Выжившие (СИ) - Казаков Антон

Когда у человека в комме зажглось уведомление о входящем вызове по защищённой линии, он сначала не поверил своим глазам.

Это была та самая линия, которая включалась только с другой стороны. Только тогда, когда там хотели поговорить. И все последние годы на связь с ним выходили раз в три месяца, строго по графику. Ни звонка больше. Единственный спонсор и благодетель его организации — или лучше сказать «владелец»? — не мог себе позволить держать связь чаще: опять же, чтобы не рисковать быть уличённым в своём спонсорстве. Их общий противник был настолько силён и вездесущ, что всегда приходилось предполагать даже сверхъестественные угрозы…

В прошлый раз по этой линии звонили и просили отчёт пять дней назад. Почему снова, и так скоро?..

Человек за столом точными движениями ткнул пару кнопок на пульте и, дождавшись включения всех дополнительных систем защиты от прослушивания, принял вызов:

— Де Вилья. Добрый день.

Изображения, как обычно, не было — только голос, немного искажённый многоступенчатым шифрованием.

— Добрый день, Каспер. Я буду краток. У меня новость. И хорошая, и плохая, зависит от того, как посмотреть.

— Новость? — сухощавый потёр щетину на подбородке и нахмурился. — Я весь внимание.

На том конце тяжело вздохнули и помолчали секунду.

— Нет способа сказать это мягко, друг мой, — пробубнил комм наконец, — поэтому просто скажу как есть. Каспер, я распускаю Отряд Противодействия.

Тощая, жилистая рука с гулким звуком упала на стол. Глаза Каспера Де Вильи расширились и застыли, не мигая и глядя в пустоту.

— Ты великолепно делал своё дело, — продолжал голос в комме, — но ситуация изменилась настолько, что нам больше не нужны сверхсекретные шпионы против Братства. Вообще. Теперь у нас есть прямой контроль. Мы этого добились во многом благодаря тебе и твоим ребятам. Спасибо вам всем. А тебе лично — в особенности.

— Но Вы уверены, Араш… — слабым голосом начал было Де Вилья, но комм его тут же перебил.

— Уверен, Каспер. Теперь — совсем уверен. У нас есть полный доступ, с нами сотрудничают. Дай пару лет — и мы будем знать всё, что знают «гармоники». Это — новая эра, «Конг» ждут такие высоты, дружище… Но не об этом сейчас, — одёрнул он себя. — Тебя и ребят ждёт «выходное пособие». Сразу после обработки памяти, как и оговаривали. Организовывать всё начинай, пожалуйста, уже сейчас. Я жду полную консервацию всех процессов и объектов к концу недели.

— Так точно, всё сделаю, — сухощавый человек уже совладал с собой, но его голос звучал теперь так безэмоционально, словно шёл из синтезатора речи.

— И ещё одно, — добавили в комме. — Каспер, друг мой, за себя не беспокойся совсем. Сейчас — выйди, наконец, наружу, отдохни, потрать деньги, развейся. А как будешь готов — у меня уже есть для тебя новая должность. И я очень рассчитываю, что она станет для тебя призванием точно так же, как стал когда-то Отряд, — чувствовалось, что на том конце вызова постарались ободряюще подмигнуть. — Ты же знаешь, я не бросаю верных людей.

Благодарность Каспера Де Вильи была искренней, но прозвучала равнодушно и формально.

Когда в комме сказали, что позже ещё свяжутся, и прервали вызов, он просто бессильно промолчал в ответ. А потом ещё долго, очень долго так и сидел без движения, смотря перед собой и слушая гул акустической защиты. В последний раз.

* * *

Сознание включилось резко, сразу целиком, будто щёлкнули тумблером.

Мысленно Кай всё ещё кричала, ощущая, как десятки пуль рвут её плоть, а по телу от этого прокатывается такая боль, с которой не может справиться даже анестетик Доминаса…

Доминас!

«Доминас, статус!» — с надеждой позвала она.

Но в ответ в её голове не раздалось ни звука.

«Доминас, статус!!!» — крикнула она по инерции, уже понимая, что что-то очень и очень серьёзно изменилось…

Что-то…

Кай замерла от внезапного осознания.

У неё нет тела! Вообще! И вокруг неё ничего нет! Только океан вязкого и всепроникающего ничто… Она ничего не видит, ничего не чувствует, ничего не…

Вдруг пустота вокруг словно бы покачнулась, уступая место чему-то, рвущемуся сквозь пелену полной сенсорной депривации.

