— А ты шевели лапками, дорогуша! Новый хозяин вот-вот вернется, и все должно быть в лучшем виде!
Скоро по полу зашуршали щетки, заплескалась вода и застучали открываемые окна. Затем кто-то включил автомат-радиолу, и под бодрый напев «Аа, в Африке реки вот такой ширины!» усадьба начала просыпаться от векового сна.
Дело пошло!
* * *
— Тихо, Петрович! Слышишь⁈
И оба ушастика-охотника встали посреди рощи как вкопанные, а затем залегли. Руки сами собой потянулись к портупее с патронами.
Возможно, вот он — момент истины…
— Вот жеж громко живот у тебя урчит, дружище, — прошептал серошерстный Петрович спустя минуту. — Ничего!
Рыжий Козьма выдохнул. Они и так на нервах после вчерашнего «визита» Винни, а тут еще и некий хрен по фамилии Бездомный решил податься в бега.
Как гласили листовки, рассылаемые жандармерией: Степан Варфоломеевич Бездомный — опасный тип, бывший начальник поезда «Ураган», подозреваемый во множестве злоупотреблений. Нынче скрывается от закона где-то в этих лесах.
Награда за его голову: три тысячи рублей.
Особые приметы негодяя, сообщенные персоналом «Урагана»: рост выше среднего, тело пухлое, белое и рассыпчатое, с опаленным и полностью лысым лицом. Сам по себе туп, жаден, прожорлив, ради собственной выгоды пойдет на все. Характер прескверный, не женат.
Короче, особо опасный элемент, от которого лучше держаться подальше. Однако узнав о награде, Петрович с Козьмой и еще парочкой охочих парней из Таврино охотно взялись его изловить, как вдруг…
— Слышишь! — снова поднял палец Козьма, и они вновь залегли.
Минута напряженного ожидания ничего не дала, и парочка вновь поднялась на ноги.
— Тю, дурья твоя башка! — сплюнул Петрович. — Домой нам, видно, пора, скоро уж ужин. Черт с ним с этим…
— Да нет же! — зашипел на него Козьма, вновь уловив какой-то шум. — Со стороны барской усадьбы, неужто не слышишь?
— Врешь! — и Петрович в третий раз навострил волосатые уши.
Роща тонула в птичьих напевах, однако…
— А то и верно! — охнул Петрович, разглаживая усы. — Тихо… Кажись, про каких-то попугаев поют?
Не успел Козьма ответить, как послышались шаги. Оба ушастика тут же залегли за пенек. Ствол ружья Козьмы устремился в сторону звуков, револьвер Петровича тоже был наготове.
Кажется, впереди пролегала тропка, и именно оттуда слышался хруст веточек. Все ближе и ближе!
Та-а-ак… Это кто же бродит по лесу, да еще и пешком⁈ В окрестностях Амерзонии уже давно никто не отходит от Убежищ дальше километра без машины. А тут? Либо конченный псих, либо…
— Беглец! — улыбнулся Козьма в усы и снял ружье с предохранителя. — Сейчас дадим пуд соли в жирную задницу!
Вдруг между деревьями показалась тень.
Так-так-так! Этой тропкой уже давно мало кто ходил. Видать, совсем заплутал, бедолага!
Петрович взял негодяя на мушку. Вот-вот он покаже…
Никого! Что за диво⁈
— Добрый день, друзья, — вдруг раздался голос, и оба охотника подскочили на месте. Лишь случай уберег палец Козьмы от того, чтобы не дернуть спуск.
Они обернулись, и увидели перед собой высоченного мужчину в брючном костюме-тройке, плаще и с чемоданчиком. И снова лишь случай уберег Козьму, чтобы не огреть его прикладом.
Нет, по описанию не подходит. Совершенно другой типаж, да и где? В лесу⁈ Однако!
— Эта дорога ведет в Таврино? — спросил мужчина, коснувшись пальцем полей котелка.
— Д-да… — промычал Петрович, лихорадочно рассматривая странного типа, а затем указал направление деревни. — Вон, в той стороне. А вы…
— Благодарю покорно, — кивнул мужчина. — А если вы ищете здоровенного толстяка, который носится по округе в совершенно скотском виде, то мы с ним разминулись буквально десять минут назад.
