– Это подготовка пленного к допросу, – ответил Дьян. – К допросу, от которого он не сможет отказаться и в котором он не сможет ничего скрыть.
– Ничего не понял, – ответил я. – Он что-то ответил?
– Пока ничего, – ответил Дьян. – Мы его просто готовили.
– Как это? – не понял я. – Нужен результат… Золотая Черепаха и Синий Богомол раскололи своих пленников, а мы до сих пор нет.
Дьян посмотрел на часы, прикинул что-то в уме и со словами:
– Время еще есть, – начал рассказывать: – Методик допроса очень много. Где-то пленника бьют. Где-то колют иглы в болевые точки. Где-то наносят его телу страшные раны, которых он будет бояться, но от которых не умирает. Только вот главное не это, главное в допросе – это установить психологический контакт и начать ломку. Человек, который попал к нам, скорее всего, не очень богатый горожанин. Возраст около тридцати, руки в мозолях, тело поджарое. Он явно имеет ранг в боевых искусствах и даже пытался покончить с собой, используя бахир… Хотя мы ему это не дали. Э-э-э… Так вот, как я про него говорил, мы его оценили. Он явно не имеет клановой подготовки или такой же закалки. Обычный человек с практически обычной психикой, и это означало, что метод допроса будет простым.
Для начала, пока он был без сознания, мы вырвали ему зуб, удалили яд из него и поставили другой, но с горькой настойкой. После чего привели в сознание. Он сразу попытался сопротивляться и после того, как это не получилось, попытался раздавить зуб. Это у него не получилось. Тогда мы начали задавать первые вопросы, кто он и откуда.
Внятного ответа не было. Поэтому его сначала избили. После очередных отрицательных ответов раздели и подвесили в воздухе и опять начали задавать вопросы. К наготе у нас относятся куда более спокойно, чем в Европе, но тем не менее голый человек всегда чувствует дискомфорт сам по себе.
Далее идет еще одно избиение и те же самые вопросы. Только вот он все еще молчит и ничего не говорит.
Наступает следующий этап допроса. Теперь я говорю ему, что у него будет два варианта. Один – это долгие пытки, благо для экспериментов нам нужны люди. Второй, наоборот, быстрая смерть, но он должен все рассказать, причем сам.
Опять отказ. И это ожидаемо. Теперь мы начинаем его пытать. Яркий свет, шлем с громкой музыкой, которая, кажется, играет в черепной коробке, и периодические удары током. Тем не менее он отказывается и в следующий раз, когда видит меня.
Ему страшно. И страх виден, как и то, что ему очень и очень неприятно. Пытки слабые, но влияют они напрямую на сознание и не дают возможности сопротивляться. Человек тратит все силы, чтобы у него не взорвалась голова. И после этого к нему опять подхожу я с теми же вопросами, где он опять отказывается отвечать…
– Что за фигня?! – не понял я. – С чего ему отвечать? Он только обгадился, и то, думаю, что от ударов током. Его следует пытать! Бить и вкалывать иглы. Тогда он все расскажет! Ты же умеешь делать больно как никто другой!
– Он занимался боевыми искусствами, он шел убивать аристократа. Этот человек практически ничего не боится. Он знал, на что шел. Они все знали. И теперь наша задача – узнать правду. Настоящую правду, а не дезинформацию, которую он выдаст, – совершенно не смутился от моего заявления Дьян.
Я не знал, что ответить. В очередной раз меня просто задавили знаниями и авторитетом в деле, в котором я не очень разбираюсь. Только вот мне не нужно знать все. Руководить можно и не понимая досконально всех мелочей, и комплексовать по этому поводу не стоит. Не буду этого делать и я.
– Допустим, ты прав, – ответил я на его слова, также не смутившись. – Что дальше?
– Дальше проще. Он не отвечал на наши вопросы, потому что думал, что его капсула с ядом неисправна. За пару секунд до того, как вы вошли, Руи дал через электрод на челюсти такой заряд тока, что пленник раздавил капсулу. Теперь, поняв, что это не сработало и он жив, он испытывает гамму чувств, самостоятельно расшатывая свою психику. А как только успокаивается, к нему подхожу я и якорю сознание.
