Диктатура Кошмаров (СИ) - Горъ Василий

Слух вернулся чуть позже. Сразу после того, как рядом со мной возникла Ксения Станиславовна и отправила «Искрицкую» в целительский сон. Так что я успел вдуматься во вторую часть очередной команды «Иры», развернулся на месте, проанализировал положение родичей и мысленно хмыкнул: пока я, Оля и Света кошмарили лже-Искрицких, Поля ассистировала мне, а Кукла — моим благоверным, Надя, Валерий Константинович и Наталья Родионовна держали стены, а Настя… контролировала вырубленных ею же Конвойных!

«Красотка…» — мысленно буркнул я, вник в очередную команду «Иры» и погордился остальными родичами: пока мы воевали, Ульяна, ее ветераны, Нина, Софа и Таня, подходившие к Алмазному залу по другому коридору, врубили турборежим и, сметая со своего пути все, что путалось под ногами, пробились к нам!

Кстати, Дворцовые тоже не тормозили: по словам БИУС-а, державшего руку на пульсе всего и вся, дежурные операторы системы мониторинга

почти мгновенно заглушили связь, заблокировали все гермозатворы, двери и лифты, перевели систему безопасности дворца в осадный режим, выдвинули артефактные автоматические огневые точки, повели Императора и членов его семьи в секретный бункер глубокого залегания и не открыли огонь по второму отделению, пробившемуся сквозь захлопывавшиеся створки, лишь благодаря своевременному вмешательству Анонима. Ненамного медленнее шевелились Виктор, Татьяна, Вика, Лиза и генерал Ляпишев: команда Воронецкого, в момент начала боестолкновения заканчивавшая наводить красоту, рванула в сторону Алмазного зала сразу после первого включения сирены системы оповещения о чрезвычайных ситуациях, а Дмитрий Львович, находившийся в помещении, смежном с возвышением для хозяев приема, в темпе подключился к камерам СКН, увидел, что «воюем» мы, и рванул на помощь. Благодаря чему подошел к воздушной стене Валерия Константиновича через считанные секунды после того, как мы обзавелись вторым кольцом защиты, был узнан, с моего позволения запущен внутрь «формации» и задал напрашивавшийся вопрос:

— Игнат Данилович, вы не объясните, что тут произошло?

— Объясню. Через полминуты… — хмуро пообещал я, приказал Питону подменить Валерия Константиновича, подозвал освободившегося мужчину к себе и взглядом показал на бессознательное тело: — Осмотрите, пожалуйста, эту особу: я уверен, что на ней имеется артефакт сокрытия неизвестного мне типа.

Следующие предложения озвучил персонально для куратора:

— Я водил настоящую Валентину Семеновну в рейд, лично тренировал не один и не два дня, соответственно, прекрасно помню, как ощущается ее энергетика под чуйкой. Поэтому, почувствовав на порядок более плотную ауру, пришел к выводу, что это — враг. Под высокоранговой личиной и артефактом сокрытия. А с врагами, да еще и скрытно пробравшимися в Императорский дворец, я не церемонюсь.

— Игнат Данилович, артефакт имеется… — дождавшись, пока я замолчу, доложил Валерий Константинович. — Он действительно нестандартный. И, по моим ощущениям, прятал энергетику Кошмара либо седьмого, либо восьмого ранга!

— Восьмого… — уверенно уточнила целительница и шокировала генерала еще сильнее: — Но самое неприятное не это: судя по отклику тестовых умений, женщине под личиной не менее ста восьмидесяти лет, она метаморфировала и омолодила организм еще в начале прошлого века и прокачала сопротивления ко всем известным школам магии, включая Разум!

Ляпишев ей поверил. С полпинка. Поэтому поиграл желваками, кинул взгляд на трупы и повернулся ко мне:

— Как я понимаю, эти двое тоже были под личинами?

