"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лукьянов Александр Николаевич "anlukianov"

— Как понимаю, телохранителя отправили? — криво усмехнулся офицер. — Боксер, да?

— Каратист, — сказала она и подарила офицеру внимательный взгляд. Показалось, или полковник вернулся в адекватное состояние?

— Это лишнее, — подтвердил ее догадку мужчина. — Я в норме. Уже в норме. Ох и гадость эта химия! Чуть было… в лесах Кавказа не остался! Признайся: если б полез к тебе, пристрелила бы?

— Идемте, товарищ полковник, — вместо ответа сказал она. — Надо устроиться на ночевку до ливня.

И первой зашагала вверх по склону. Ответ она знала. Не пристрелила бы. Но скажи она такое — сразу же поймет как предложение сблизиться!

— Ненавижу горы! — с чувством произнес ей в спину полковник. — А… почему наверх? Какая разница, где прилечь? Здесь хотя бы деревья прикрывают.

— Нас ищут, — пояснила она не оборачиваясь. — На «Саранче» хорошие приборы поиска. Лучшее укрытие от «Саранчи» — пещера. Или что-то максимально близкое к ней по характеристикам. Таких мест очень немного, мы ищем их целенаправленно, отмечаем… и одно там, наверху. Давайте быстрее, товарищ полковник.

Мужчина тяжело задышал ей в спину. По горам не ходил, поняла она с сочувствием.

Подходящее укрытие напоминало каменный мешок на склоне, надежно укрытый колючим кустарником — то, что надо. Она прикинула — дождем не должно залить, очень хорошо. Пробралась осторожно через кусты, выдернула из каркаса рюкзака термоткань, развернула, расстелила. Открыла клапан — получился не то спальный мешок, не то походная палатка, что называется, «в облипку».

— Залезайте, товарищ полковник, — вздохнула она.

— А ты? — не понял мужчина.

— А я следом. Если место останется. Но вы ужмитесь как-нибудь.

— Да я и один могу, — пробормотал полковник.

Не доверяет, поняла она. Не доверяет себе. Молодец.

— Не можете, — покачала головой она. — Ночью в горах холодно. Вдвоем теплее, уж поверьте опыту «Спартака».

Полковник мялся. Живот у него крутит, что ли, боится опозориться? Она вспомнила, сколько полковник сжевал сухпая, и поняла — стесняется. Представляет хорошо, как будет его ночью пучить. Сухпай — он такой, невероятно сытный, но коварный. Блин, авиация на земле — ходячие проблемы… Со спартаковцами таких проблем не возникало, они с летних тренировочных лагерей ко всему привычные.

— Уж как-нибудь потерпите запах моего немытого тела! — хмыкнула она. — Как и я вонь ваших потных носков. Поторапливайтесь, сейчас ливень начнется!

Полковник сдался. Она забралась следом за ним в спальный мешок. Получилось… тесновато. И руки мужчина мог разместить только на ней, а он же мужчина…

— Пистолет передвинь куда-нибудь от моей промежности! — сердито сказал полковник. — И без намеков понимаю!

Она слабо улыбнулась. Похоже, офицер действительно полностью пришел в себя, снова стал тем, кто так глянулся ей в штабе 17-й ДШБ.

Ливень ударил со страшной силой. Полковник в очередной раз помянул неласковым словом горы, кое-как прикрыл клапан спального мешка, поерзал, устраиваясь удобнее на камнях… но всё это она услышала словно сквозь вату, мгновенно проваливаясь в забытье. Вот таким странным образом на нее, южанку, действовали мужчины. Стоит прижаться к надежному плечу — и всё, в аут, а все заботы пусть разгребает сильный и умный самец.

Ночью она просыпалась дважды. Первый раз — когда совсем рядом по склону хлестнул пулеметной очередью ночной дрон-убийца. Она не сильно обеспокоилась, подняла голову, прислушалась и устроилась спать снова. Камни в горах Кавказа имели странную особенность остывать по-разному и в результате давали на поисковых приборах причудливую картинку. Ну, и лупили дроны по любому подозрительному пятну, жгли недешевые боеприпасы, топливо и время боевого вылета, а штурмовики каменистыми склонами охотно пользовались. Так что — рабочая ситуация. Только немножко напрягала обширность поисковой зоны. Лежку она выбрала далеко от трассы в расчете на спокойный отдых, однако вот он, беспилотник, рыщет. И если б не каменная впадина в склоне, не валун прямо перед ней и плотные кусты — остались бы на горе два разорванных в клочья трупа.

