— Вы собираетесь воевать сразу с пятью родами? — зачем-то переспросил Воронецкий, выслушал утвердительный ответ и… приятно удивил: — Отличная идея. Но требует небольшой корректировки: со Скрябиными и их союзниками будем воевать МЫ, то есть, союз Воронецких и Беркутовых-Туманных! Как я понимаю, Кот-Баюн уже бьет копытом, верно?
— Да, ждет разрешения. И готов включиться в работу в любой момент.
— Я подпишу разрешение в течение трех минут. И состыкую со Львом Абрамовичем Дмитрия Львовича… — пообещал государь, сделал небольшую паузу и добавил: — Кроме того, возьму на себя захват городских поместий всех наших врагов, усмирение недовольных и информационную поддержку…
— … в общем, злобствуйте со спокойным сердцем! — подхватила Людмила Евгеньевна. — Мы вас не подведем. И… желаем удачи!
Я поблагодарил за понимание и пожелание, сбросил звонок, выслушал доклад Дайны о завершении установки полукольца артефактов, «срубающих» невидимость, и спросил, как там Ксения Станиславовна.
— Злится… — хохотнула верная помощница через динамики салона. — Но на саму себя. За то, что до сих пор не прокачала сопротивления к воздействиям Разумом, соответственно, не может отжигать даже в компании с ветеранами. Вот и сидит в «Эскорте» в ожидании твоих команд.
— В общем, дурить не собирается, верно?
— Верно… — подтвердила она и замолчала. Зато заговорила «Иришка»:
— Всем внимание! До десантирования тридцать секунд…
…Десантировались возле трассы, на участке, на котором она проходила через достаточно густой лес. В восьмом часу вечера по стороне, ведущей из Новомосковска, несся сплошной поток машин, а противоположная была чуть-чуть менее загруженной. Но квадрокоптер «упал» к обочине, повисел над ней буквально три секунды и снова взлетел к постепенно темнеющему небу. Ну, а мы — то есть, Оля, Света и я — допрыгали до опушки, скрылись за деревьями, ушли под невидимость и взлетели. К Птичке, уже парившей над кронами.
Тысячу сто сорок четыре метра до КПП яхт-клуба преодолели в ленивом режиме — чтобы впоследствии не удивить аналитиков Воронецких «странным» таймингом — немного повисели возле границы артефактной Поисковой Сети, «налюбовались» энергетическими структурами двадцати семи Одаренных, обнаружившихся в интересующем нас здании и его окрестностях, разогнали восприятие просветлениями, дождались конца обратного отсчета Дайны и одновременно ушли в серии из трех рывков. Прыгали в режиме Кошмаров второго ранга, то есть, очень далеко, так что из последнего перемещения вышли в считанных метрах от отдельно стоящего здания ресторана
и сходу накрыли его четырьмя мозголомками предельной мощности.
Как и следовало ожидать, воздействие такого уровня мгновенно убило всех Бояр, Гридней и Рынд, вырубило всех шестерых Богатырей и неслабо приложило единственного Князя. Ну, а Игрок всего лишь пошатнулся. Зато потом вскочил с чего-то там и начал поворачиваться влево. Но эта атака была всего-навсего вступлением к основной части действа. Так что буквально через десятую долю секунды мы вложились в каменные взрывы, позаимствованные у архаров. Причем, согласно договоренностям, сфокусировали эти навыки на разных стенах здания. Вот они и рванули не хуже, чем при настоящем взрыве. Вместе со стенами. облицованными мрамором, и потолком.
Этот удар уничтожил всех Богатырей. Вернее, разметал в клочья. А мы продолжили «радовать» Кошмара и Князя — вывесили над «схлопнувшимся» строением туман, всадили в него сразу три буйства молний и заполировали это воздействие счетверенным обезглавливанием, сфокусированным в центре помещения. Князю хватило за глаза — он лопнул, как мыльный пузырь. А Скрябин, почти за девяносто лет развития Дара серьезно раскачавший сопротивления ко всем стихиям, еще держался. В смысле, не только восполнял регулярно проседавшее марево, но и бил в ответ. Связками из площадных версий воздушных лезвий, каменных копий и чего-то вроде оглушений. А еще пытался поймать нас цепкими корнями и земляными капканами, тоже действующими по площади, и раза четыре попробовал выйти из боя рывками. Однако влетал в диски, ловил убийственные оплеухи, улетал в геометрический центр развалин и начинал все сначала.
