— Я уже служу Немерону, и даже смерть отца от твоей руки не отменяет мой долг.
— Это кто тебе такую глупость сказал? — ей показалось или незнакомец даже слегка рассмеялся. — Служения без платы не бывает. И если тот, с кем ты заключила договор, не в силах предоставить обещанного в качестве награды, то ты свободна от любых обязательств. И даже вправе требовать нечто, равноценное тому, что тебе полагалось за прошедшие годы службы. Это истина, и неважно, с кем ты заключила сделку. А все иное ложь. Обман. Поэтому тебя и направили за головой нага как глупого самоубийцу, которого не жаль. Достигнет цели — прекрасно, а если погибнет сам, то и наплевать. А самое главное, тебя обманули дважды.
Рука в латной перчатке поудобнее перехватила ее тело, заодно сжимая обрубок, чтобы меньше вытекало крови, после чего пленитель равнодушно продолжил:
— В Склепах Беренхеля не было твоего отца, там была лишь живая кукла с его сердцем и разрушенным огрызком сути, пустое ядро души, без намека на остатки памяти и личности. Подавив восстание, Немерон сделал из него жестокий пример, и поначалу даже не скрывал судьбы зачинщика бунта. Такое уже не восстановить. И даже отслужи ты весь срок, тебе бы не смогли вернуть настоящего отца, в лучшем случае отдали бы его безвольную марионетку, тупо выполняющую твои приказы. А скорее всего, тебя готовили на его место. Собрали бы вместе отца и дочь, как раз шутка в стиле твоего деда.
— Ты врешь!!! — ее голос прозвучал словно лавина, сорвавшаяся со склона горы. Ее отец… ее мечта снова увидеть его и обнять… она помнила поглотившую ее боль, когда узнала, что его больше нет. Все это не могло быть ложью. Она отказывалась в это верить!..
Пустота. Одиночество. Надежда. Все… Все было напрасно…
— Глупостей делать не будешь? — уставший голос уточнил за ее спиной.
— Клянусь… — равнодушно уронила она.
— Повернись.
Осторожно обернувшись, она увидела Игрока, сжимавшего в руке клинок, изуродовавший ее храм. Чуть приподняв правую руку, он быстро заговорил:
— Клянусь говорить правду и ничего кроме правды, и да будет Свет свидетелем моих слов.
На его руке, разгораясь, проступил символ Паладиуса, и Нидейлина почувствовала присутствие бога, сейчас внимающего словам человека. Хаосит, посмотрев ей в глаза, тихо заговорил:
— Я не убивал твоего отца. Там, в Склепах Беренхеля, я встретил нечто с его сердцем в груди и серпами Немерона в руках, которые их создатель позже пытался подсунуть мне. Твое служение закончилось в тот миг, когда это создание погибло.
Чужак, опустив руку, снова посмотрел на нее, и громко спросил:
— Ты готова служить мне или хочешь и дальше прислуживать убийце твоего отца? Я жду. Смерть во имя этого труса и обманщика или служение мне, чтобы, набравшись сил и ума, когда-нибудь поквитаться с той тварью, называющей себя богом. Решай, здесь и сейчас.
Друзья работа над этой главой отняла огромное количество времени и сил у Автора и команды редакторов и всем нам хотелось бы узнать как она вышла. Буду благодарен всем тем кто поделится своим мнением о на писаном. Ваш Автор.
1682 г. Вокруг произвол и беззаконие. Стрелецкий бунт? Не можешь предотвратить — возглавь! Но на своих условиях. Лично воспитаю Петра — или погибну снова
https://author.today/reader/475541/4451330
Эпилог
Эпилог
Топи Тлат’нока…
Медж, сидя на поваленном бревне, неспешно потягивал курительную трубку, прихлебывал вино из стоявшего рядом кувшина и слушал друга.
