Я еще не барон (СИ) - Дрейк Сириус

— Так-с, — рупором встретил меня громоподобный голос, от которого задрожали стены. — С кем имею честь-с⁈

Не успел я ответить, как волна невероятной силы откинула меня на пару метров и я закрутился в воздухе. Только каким-то чудом мне удалось приземлиться на ноги и устоять.

— Где моя дочь⁈ — громыхал генерал, нависая надо мной.

— В душе… — буркнул я. Драться с ним нечего было и думать.

— Вот как⁈ — гаркнул он так, что меня едва не сдуло к стене. Тут из-за его спины начала расползаться тень, поглощая собой все, что попадалось на пути. Даже солнце померкло за окном. — Решил воспользоваться наивностью моей дочери? Да ты… щенок! Раздавлю! Ты хоть знаешь, кто она такая⁈

Вслед за глазами, вспыхнули густые усы и брови!

В этот раз я попытался уклониться от его ауры, но безрезультатно. Она раздувалась как на дрожжах — меня отбросило к стене и вжало словно под прессом.

Слишком силен…

— Знаю! — крикнул я, пытаясь перекричать его голос.

Со скоростью молнии Кутузов перемахнул половину квартиры, я даже не успел понять, как он это сделал. Темнота накрыла квартиру черным куполом. Во мраке я мог разглядеть только горящие голубые глаза Кутузова.

В груди что-то заскрежетало и натянулось. Как будто какая-то колючая проволока готовилась порваться…

Какой у него ранг? Архимаг? Высший Архимаг? А может…

— Отец! Ты чего тут устроил⁈ — раздался крик сбоку. — Прекрати немедленно! Михаил мой гость!

— Доченька!

В мгновение ока темнота рассеялась, и пылающий ледяным огнем грозный маг превратился в доброго усатого папу.

Мария стояла наспех укутанная в полотенце, кое-как прикрывающее ее наготу.

— Отец, объяснись! — топнула она босой ножкой. — Ты его едва не убил!

Кутузов-старший неловко улыбнулся, виновато пожал плечами и выпустил меня из хватки. Следом он побледнел и бросился снимать китель:

— Машенька, ты же почти голая! — воскликнул он и посмотрел на меня грозным взглядом. — Отвернись!

Сгреб дочь в охапку и принялся кутать как куклу.

— Машенька, нельзя же так на люди выходить! Особенно перед этим… перед этим… Кто это вообще такой?

— Папа-а-а-а!

— Так! — Он сбил фуражку на лоб и почесал затылок. — Не знаю, что и думать! Приезжаю — думаю, погляжу на свою любимую дочурку хотя бы одним глазком. А тут этот — нарисовался! В одних портках. Каков наглец⁈

— А ты не думал просто… поздороваться? — закатила глаза Маша.

— Здороваться? — удивился Кутузов, и в его взгляде снова мелькнула ледяная искра. — С этим? Да я его как червяка… Что он с тобой сделал⁈

От него медленно поползли тени, аура силы вновь начала распространяться по квартире.

— Папа! — заерзала Маша, пытаясь выбраться из отцовских объятий — Прекрати! Я уже взрослая девушка. И могу делать что хочу!

Вот тут эта глыба дрогнула. Тени быстро исчезли, как и аура. Кутузов картинно попятился назад, упал в кресло и всплеснул руками:

— Дочка! Зачем ты так с отцом⁈

— Простите, Сергей Михайлович, — сказал я, решив вмешаться. — Поверьте, вашей дочери ничего не угрожает. Я никому не дам ее в обиду и буду защищать до последней капли крови.

— Миша, замолчи! — крикнула девушка, но было поздно.

— До последней капли крови, говоришь… — поднял бровь Кутузов.

— Папа! Не смей! Папа!

— Доча! — гаркнул генерал, и стены опять пошли ходуном. — Парня никто за язык не тянул! Заодно и проверим, трепло он или нет.

С этими словами Кутузов щелкнул пальцами, и на нас снова рухнула темнота. Не было ни стен, ни пола, ни потолка. Все исчезло. И посреди тьмы стоял лишь я и этот могучий медведь.

Он молча смотрел мне в глаза. А потом протянул руку.

— Проверим, каков ты, — серьезно сказал Кутузов. — Выдержишь мое рукопожатие, разрешу встречаться с Машей. А если нет… Что ж… Отпущу… Но если увижу рядом с ней еще раз, пеняй на себя.

