Тем не менее… пока что не было даже тени понимания, как и зачем так может быть.
Даже активная мудрость верданта не давала никаких ответов.
— И… что будем делать дальше? — спросила Сайна, глядя на меня. — Я не знаю, как это пройти.
— Думать надо, — ответил я очевидное. Затем вырастил крупный деревянный шар и придал ему свойство свечения, чтобы не потерять.
Швырнул вниз. Стал свидетелем того, как он сталкивается с выросшей на его пути стеной подвала. Прямо на пути к черепушке умершего в кандалах пленника. А затем шар упал на пол, подсветился уже чужим свечением и влился в общий поток пересбора, обратившись фарфоровой статуэткой длинношеего кота в античном храме.
— Сейчас мы туда точно не сунемся, — сказал я. — Возвращаемся, а с утра сразу в терминал. Потом отдыхаем и думаем. Похоже, что у нас будут небольшие каникулы.
Вскоре мы вернулись на десятый.
После сложного дня хотелось покоя для обдумывания дальнейших действий и спуска вниз. Но покой там был лишь в моих грёзах.
В реальности стоял шум. Белое герцогство, выбранное первым местом, куда на лифте доставлялись спасённые нами люди, было переполнено. Когда смотришь издали на колонну-улей, она уже кажется большой. Но не настолько, как оказалось людей, успевших спастись сюда.
Точное число не скажу, но что-то под сто с лишним тысяч человек. Не так и много рядом с миллионами, ещё оставшихся там. Но… поселение тари было совсем немногочисленным. Улиток — ещё с сотню. Хобгоблинов — сотни три. Жаб где-то за сотню… в общем, всех вместе обитателей леса набиралось максимум пара тысяч. И то они обитали на значительном удалении друг от друга, каждый в своей локации.
Тумор с Феодором вырастили здесь красивый деревянный городок из живых растений. Люди впервые снимали маски и вдыхали полной грудью. Многие жаловались на головокружение из-за избытка кислорода. С непривычки людям реально становилось плохо от хорошей экологии и здоровой еды.
Да, проблемы с пищеварительным трактом были второй после кислорода неожиданной неприятностью.
Была и третья. Оказывается, примерно половина спасённых оказались зависимы от электричества, а треть — от наркотических веществ. На самом деле, намного больше половины были зависимы, но треть — это прямо критические случаи сидящих на тяжёлой наркоте с сильной ломкой.
Да, на тридцатом всё это было запрещено. И да, использовалось повсеместно, чтобы хоть ненадолго сбежать из адской действительности, в которую их погрузил Леви.
Что касается любителей электричества, то это скорее всего придётся лечить магией, возвращая киборгов в человеческий вид. Ну а та часть, которая откажется, электричеством их скоро обеспечит Сайна. Она сразу по прибытии ушла настраивать ближайший моул с солнечными батареями для проводки электрики в Белый Град у второго Лифта.
Что до второго — даже захоти мы им дать нужное, у нас названий таких веществ никто даже не слышал. Хельхе уже занялся подбором растительных аналогов, которые могли бы вывести людей из этого состояния.
Наркотики это хороший способ проверить общество на прочность. Счастливый человек даже попробовав не станет зависимым, потому что у него есть жизнь. А у обитателей тридцатого жизнь была крайне редко. Только скотское существование в безнадёге.
Страх не покидал лица людей. Семьи и друзья сбились в группы. Некоторые одиночки тоже. Но многие так и оставались в одиночестве. В мире доносов, недоверия и внутреннего напряжения в обществе многие на тридцатом не заводили семей и не имели друзей за пределами сети. Никогда не знаешь, кто тебя сдаст или подставит.
Ещё одна проблема всплыла, когда встал вопрос с расселением людей. Тумор не рассчитывал на такие масштабы, и больше половины человек осталось без жилья.
Ничего критичного, временный лагерь организовать не проблема. Но нужно выбирать локации для расширения. И хорошо бы всех этих людей чем-нибудь занять…
Я вдруг понял, зачем, в том числе, настолько усложнили бюрократию на тридцатом. Половина населения была занята в бухгалтериях и тому подобных службах. Леви просто не нашёл, чем занять людей. Если позволить им бездельничать, они начнут задумываться, всё ли так хорошо, как говорит пропаганда.
