Чуть позади него бежала Оля и тоже стреляла. Честно говоря, суда по сильно задранному вверх стволу, палила она в молоко. Но вид у нее был грозный — сущая валькирия!
Мы с Сэмом рванули одновременно, как только удалось подавить огонь противника. Я успел выстрелить еще дважды, прежде чем враг понял, что сдает позиции и передислоцировался. Укрываясь щитами, команда прикрытия побежала за ближайшие камни и там засела, вновь открыв огонь.
Я успел заскочить под защиту укрепленных обшивкой остатков ворот. Сэм, спрятался за бетонной стеной.
Отстреливались теперь только двое. Остальные лежали неподвижными кулями. А пятеро утаскивали скелетоник всё дальше.
Глава 28
Главный человек в классе
Нужно было спешить.
Я не знал есть ли подкрепление у нападавших, куда они тащат скелетоник, что они вообще задумали. Но я прекрасно понимал, если они скроются, то плакал мой марш-бросок до дома. Без скелетоника прямо сейчас я не справлюсь. Как я буду забирать его у компании Сэма я пока тоже не знал, но одно было ясно — прокачиваться и ждать, когда мои силы вырастут достаточно для похода — это очень долго.
Я верю, что Ленка жива, но чем дольше я не приду, тем сложнее будет её найти. Сейчас я представлял, где она должна быть. А где окажется через полгода? Вопрос на миллион!
Одного из группы прикрытия снял Петрович. Он удачно высунулся из укрытия, где прятался с Олей и всадил очередь. Из-за камней донесся сдавленный хрип, а спустя пару секунд вывалилось тело. Стрелок был мертв.
— Кстати, — крикнул Петрович, глядя на меня, — спасибо за автоматы! Девчонка вовремя их притащила. Если бы не она, мы бы ещё долго мучились, выискивая исправное оружие.
— Где Таха⁈ — крикнул я в ответ.
— Осталась в модуле, как ты и приказывал.
Ага. Приказывал-то я другое, да она меня не послушалась. Но то, что смогла помочь и после осталась в безопасном месте ей зачтется.
Второй гад засел крепко. Камни оказались сложены так, что ему можно было стрелять сквозь небольшое окошечко. Не нужно высовываться. А нам попасть в дырку диаметром в десять сантиметров, под постоянным огнем, почти нереально.
Можно было дождаться, когда у него кончатся патроны, но меня это не устраивало. Скелетоник уходил от меня с каждой секундой.
— Прикрывайте! — закричал я, надеясь на Петровича в первую очередь.
Он и прикрывал. Да ещё Оля. Она вообще высадила остатки рожка на удивлении метко. Я видел, как пули плотно ложились рядом с отверстием, может даже заходили внутрь. Так что стрельба в нас на несколько мгновений прекратилась, и я смог скользнуть за двери, уйти влево, с линии обстрела противника.
Короткая пробежка — я оказался совсем рядом с укрытием стрелка. Прижался к камню с другой стороны. Отсюда я слышал, как пыхтит и матерится вражина. Мат был отборный, русский. Я чуть замешкался, но… да ну вас всех нахер! Этот мужик точно так же бьется за свои интересы, как и мы. Ему не хочется дохнуть, как и никому из нас. И… я ведь уже говорил, что не люблю убивать? В бою пожалуйста, но я не люблю, когда стреляют в спину. Да и в упор — тоже.
Дождавшись, когда из «окошка» покажется ствол, я обогнул камень.
Он сидел, прикрываясь щитом, матерился, как сапожник и стрелял. Теперь было понятно, почему он так и не попал ни в кого из нас. Он даже не смотрел, куда палит. Ему нужно было просто тянуть время, пока его товарищи утаскивали трофей. Он явно не думал, что останется в живых.
Ударом я отбросил щит. И мгновенно приставил ствол к затылку.
— Не шевелись!
Он прекратил стрельбу, поднял руки. Ствол застрял в окошке, и автомат повис, зажатый собственным весом.
— Я не шевелюсь, — в повисшей тишине пробормотал он.
Наши тоже не стреляли. Видели, что я был рядом.
Краем глаза я видел, что Сэм и Петрович уже бегут ко мне, Оля тоже не отставала.
— Вяжи его! — приказал Петрович Оле.
Та извлекла из кармана прочные пластиковые стяжки, затянула их на запястьях и ногах мужика.