Снова проверка на вшивость? Мне не впервой бодаться с «заботливыми папочками», которые будут опекать своих взрослых дочерей до гробовой доски. Вытянув руку, я крепко ухватился за ладонь Кутузова.

В ту же секунду в меня хлынуло какое-то невероятное количество энергии. Как будто открыли громадный кран, и целая тонна воды рухнула на меня. Ноги подкосились, в глазах потемнело. Давление было настолько сильным, что меня едва не разорвало изнутри, но скоро боль утихла. Появилось даже легкое ощущение эйфории. Столько энергии во мне никогда не было.

— Ну как, еще есть желание трепать языком? — улыбнулся генерал.

Скорее всего, он рассчитывал на совсем другой эффект, но пока не догадывался, что его план напугать меня провалился.

У всех магов вместилище ограничено, и вливание моря энергии и с такой скоростью, причинит такую дикую боль, по сравнению с которой боль от первого опустошения была легкой щекоткой. Однако мое вместилище было бесконечным и совершенно свободным, пока я не принимался колдовать.

Вот только энергия эта отличалась от той, что текла во мне раньше. Едва ли мне удастся оставить ее в себе на длительное время.

— О чем вы? Я щекотки не боюсь.

— Ах, вот как? — ухмыльнулся мужчина, и тут я пожалел, что сболтнул лишнего.

До этого Кутузов использовал даже не треть своей полной мощи.

Теперь в меня вливали водопад! Мои внутренности, каналы, мышцы и ментальный образ, начали испытывать неимоверную боль.

Ноги сами подкосились, и я упал на колени, но руку не выпустил.

— Хех, молодец! — пробубнил Кутузов. — Еще хочешь?

— Чего вы меня наглаживаете как девка?.. — сквозь зубы процедил я.

— Ну, держись наглец, — прошипел генерал. Боль усилилась в несколько раз. В глазах заискрило, внутренности начало скручивать жгутом. — Думаешь, пересилишь самого Кутузова? Не мучайся — выпускай уже руку, и покончим с этим.

— Мы же только начали, а вы уже сдаетесь? — прыснул я. Ох, язык мой — враг мой.

Кутузов навис надо мной, и влил еще энергии. Боль сложно было описать словами.

Меня терзало, резало и жгло одновременно. Душу растягивали и корежили. Магические каналы трескались, не выдерживая настолько бурного потока энергии. Лишь вместилищу было нипочем.

А что если лишить его энергии? Пусть израсходует все до капли. Терпи, Миша, терпи…

— А ты смельчак, — услышал я голос генерала, но не ушами, а в голове, в мыслях. — Решил проверить, у кого раньше закончатся силы? Мальчишка! Она циркулирует по кругу!

Сука! Я просчитался! Вот откуда это странное ощущение: он вливал и забирал силу волна за волной.

— Слабоват ты батя… — одними губами прошептал я, едва не теряя сознание.

И тут все разом прекратилось. Боль резко исчезла, темнота рассеялась. В глаза опять ударил солнечный свет машиной квартиры.

— Машенька, что это за хре… молодой человек такой? — удивлялся Кутузов.

— Папа, я что тебе говорила по поводу твоих фокусов⁈ — Она уперла руки в бока.

— Хмм… но зато теперь мы знаем, что он не лыком шит, — довольно произнес генерал и похлопал меня по руке. — Отпускай уже, герой. Навоевался.

Я все еще сжимал его ладонь мертвой хваткой. Разжать судорогой сведенные пальцы тоже оказалось непросто.

— Теперь и познакомиться можно, — кивнул Кутузов и прошел на кухню, как ни в чем не бывало.

— Миша, — подлетела ко мне младшая Кутузова. — Ты как? Тебе не больно?

Как ни странно я не чувствовал никаких неудобств — будто бы мне сделали жесткий массаж, после которого тело только расслабилось.

— Я в норме, — покрутив руками, ответил я и поднялся.

— Что отца в этом доме даже чаем не угостят? — раздался издевательский голос с кухни.

— Пошли, Миша. Ты ему понравился, — хихикнула Маша. — Только смотри, не ляпни чего.

— Эх, а так хотелось…

Она быстро заварила чай, а я помог расставить чашки и сделать бутерброды. Отец скромненько сидел в уголке и с улыбкой наблюдал за суетящейся дочкой. На меня он тоже поглядывал — исключительно строгим взглядом, постоянно подкручивая седой ус.

— Ну-с, — произнес Кутузов, когда мы расселись за обеденным столом. — Рассказывай, кто ты есть будешь, мил человек. Только не ври. Узнаю.