Ну а чем занять всех этих людей мне? Часть, понятное дело, уйдут в поля. Но мне не нужно столько пищи. Нет смысла производить больше, чем нам нужно, включая торговые нужды. Хотя… у остальных ведь тоже встанет вопрос, чем кормить людей. На двадцатом правда тоже поди засеют всё.
Крафт… вариант. Магические специальности к ним в пару. Сковать, зачаровать, начертать руны. Полный законченный цикл создания артефакта. В общем, есть о чём подумать, но не сегодня.
— О, Арктур! Наконец-то ты здесь, — обратился ко мне Тумор. — Я тут придумал систему, как по полым живым трубам растений будет течь вода. Мы можем вырастить аналог центрального водоснабжения. Это мне один из беженцев подсказал. Умный мужик! А если взять ритуалиста и зачаровать от температуры…
— Даю добро на все эксперименты с растениями. И вообще, это же Белый Град. Вот пусть наша «герцогиня» и решает.
— Что, устал с дороги? Что там с Леви-то? — спросил Тумор скрипящим голосом. — Ну и ушлый тип. Как тот уж на раскалённой сковородке!
— Пошёл на новый круг. А мы теперь будем думать, как спуститься ниже.
— Опять уходишь?
— Наоборот. Немного отдохну, соберу системные бонусы, протестирую новые навыки и, как найду способ, буду спускаться.
— Ты, наверное, сейчас один из тех, кто ближе всех к нижним этажам.
— Да, старик, так и есть. Ты в исторической команде. Думал ли ты когда-нибудь о том, что ты станешь легендой нового мира?
29. Награды, которые меняют все
За ночь так ничего и не придумалось. Вечер плавно перерос в ночь, которая была скорее тревожной, чем приятной. Альма ходила мрачной, как перед расстрелом. Сайна была слишком занята налаживанием быта беженцев, не способных существовать без электричества.
Спать она так и не пришла. Как и Белая, с радостью влившаяся в рутину Белого Герцогства. И только Тия была рядом. Тия-Сетта, с которой мы всю ночь просто общались на холме с видом на искусственное море и деревушку тари у леса.
— Я снова подвела тебя… я оказалась слишком хрупкой, чтобы быть твоим оружием.
— Не думай об этом. Никто не застрахован от слабостей. Посмотри, с каким упорством к своей цели идёт Альма, а ведь её ведут именно её недостатки.
— Наверное… во всём виновато тело. В нём проявляется слишком много меня. Знаешь, когда тебя ведут, жить становится проще. Когда я Тия, хаос и птичья кровь заставляют меня думать лишь об удовольствиях тела. Я на всех смотрю словно голодная самка хаархуса. На тебя, Сайну и Белку, а порой и на тех, кто потенциально мог бы быть с нами, как это бывает в стаях.
Тия-Сетта смущённо отвела взгляд, немного помолчала и продолжила:
— Когда я Мела, я боюсь тебя подвести, и мной управляет долг. Что бы ни делала, чувствую себя виноватой и неудачницей. Настоящая Амория очень не любила себя и была очень строга к себе. И внешне она так напоминает меня в прошлой жизни…
Она вздохнула и взяла меня за руку. Пальцы переплелись и девушка прижалась ко мне поближе. Я приобнял Сетту. Тело, на треть состоящее из кристаллических существ, было холодным и излишне твёрдым. Будто я обнимал ожившую статую.
— А когда становлюсь Диной, гордыни становится так много, и так сильно не хочется себя сдерживать. Мне нравится, когда на меня смотрят, когда мной восхищаются. Нравится, когда во мне видят высшее существо и относятся с почтением, или вожделением. Никогда не думала, что ощущение власти может так возбуждать.
— Это чувства Дины.
— Да. Теперь я понимаю её лучше, чем кто-либо, — слабо улыбнулась она. — Иногда я оставляла в ней частичку себя, чтобы чувствовать себя увереннее и быть наглей, когда это нужно. Этих качеств у меня не было ни в одной жизни.