И бурлящее паникой сознание Кай в одно мгновение погрузилось в звуки.

— …ещё раз повторяю, Шигемацу-сан, даже не пробуйте на мне сейчас Ваши переговорные приёмчики! Вы вообще не в том положении, неужели не видно?

— Я понимаю Ваше раздражение, Арашира-сама. Полностью понимаю. Но Кайяда Ицуми — это не Ваши персональные агенты с… «забывателем», его же так называют? Кайяда-кун и её нейромод — сложнейшая, совершенная симбиотическая система. Я сделал всё, что было возможно организовать в срочном порядке. Консервация живого мозга со включённой петлёй контроля — это комбинация, которую никто не тестировал. Я не могу его расконсервировать полностью за такой короткий срок, можно многое серьёзно повредить…

— Опять Вы ищете причины не выполнять приказ, Шигемацу-сан! Вам придётся в конце концов уяснить, что это такое — выполнять. Это — Ваша новая реальность. Последствия Вашей же, между прочим, деятельности.

— Вы прекрасно помните мои слова о том, что про Окуму и его людоедские замыслы я слишком поздно всё понял, Арашира-сама. И несмотря на то, что и госкорпорация, чьи сотрудники, к слову, были подкуплены Номурой и пытались убить Ицуми-сан, тоже внесла свой небольшой вклад, я всё же виню себя за всё произошедшее гораздо больше, чем это сможет сделать кто-либо другой, даже Вы. И нет ни минуты, чтобы я не вспоминал, как близко от нас прошла беда, как всё могло бы закончиться, если бы хоть часть моей задумки не сработала полностью…

— Приказ, Шигемацу-сан! Не надо мне снова излагать Вашу слезливую историю, я её слушаю уже в пятый раз. Мне по должности необходимо возлагать ответственность на кого-то, чтобы понимать, чего ждать. И здесь — ответственность на Вас, несмотря на всё Ваше добровольное сотрудничество, на то, что Вы утверждаете, будто сами же всё исправили, и даже на то, что Людвиг действительно нашёл следы Вашей помощи. Можно сколько угодно исправлять последствия — это не отменит сделанного. Того, какому риску подверглись все выжившие Конгломерата. И Ваша, весьма, между прочим, скромная плата за это — исполнение моих приказов. Последний звучал так: Кайяда Ицуми должна быть готова к допросу к сегодняшнему вечеру. У Вас ещё несколько часов. И пока всё выглядит так, что я не получу своего главного свидетеля по графику. Я верно понимаю?

— Она будет готова к допросу, Арашира-сама. Просто не к устному, и не сама. В такой короткий срок я смогу дать Вам на допрос лишь Доминаса. Но и для этого мне придётся пойти на риск, частично расконсервируя мозг Кайяды-кун, потому что они вдвоём — сложнейшая симбиотическая…

— Да хватит уже повторять! Если Вы уверены, что Доминас даст мне всю нужную… Погодите-ка, Шигемацу, вот это — что за индикатор? Она что, нас сейчас слушает?!

— Это не… Постойте… Да, похоже на то… Но… Вероятно, какой-то скачок нервных импульсов дублирующей системы… Я сейчас всё…

— Выключите немедленно! Я ещё не готов её допрашивать! Мне она нужна свежей, без пауз и рефлексии, я же сказал!

— А я сказал, что она — сложнейшая…

— Прекратить отговорки, Шигемацу, во имя Духа Сети! Мне всё равно! Вы её сделали. Теперь Вы сделаете с ней то, что я Вам говорю. Выключайте! И через неделю варианты проектов «забывателя» для её нейромода должны быть у меня во входящих. Через неделю! А её допрос сегодня вечером должен состояться! Вам всё ясно?!

— Ясно, Арашира-сама. Всё будет сделано так, как Вы просите.

— Не проверяйте мои нервы, Шигемацу, я Вам в последний раз повторяю! Всё это — не просьба! Вы научитесь понимать, что такое приказ, хотите Вы этого или…

В этот момент раздался короткий щелчок, от которого все звуки вдруг заволокло белым шумом. Этот шум прожевал их и проглотил без остатка, сразу же быстро утихнув.

И тогда пустота, временно отступившая со своих позиций, с новыми силами навалилась на Кай своей удушающе крепкой хваткой.