А второй раз она проснулась оттого, что грудь ей гладила тяжелая мужская рука. Все же не удержался, мужчина есть мужчина. Она замерла в ожидании продолжения. А потом она поняла, что рука-то — горячая. И вообще как-то в мешке подозрительно жарко. Это при том, что лежали они фактически на камне, а термоткань при всех ее достоинствах все же не идеальный теплоизолятор. Она кое-как извернулась и потрогала лоб офицера. И с тревогой поняла, что у офицера жар. Блин, болен, а туда же, за пазуху лезет! Он что, в луже спал прошлой ночью? Дождя не было, как он умудрился простыть? Хотя лес, сырость, утренние зябкие туманы… Не зря ненавидит горы, чувствует свою с ними несовместимость.

— Ничего, — хрипло сказал полковник. — Оклемаюсь. Я спортсмен, морж, у меня простуда больше суток не держится.

Она разозлилась, прописала полковнику порцию ругательных определений с упоминанием моржей и мощный противовоспалительный комплекс. Он перенес ругань и укол в задницу молча, как виноватый ребенок. Ну, зато забыл о любовных приключениях и вскоре заснул, а следом за ним и она, уже до утра.

Они поднялись в предрассветных сумерках. Поделили последнюю упаковку сухпая, напились. Полковник прогулялся до кустиков. Поднялся обратно и неожиданно спросил:

— Выйдешь за меня замуж?

И уставился серьезно-серьезно.

— Вот так сразу? — уточнила она с изумлением. — Без чувств, без знакомства даже?

— К черту знакомство! — раздраженно сказал полковник. — Думаешь, не понимаю, что это разврат и ничего больше? Мне шлюхи в женах с первого раза за глаза хватило, спасибо, больше не хочется!

— А что, если…

— Не если! — отрезал полковник. — Не мальчик, в людях разбираюсь! Я тебя всю жизнь искал!

— Меня — это кого?

— Жену, — прямо сказал офицер. — Верную подругу, надежную опору, нежную и любящую женщину.

— Так нет любви, — напомнила она.

— Будет, — уверенно сказал офицер. — Соглашайся, Зита. Слово даю — не подведу. На всю жизнь, до смерти.

Она смотрела в его волевое лицо и понимала — так и будет. Не подведет, не предаст, не обманет. Настоящий, надежный мужчина. Не зря ей так спокойно спалось в его руках. А еще — старший офицер. В России это означало очень обеспеченную жизнь. Старший офицер — это ежегодный ведомственный курорт, прекрасная квартира в закрытой зоне типа центра в Копейке, это элитные учебные заведения, качественная медицина… и большая личная ответственность. Загреметь из прекрасной квартиры на ленские угольные шахты — вполне вероятный жизненный поворот. Но она — спартаковка, ее опасностями не запугать.

— Скажи что-нибудь, — попросил офицер. — Понимаю, что неожиданно, что не к месту, но все же — есть у тебя хоть что-то мне сказать?

— Я южанка, — улыбнулась она. — Раннее взросление, но и остальное так же. В шестнадцать лет — милашка. В двадцать — женщина с резкими чертами лица. В тридцать — мужиковатая тетка с усиками под носом и весом за сто килограмм. Что, и толстуху будете любить?

Мужчина под ее взглядом заколебался. Еще бы, она хорошо знала, чем остудить горячую мужскую голову. На шестнадцатилетнюю красотку многих тянет, но клянутся в верности до гроба именно ей, не будущей тумбе в складках жира, вот в чем неприятный нюансик. А юность — она вообще-то преходяща…

— Такого не будет, — пробормотал офицер. — У тебя — точно не будет. Тебе гордость не позволит опуститься.

— Да посмотрите на мои бедра! Они еле в комбез влазят! Гордость против генетики не катит!

— Гонять буду на полигоне, как сидорову козу, чтоб не толстела! — пообещал полковник серьезно. — И сам рядом побегу, чтоб тоже… Зита, что мне сделать, чтоб сказала «да»?

— Выжить, — вздохнула она. — Для начала — выжить. Идемте, товарищ полковник, пока дроны не повисли. Форма у вас сильно не для гор.

— Выживу! — серьезно пообещал офицер и тяжело зашагал следом за ней.