— … Я еще когда решил идти коридором, проплавленным «светлячком», понял, что средств слежения у нее там нет. Черная стрелка компаса, помогавшая в Топях прятаться от врагов, сразу вытянулась, а до этого постоянно вращалась показывая что за мной наблюдают. Понятно, что центральный алтарь охраняют по максимуму, и схватка выйдет жесткой. Поэтому решил подстраховаться, использовав двойника, а чтобы он не рассыпался через пару минут и мог действовать максимально эффективно, наложил на него все камни-усилители, что выросли в моем Саду камней под воздействием Дара небес. Время дождаться активации карты, замедлившейся под усилением, у меня было — специально еле переставлял ноги перед входом в тоннель.
Напарник бездумно покрутил в руках свою порцию «лекарства», глядя куда-то в пустоту, и продолжил:
— Дальше было проще: Амулет темного гостя, соскользнуть в тень двойника, фактически использовав его не только как громоотвод, но и в качестве носильщика. Правда, чуть не вывалился обратно, когда тот вышибал дверь, такая мощная вспышка была. Потом, когда они со стражем зала воевали, я осторожно перемещался из тени в тень, подбираясь к источникам силы. Ну а затем…
Рэн, припав к кувшину с вином, сделал большой глоток и надолго замолчал. Напряжение прошедшей схватки все никак не отпускало.
Он появился в Топях меньше часа назад, благо Храм Костей сохранил четкую настройку на мир, из которого его выдернула Нидейлина, оставалось лишь найти эхо сработавшего переноса и, ориентируясь на него, вернуться к месту нападения Керумера. Где он и встретил Меджа с частью клана, отказавшихся далеко уходить, и размышлявших над тем, как бы им открыть проход в то пространство, куда затянули их лидера. И готовых подстраховать его по возвращении.
— Хвала Хаосу, эта дура не успела задуматься, почему это я, в смысле двойник, в последней атаке ринулся на голема с когтями ассирэя, а не с мечом, которым все это время сражался. В прочем, на это и был расчет: я уже успел заметить, что она быстро теряется в случае неожиданных изменений, и постарался не дать ей времени размышлять, что и куда пропало.
— А как ты выдержал откат от уничтожения копии? — уточнил старый кот. Сделав долгую затяжку, он задумчиво выдохнул пару колечек дыма, прищурился и рефлекторно дернул ухом, отбрасывая пришедший на ум вариант. — Всегда недолюбливал подобные карты за их проклятую отдачу, что ломает тебя не хуже удара вражеского заклятья, да еще и в самый неподходящий момент, — проворчал он сплевывая.
— Да отозвал просто, как только вышел на дистанцию удара, — пожал плечами Рэн, любуясь клубами табачного дыма, медленно растворяющимися в воздухе. — Потому и не словил откат конкретно за смерть призыва. А остальное сняла заранее активированная Длань Фирины. Синергия справилась с этим, ведь проклятие, или что там было, наложено не на меня, а на копию, и мне не передалось. Весьма удачная комбинация вышла, как и комплекс усилений двойника. Тот в итоге получился очень стойким, смог не только полноценно сражаться, но и за счет Амулета хранителя жизни некоторое время держался под укусом Лимбры. — От лениво прикрывшего веки кота не укрылось, как друг, слегка морщась, потер ногу. — Реально очень опасное оружие: бьет не только вблизи, но и может достать за пару шагов, чего совсем не ожидаешь от жезла. Малейший контакт с телом — и все, считай, покойник. Наман с помощью этой пакости даже драконов с троллями убивал. Самые стойкие могли продержаться до часа, но потом все равно конец один. Яд, попав внутрь тела, разъедает связь души с телом, и противопоставить этому практически нечего. Не во время боя уж точно.
Тигролюд внимательнее глянул на Рэна и понимающе качнул головой: ему тоже больше нравилась честная сталь, открытый поединок, где в схватке сходится мастерство и талант противников, а не вот это вот все. Но теперь и ему самому приходится идти этим путем. А отрицать эффективность такого оружия просто невозможно.
— А если б ты не успел? Вот шарахнула бы она чем-то запредельно мощным, пробив защиту, и корчился б ты, не в силах продолжать бой.
— Активация неуязвимости у Длани бога — автоматическая, так что три удара сердца абсолютной защиты у меня бы было. За это время я успел бы не только выбраться из зоны поражения, но и нанести свой удар.