– Господин! Время! – сказала девушка рядом с компьютером.
– Свет и шлем! – скомандовал Дьян и вышел из помещения.
– Запись! – сказала все та же девушка.
– Ну что, теперь ты будешь говорить? – спросил Дьян.
– Мне нечего вам сказать, – дрожащим голосом ответил мужчина.
– Ты же понимаешь, что дальше будет только хуже и больнее… Может, все же скажешь то, что нам нужно? – голос Дьяна был учтив и наполнен радушием, он словно ребенка просил отказаться от конфеты.
– Я ничего не скажу, потому что ничего не знаю, – ответил мужчина.
– Правда! – сказал сидящий рядом с девушкой парень.
– Такого не может быть, – в ответ сказал Дьян. – Ну не можешь же ты вообще ничего не знать. Ты можешь сказать, как зовут тебя и тех, кто был с тобой. Где вы взяли оружие? Почему пошли именно этой дорогой. Кто был вашей целью? Зачем вы напали на нашего лорда? Кто был старшим… Ты же понимаешь, что вопросов много и все они очень важны…
– Я ничего не знаю! – воскликнул мужчина. – Нам ничего не говорили. Каждый делал что-то свое. Поэтому мне нечего вам сказать!
– Это реально сработает? – спросил я Каюри, отвлекшись от разговора за стеклом.
– Если честно, не знаю, – ответила девушка. – В вольных землях нет ни такой аппаратуры, ни целителей такого класса… Точнее, они есть, но их специфика лечить, а не пытать. Поэтому я не знаю. Первоначально я хотела его измочалить и отрубать куски плоти, пока не заговорит, но главный целитель Шейгу меня остановил и предложил посмотреть, как работают профессионалы. Говорит, что это сработает, и мне остается ему верить…
– А-а-а, – неожиданно громко закричало из динамиков. В окне было видно, что Дьян использует иглы и вводит их в пленного. И совершенно не обращает внимания на его крик, говорит тихим голосом:
– Я все равно добьюсь своего. Ты расскажешь все, что видел, слышал и о чем догадывался. Тебе будет больно и страшно. Тебя никто не спасет. А после того, как я все узнаю, то отдам тебя своим детям, и они будут ставить над тобой эксперименты. Пытаться найти тот или иной нервный узел, и тебе будет очень больно. Очень…
На последних многообещающих словах Дьян обернулся и пошел обратно к нам.
– Постой, я скажу! Я все скажу! – кричал мужчина ему в спину, но целитель не остановился.
– Запускайте шлем и очки! – сказал он, когда вошел.
– Принято! – сказала девушка и нажала на кнопку.
– Все, минут через десять он заговорит, – довольно улыбнулся Дьян.
– Потому что с игл нужно было начинать, – вставил я свое слово.
– Может быть, – не стал со мной спорить Дьян, – но я работаю не наобум, а согласно психологии и обширной практике.
– Так, и что будет дальше? – решил опять не спорить я. – Когда будет результат?
– Сейчас ему не светят ярким светом в глаза и не включили громкую музыку. В данный момент его погружают в транс, и когда его состояние стабилизируется, мы его опросим, и он не сможет соврать, – улыбнулся Дьян. – А сейчас, когда у нас есть немного времени, я могу снять вашу повязку и обработать все ожоги. Ведь не дело, что господин ходит недолеченный.
– Кто о чем, – сказал я мужчине и глубоко вздохнул: – Ладно, давай.
Целитель, который пришел ко мне и лорду, сделал все возможное. Он залечил раны и убрал боль, но потом Тау Лонг начал заниматься делами, и я решил не отставать, отложив полное излечение на скорое будущее.
– Это моя прямая обязанность, – чопорно ответил мужчина.
– Давай-давай, – сказал я и снял рубаху, с удобством расположившись на столе. – Кстати, с тебя занятия по медицине. Нужно будет вписать в расписание и заняться этим вопросом. А то совершенно упустил этот вопрос, а оказывается, он может спасти мне жизнь еще не раз.
– А в чем дело? – подсела ближе Каюри. – Кстати, не расскажете, что там случилось, более подробно?
Пока Дьян меня исцелял, я рассказывал историю, которая приключилась со мной и Тау Лонгом.
