Каменка (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич

— А ку-уда? — скорее всего Паша тоже обратил внимание на нездоровый вид Володарова и, как положено хорошим парням, начал волноваться.

— Я хочу поговорить с твоим другом, — ответил Гена. — Мне нужно кое с чем разобраться. Кстати, он тебе не говорил, где живет?

— Од? В ле-есу живет.

— Это я и сам уже знаю. Мне бы более конкретный адрес, а то чувствую, время поджимает.

— Нет, бо-ее конкре-етного адреса я не зна-аю.

— Ладно, будем искать…

— Я с вами по-ойду. Я по-омогу искать. Хотите?

— Нет, Паша, не пойдешь. Тебе со мной нельзя. Оставайся лучше здесь. И вот еще что, — он порылся в кармане брюк, выудил из него ключ от дома и вложил его в пальцы парня. — Когда я уйду, запри дверь и никому до утра не открывай. А если я не вернусь до завтрашнего вечера, считай, что этот дом твой. Понял?

— Мой? — Паша хлопал глазами, глядя на Володарова.

— Да, твой. И не волнуйся, кот о тебе позаботится. Он обе-щал.

Володаров шагал по центральной улице Каменки, разгля-дывал останки заброшенных зданий и думал о том, что всего пару десятков лет назад здесь жили люди, играли дети, в ок-нах горел свет, а из печных труб шел дым. Теперь же все иначе.

Приехав сюда, он рассчитывал увидеть глубокую провин-цию, лишенных перспективы людей, выживающих по ста-ринке, своими силами. Он рассчитывал на тихий санаторий, в котором никогда и ничего не происходит. Ну, может, толь-ко редкие драки подвыпивших мужиков, да простые быто-вые споры, для решения которых не требуется больших уси-лий. Санаторий, где он смог бы спокойно коротать свое оди-ночество.

Взамен Володаров попал в самую гущу битвы, продолжа-ющейся уже далеко не первый год. Он попал на фронт, где всего за одну неполную неделю успел найти и потерять дру-га, трижды оказаться на грани смерти, и выстрелять столько патронов, сколько не выстрелял за всю свою жизнь до этого (не считая учебных тиров). Его здоровье подорвано, дух по-давлен, а о настроении лучше вообще не упоминать. Но об этих мелочах Гена не беспокоился, ведь его моральный ком-пас выдержал испытание боем, удержал на правильном пу-ти, не дал пуститься на утек, оставить разгребать этот бардак кому-то другому. Да и взялся бы кто-то другой за подобное дельце? Уж точно не добровольно.

Володаров отвлекся от своих мыслей, когда дошагал до центра села. Поднявшись по трем растрескавшимся сту-пенькам, он отворил двери сгоревшей церкви и вошел внутрь. За сутки здесь почти ничего не изменилось. Тело Зинаиды Петровны лежит в дальнем углу, под дырой в по-толке, оставшейся от колокольни, рядом — голова. Сирой с застрявшим в лице осколком ружейного ствола раскинул руки и пустым глазом смотрит куда-то вверх.

Гена прошел к стене, у которой в последний раз разгова-ривал с Молчаном, нагнулся и пнул носком ботинка один из кирпичей. Тот откатился в сторону, раскрыв лежавший под ним пистолет.

— Вот ты где, — Гена поднял пистолет, дунул на него, про-тер рукавом, после чего, проверив обойму и убедившись, что она пуста, отправил его в кобуру.

Свет в доме Никона загорелся не сразу. По всей видимо-сти, когда Володаров появился у его ворот и принялся настойчиво тарабанить в них, бывший священник уже спал.

Глядя через забор на то, как сонный и еще сильнее сгор-бившийся Никон выходит на улицу Гена переминался с ноги на ногу. Он делал это не от излишней нервозности, просто не мог понять, холодно ему или жарко. Вроде как, и свитер был гораздо теплее ветровки, и ночь выдалась не такая уж хо-лодная, но его все равно немного знобило.

— Что-то случилось? — промямлил Никон, приближаясь к воротам. Он оглядывался по сторонам, будто ожидая, что увидит рядом с участковым еще кого-то.

— Можно сказать и так, — ответил Володаров. — Я бы хотел попросить вас еще об одном одолжении.

Бывший священник тяжело вздохнул.

— Геннадий Павлович, вам мало того, что вы на меня взвалили?