А мы экспериментировали: попробовали положить урода облегчениями, но неудачно, вешали шары льда и сферы умиротворения, но тоже безуспешно, вкладывались в колокола, ослепления и самые мощные точечные навыки всех имеющихся школ магии, но всего лишь «царапали» марево… на протяжении семи минут. Потом Дайна сообщила, что мы начинаем переигрывать, и я ее «услышал». Поэтому со всей дури приголубил Игрока сначала ступором, а затем ужасом, Света придавила прессом, Ольга ударила трясиной в кашу из обломков декоративных мраморных плиток, бетона и элементов конструкций, на которой стоял Кошмар, а Полина «превратила» трясину в лавовое озеро.
Скрябин ухнул в него по самую шею и, судя по особенностям движений «силуэта», «запаниковал». Из-за ужаса, все-таки достучавшегося до сознания. Осознанно шевелиться начал всего через четыре с половиной секунды, однако вырваться вертикально вверх не смог — пресс младшенькой держал на славу и не «конфликтовал» с сопротивлениями. А еще через мгновение вырываться стало бессмысленно: Птичка отменила действие лавового озера и ударила по нему захватом, а мы с супругой ускорили процесс отвердевания жидкого «камня» арктическим холодом.
Туман и буйства молний сбросили уже потом — после того, как защита Скрябина приказала долго жить, а он сам оказался заточен в многотонном валуне. Впрочем, расслабляться и не подумали: я раз в три-четыре секунды вырубал эту тварь ужасом и пытался сообразить, как добраться до ее ядра. Но придумать рабочий способ не успел: эту «проблему» походя решила моя жена — переместилась рывком к «валуну с начинкой», ударила сверху вниз ледяной иглой и… удержала новоявленного простеца на этом свете целительским исцелением. После чего оглядела «поле боя», неспешно переместилась в поле зрения Кошмара и хищно оскалилась:
— Мы, Беркутовы-Туманные, исповедуем принцип талиона, чуть-чуть видоизмененный под менталитет исконно русских людей. То есть, воздаем и за добро, и за зло СТОРИЦЕЙ. Вы выжили во время ВСТУПЛЕНИЯ к вашему самому страшному кошмару. А он вот-вот начнется. Предвкушайте…
Света тоже высказалась. Но в другом ключе:
— Милый, а на чем мы эвакуируем «саркофаг»? В нашем «Орлане» нет ни настолько большого грузового отсека, ни мощной лебедки…
Я недоуменно выгнул бровь:
— Зачем куда-то эвакуировать без пяти минут труп? Сломаем, допросим и прибьем прямо тут.
— Вы не имеете права! — прохрипел Скрябин, с которого как раз слетел мой ужас.
— С чего это вдруг? — полюбопытствовал я, присел на корточки возле его головы и деловито смахнул скальпелем левое ухо: — Я получил официальное разрешение и уже объявил межродовую войну не только вашему роду, но и родам ваших покойных соратников. А воюю я, как вы уже убедились, ничуть не менее добросовестно, чем охочусь…
…Показывать кому бы то ни было неотредактированную видеозапись допроса «Императора от Бога» я не собирался. Поэтому отослал Императрице вариант, «допиленный» Дайной, уже минуты через полторы после того, как разнес голову Григория Витальевича разрывной морозной иглой. А еще через две-три принял входящий звонок Воронецкой и начал разговор с правильного утверждения:
— Вы на удивление вовремя: я только что закончил беседовать с Игроком и отправил на вашу почту запись его откровений.
— Мы ее еще не смотрели… — призналась женщина