— Кто? Где⁈
— Беглец, говорю. Жирный, злой и вонючий аки медведь. В той стороне, — указал незнакомец себе за спину и, поправив галстук, пошагал вперед. — Поспешите, а то ваш друг сам не свой. Как бы кого не загрыз…
И хмыкнув, странный мужчина удалился.
Охотники переглянулись и бегом направились к броневику. Сейчас загоним зайца!
Отбежав от «стоянки» метров двадцать, Козьма оглянулся. А этого типа и след простыл.
* * *
— Итак, следующий лот! — забасил распорядитель, перекрикивая гомон толпы. — Меч настоящего рыцаря-резервата!
Толпа затихла, и рядом с трибуной положили меч в ножнах. Самый обычный, пусть и рукоять у него отчего-то была довольно длинной.
Свиридову снова понесло — ее глаза плотоядно сверкнули.
— Она чего с ума сошла? — подняла бровь Метта. — Опять выложит кучу бабла за какую-то железку?
Судя по настрою Юлии Константиновны, да. И окружающие, видя ее прыть, даже не собирались противостоять магичке.
Интересно, а Вернер знает о том, куда она, очевидно, вкидывает деньги организации?
— Наверное, да, а иначе зачем ей эта броня и оружие? — заметила Метта.
— А стулья?
— Ну, тут уж может она из своих…
Я же пристальней присмотрелся к рукояти меча, и вдруг заметил на конце рукояти след от…
— Геометрики? — насторожилась Метта. — Там же паз для того, чтобы вставить в рукоять артефакт?
— Так сразу и не скажешь. Думаю, Юлия знает, что это…
Моя спутница переместилась к мечу и начала его внимательно рассматривать. Я же прищурился, чтобы ей было удобней.
Меч, несмотря на кажущуюся простоту, выглядел мастерски сделанным орудием резерваторского ремесла. Не слишком длинный, однако ширина клинка была как у тесака.
Самое оно, чтобы мочить монстров. Если он еще и зачарован…
— Но есть нюанс! — заговорил распорядитель, затем поднял меч и вынул его из ножен.
Хлоп! — и народ ахнул.
Клинка у меча не было. Вообще. Распорядитель крутил в руке пустую рукоять с гардой.
С задних рядов захихикали, однако мне смеяться совсем не хотелось. Нет, все не так просто с этой штуковиной… Иначе, зачем Свиридова так волнуется?
— Итак, — поднял молоточек распорядитель, — стартовая цена за рукоять с ножнами — триста рублей. Минимальный шаг — сто!
— Четыреста рублей! — крикнул я, подняв руку. Я опередил Свиридову на какое-то мгновение.
Смешки сразу затихли. Все обернулись на меня, и Юлия тоже. В ее взгляде мелькнуло недоумение, однако оно быстро испарилось.
— Так, четыреста рублей от юноши в пятом ряду! — крикнул распорядитель. — Четыреста рублей — раз! Кто больше?
Повисла тишина, и все посмотрели на Свиридову. Однако она только пожала плечами и уселась на свое место.
— Четыреста рублей — два!
Все по прежнему молчали и, очевидно, ждали реакции от Юлии. Ввязываться в схватку с членом ШИИРа уже боялись. Магичка же, как ни в чем ни бывало, закинула ногу на ногу и, подмигнув мне, расплылась в улыбке.
Молчание тянулось, и кажется, какой-то человек робко поднял руку, но потом быстро убрал.
— Четыреста рублей — три! Продано! — и распорядитель бахнул молотком по трибуне. — Рукоять с ножнами уходит молодому человеку в пятом ряду! Поздравляем!
Снова послышались смешки, но кое-кто даже захлопал.
Как ни крути, но рукоять с ножнами все же стоящая вещь — ее можно прикрутить к моему старому мечу, если Яр скажет, что с теми уже ничего не сделаешь.
Однако что-то мне подсказывало, что и с этим можно сотворить нечто интересное. Ведь паз для геометрики там явно не для красоты.
И еще момент, который меня интересовал: если бы Свиридова выкрикнула свою цену, она превышала бы заявленную стоимость вдвое или втрое? Или же в пятеро, если тут нашелся бы хрен, решивший посоревноваться?
Похоже, я помог ей вытащить эту явно ценную штуковину с аукциона с минимальными издержками. Осталось только узнать, в чем ее ценность.
— Это было странно, но интересно, — сказала Метта. — Одно могу сказать точно — туда действительно можно вставить специально подготовленный артефакт. Под слоем копоти виднеются следы от прохождения энергии.