Днем, когда пожар в Пашином доме был в самом разгаре, добрая половина Каменки собралась, чтобы помочь его по-тушить. Люди, привлеченные столбом дыма, вздымавшимся над окраиной села, приходили узнать, что случилось, но за-видев бедствие, тут же бежали за ведрами. Никон был в чис-ле этих добровольцев. Несмотря на свои увечья, он проявлял такое рвение, которому бы позавидовали настоящие пожар-ные.

Когда огонь удалось усмирить, а суета сменилась устало-стью, Володаров отвел Никона в сторонку от общего столпо-творения и рассказал ему обо всем. О Молчане и матери Паши, умерших раньше, чем огонь добрался до них, об обо-ротне Сиром и бойне в руинах церкви. Гена не хотел сеять панику среди местных, они и без того натерпелись, лишнее волнение могло сделать только хуже. А потому, попросил держать все в секрете.

Людям Володаров официально объявил, что сельский го-лова и мать Паши погибли в огне и завтра будут захоронены на каменском кладбище. Тела из церкви же попросил зако-пать тайно.

— Извините, Никон, я и сам не рад, что так вышло.

— Ладно, чего уж там. Назад не воротишь. Так чего хоте-ли?

— Мне сейчас нужно уйти на карьер. Возможно надолго. Если так выйдет, что я не вернусь…

— Да ну, что вы такое говорите, — перебил его священник.

— … если я не вернусь, не ищите меня. Это может быть опасно. Мне кажется, что я становлюсь оборотнем и если это так, то всем будет лучше, если я останусь один, понимаете?

— Понимаю, — спустя пару секунд раздумий ответил Ни-кон. — Но если вас тоже не станет, тогда кто будет в Каменке за главного?

— А разве это обязательно? — Володаров улыбнулся. — Ру-ководство нужно там, где без него не обойтись. По-моему, вы отлично справитесь и без него.

Он улыбнулся, кивнул и пошел дальше по улице, к следу-ющей остановке на пути к лесу.

В отличие от Никона Никитин не спал, он пил. Гена уви-дел его в щели между штакетинами забора, сидящим на лавке у дома, с зажатыми в руках бутылкой и стаканом.

— Товарищ Никитин, вы бы хоть закусывали, — дойдя до ворот, Володаров наклонился вперед и облокотился на них локтями.

От звука чужого голоса Никитин вздрогнул и повернув-шись, уставился испуганным замутненным взглядом на не-званого гостя, но узнав в нем Гену тут же посветлел.

— О, Геннадий Палыч! — он встал и слегка пошатываясь подошел к воротам. — А я тут Валерку поминаю… Заходи, вместе посидим.

— Нет, извините, сейчас никак не могу, — Гена поморщил-ся, когда волна перегара ударила ему в лицо. — Может быть завтра.

— А, ну да, ты ж городской. Куда вам, высочеству, с нами водку пить? Он, между прочим, — Никитин кивнул куда-то в сторону, явно имея в виду покойного Молчана, — тебе по доброте душевной помогал, домик организовал, рабочее ме-сто, а ты… Даже помянуть не хочешь по-человечески. Тьфу!

Он плеснул себе в стакан еще водки и залпом выпил ее, после чего холодно посмотрел на Володарова и побрел об-ратно к лавке.

— Вы не спросили, зачем я пришел.

— А оно мне надо? — не оборачиваясь бросил он через пле-чо.

— Я просто подумал, вы бы хотели услышать, что я нашел убийцу Маши.

Никитин резко остановился. Полупустая бутылка вы-скользнула из его пальцев, упала на землю, и брызнувшая в стороны водка намочила штанину потрепанных старых спор-тивных штанов.

— Не знаю, станет ли вам от этого легче, но больше он ни-кому не причинит вреда. Надеюсь, теперь вы будете думать не только о ней, но и о себе, — не дожидаясь реакции на свои слова, Володаров побрел дальше. Он не хотел задерживать-ся потому, как считал, что лишние разговоры на эту тему ни-чего хорошего не принесут, а только раззадорят пьяного Никитина. К тому же, Гена чувствовал приближение каких-то изменений в себе и не собирался встречать их посреди се-ла.

Пройдя вдоль забора и завернув за угол, он направился прямиком на каменское кладбище. Узкая тропинка виляла из стороны в сторону, а вместе с ней вилял и Володаров. Он шел мимо металлических надгробий и крестов, отбрасывав-ших лунные тени и думал о предстоящих поисках. Из прочи-танного в черной книжке Альбертовича, он имел хорошее представление, как добраться до затопленного карьера, но куда идти дальше не имел ни малейшего понятия.