталась в грудь мутанта-лаборанта.