— Да… — кивнул я. — Но ощущались заметно менее сильными. Поэтому-то я и атаковал «Валентину Семеновну». Но это — дело прошлого. А в данный момент я считаю должным выяснить, что стало с настоящими Искрицкими и что эта троица собиралась сотворить на приеме…

…С подбором нужной дозы «химии» для медикаментозного допроса возникли серьезнейшие проблемы — организм новоявленной простушки как-то уж очень легко и быстро нейтрализовывал все то, что вводил единственный дознаватель, допущенный в помещение. В том же стиле «сбрасывались» как целительские, так и медикаментозные сны. Да, Ксения Станиславовна их обновляла, но злоязыкая тварь все равно успевала наговорить всякого-разного. И если первые полчаса, в основном, проклинала, крыла последними словами и обещала отомстить всем подряд, то минуте на тридцать пятой вдруг заметила меня, пошла красными пятнами и процедила четыре чертовски интересных предложения:

— С-с-серебряков, пас-с-скуда! Все-таки выжил и похерил все мои планы. Недооценила я вашу живучесть, недооценила. Что ж, значит, в следующий раз проконтролирую твою смерть и смерти всех твоих родичей лично!!!

— Следующего раза не будет… — холодно усмехнулся я. — Я вас убью сразу после того, как вы поделитесь с нами своими планами. А вырваться не сможете. Хотя бы потому, что лишились Дара.

К сожалению, последнее предложение она не услышала, так как заснула. Но я отыграл сценку, рекомендованную Дайной, до конца, затем вспомнил, что шел к кулеру, налил себе холодной воды, выпил, вернулся в свое кресло и поймал сочувствующий взгляд Императрицы. А через несколько мгновений услышал и ее голос — решив, что я вот-вот ухну в горестные воспоминания, Людмила Евгеньевна постаралась меня отвлечь.

Отвлекала расчетливо и с размахом: сначала подтвердила обещание, данное ее супругом, затем заявила, что с удовольствием поучаствовала бы в Воздаянии, ибо ненавидит моих врагов ничуть не меньше, чем врагов своего рода, спросила, собираюсь ли я привлекать «к этому делу» супруг, выслушала утвердительный ответ и плавно съехала с темы:

— Ну да, они у вас — жесткие, как титановый лом, живут вашими чаяниями и не станут рефлексировать из-за смерти твари в человеческом обличье. Но со стороны выглядят милашками, вот я, бывает, и обманываюсь. Кстати, мне сообщают, что Володя заканчивает награждать своих спасителей, и что гости приема в шоке. Ибо все двенадцать человек, включая Елизавету Демьяновну, пожалованы орденом Святого Георгия четвертой степени, а все урожденные простолюдины — потомственным дворянством. Хе-хе, а сейчас мой муж заявил гостям, что им придется подождать завершения расследования чрезвычайного происшествия прямо в Алмазном зале и без какой-либо связи с внешним миром, посоветовал запастись терпением и выдвинулся в нашу сторону.

— А эта… хм… особа все никак не заговорит… — злобно выдохнул я, сжал кулаки и уставился на дознавателя. Минуты через три-четыре заметил, что он расплывается в предвкушающей улыбке, посмотрел на пленницу, открывшую глаза, и затаил дыхание. А еще через две-три вслушался в ответы на блок «тестовых» вопросов и понял, что дозировка, наконец, подобралась.

Следующий час с небольшим вдумывался в признания допрашиваемой и комментарии Дайны, раскладывал по полочкам памяти новую информацию, изучал карты, открытые Дмитрием Львовичем на большом экране, планировал и корректировал ближайшее будущее, отвлекался на замечания Воронецких и давил в себе все усиливающееся бешенство. А после того, как почувствовал, что дознаватель пошел на второй круг, поднял руку, поймал взгляд государя и поделился своими мыслями:

— Владимир Александрович, я понимаю, что из этой особы можно выбить подробности не одной сотни убийств, но самое главное она уже сказала…

— Все верно… — поддержала меня Императрица. — Это они, Соболевы, закончили эпоху расцвета магии, это они вторую сотню лет уничтожают Одаренных, прорывающихся во второй ранг и выше, это они натравливали на тренировочные заимки самых сильных родов прирученное Одаренное зверье, это они вырезали род Серебряковых, и это они собирались убрать нас, Игната Даниловича, его Стаю и весь цвет дворянства, дабы сохранить монополию на магию и фактическое бессмертие. Так какой смысл тратить драгоценное время на выяснение несущественных подробностей, если пора начинать шевелиться?