Мы с Сэмом так и держали его на прицеле.
Я забрал автомат и дополнительный рожок. Сразу почувствовал себя бойцом. С одним Глоком не навоюешь.
— Чего топчемся⁈ За ними!
Голос раздался из-за спины так неожиданно, что я едва узнал его.
Фатима стояла совсем рядом. Когда успела выйти из здания? Её глаза горели ненавистью и злобой.
— Антон у них! Костюм у них! Пять сучек у них! — она орала, брызжа слюной и от этого казалась некрасивой.
— За мной! — скомандовал Сэм и побежал по следу от скелетоника.
Я припустил за ним. Петрович и Фатима тоже. Оля осталась со связанным.
Мы догнали бурлаков минут через пять. За то время пока мы перестреливались с их товарищами, пока брали пленного, пока бежали, они успели оттащить экзоскелет почти на километр. Не знаю, сколько оставалось до их базы, или где они там обитают, но вокруг было совершенно пусто.
— Стоять! — заорал Сэм. — Куда⁈
Но пятерка бурлаков не остановилась. Они тянули скелетоник за собой. Отстреливаться им было нечем. Я видел, что у них нет даже пистолетов. Наверное, расчёт был на то, что нас задержат надолго.
— Стоять! — снова заорал Сэм.
— Вали их! — проревела Фатима.
Сэм медлил.
— У них в логове пять баб, они нам нужны! Если мы сейчас сократим количество защитников, забрать их будет проще! — она вопила, как резаная.
У меня от крика даже уши заложило. Может быть в горячке боя, может быть от чего-то еще, но мысли вдруг стали вялыми.
Рука Сэма дрогнула и поползла вверх. Он словно нехотя поднял Узи.
— Стреляй! — завизжала Фатима.
Сэм дал длинную очередь.
Спины бурлаков окрасились красным. Пули рвали одежду и плоть, прошивая людей насквозь. Они падали беззвучно. Вперед лицом, как шли.
Петрович тронул меня за плечо, выводя из ступора.
— Пойдем, надо осмотреть Антона.
— Какой нахер Антон! — воздух зазвенел словно от разорвавшегося под ухом снаряда. — Вперед! В их логове, наверняка, остались только трусливые суки!
— Нет, — едва смог произнести я. — К черту вас! Берем экзоскелет, Антона и возвращаемся.
— Согласен, — поддержал меня Петрович. — Парень может быть ещё жив.
Фатима сверкала глазами. Казалось, будь у неё оружие, и она бы выстрелила в меня и Петровича не раздумывая.
Сэм тоже тормозил. Не спешил выполнять приказ. Переводил взгляд с Антона, то на меня, то на Петровича.
— Берем и тащим.
Я подошел первым, стал распутывать веревки с убитых.
— Впрягаемся, други, — хрипловатым басом поддержал меня Петрович.
Они с Сэмом подошли, забрали по две «упряжи». Подналегли и потащили.
Фатима картинно всплеснула руками, совсем так же театрально, как она заламывала руки, сидя полуголой у меня на полу. Казалось, что она хочет что-то сказал, но сдерживается.
Скелетоник оказался весьма тяжелым, если тащить его волоком, но мы не сдавались.
— Хер с вами! — наконец выпалила Фатима.
Она выплюнула эту фразу, словно до этого долго сдерживалась, а теперь её прорвало.
— Возвращаемся, лечим Антона, потом организуем рейд.
Шли молча. Я пытался собрать мысли в кучу, но отчего-то было сложно. Петрович, обычно разговорчивый, тоже молчал.
По пути подобрали связанного и Олю.
В мастерские вернулись через полчаса и застали Таху с медоедом на пороге. Девочка стояла и исподлобья смотрела на нашу процессию. Словно она видела, как мы завладели скелетоником и не одобряла методы. Впрочем, как и я.
— Теперь ещё с этим возиться, — недовольно пробормотала Фатима, окинув взглядом пленника.
Другие промолчали.
— Что с Антоном? — спросил Шариф.
Он так и стоял рядом со станиной. Пулемет он снял, теперь тяжелая машинка лежала у его ног. Странно, что он не побежал с нами. Странно, что он так и возился с этим чертовым пулеметом. Всё было странно!
— Сейчас выясним, — буркнул Сэм.
