Ангел-Хранитель 320 (СИ) - Поль Игорь Владимирович

Стетсон подмигнул Сергею и молча сдернул с его рук ненавистный кусок пластика. Адвокат присел на скамейку у стены и начал знакомиться с делом, быстро пролистывая документы на виртуальном экране органайзера. «Так, так, интересно», — бормотал он, временами поглядывая на подзащитного.

— Верно ли я понял, что вы сделали признание добровольно? — закончив чтение, поинтересовался адвокат.

Сергей бросил взгляд на Стетсона, который сделал вид, будто всецело занят изучением достоинств каменной богини правосудия.

— Да, я признался добровольно.

— Суд может это учесть. Но в остальном ваши шансы не слишком велики, — сказал адвокат. — Мы могли бы попробовать уладить дело мировым соглашением, но как я вижу, потерпевший настроен весьма негативно и отказался от материальной компенсации. Он даже согласился на ускоренное судопроизводство в его отсутствие. Все, что нам остается — это уповать на вашу положительную биографию и на то, что ваши действия не нанесли значительного ущерба.

Тем временем, конвейер правосудия работал как хорошо отлаженная машина. Каждые несколько минут раздавался стук молотка и из зала выводили очередного бедолагу, ошарашенного скоростью произошедших с ним перемен.

— Ну что? — спрашивали из очереди.

— Год каторги…

— Полгода работ…

— Три года…

Сергею стало неуютно. С каждым новым приговором надежда на благополучный исход казалась все более призрачной. Если вчера происходящее виделось ему недоразумением, способным разрешиться за час-другой, то сейчас стало совершенно ясно — все, о чем говорил сержант, реально. Статистика приговоров говорила сама за себя. И еще он клял себя последними словами за то, что купился на посулы полицейского пройдохи.

Словно почувствовав его состояние, сержант поманил его к себе.

— Думаешь, поди, что Стетсон обвел тебя вокруг пальца? На-ка вот, почитай, — сержант протянул Сергею небольшой коммуникатор неизвестной модели. Неожиданно тяжелый, в прочном обрезиненном корпусе, с толстым бронированным стеклом сенсорного экрана.

— Что за дерьмо! — возмутился Сергей, бегло пролистав текст. — Это же армейский контракт!

— Предпочитаешь харкать кровью в шахте? — поинтересовался сержант.

— Мы так не договаривались!

— Слушай, парень. Неужели ты и в самом деле решил, будто я поверил в твою туфту с брелком? Но мы заключили сделку, и я честно выполняю то, что обещал. Эта штуковина — твой последний шанс. У меня есть человек в Форт-Диксе. Надежный человек, и он по старой дружбе мне не откажет. Впрочем, я не настаиваю, ты можешь выбрать шахту.

— Но причем тут армия?

— А при том, что военные вне нашей юрисдикции. Мы не имеем права арестовать вояку, даже если он укокошит половину города. Можем лишь послать запрос в комендатуру и передать им задержанного, а что с ним сделают дальше — одному богу известно. Могут и расстрелять, но обычно они своих не выдают.

— Молодой человек, — вмешался юрист, который все это время внимательно следил за их диалогом, — не хочу на вас давить, решение принимать только вам, но все же я советовал бы прислушаться к словам офицера.

— Сержанта, — поправил Стетсон.

— Да хоть генерала, — отмахнулся юрист. — Дело не в моей премии, хотя она, в случае вашего освобождения, естественно выше…

— Ну еще бы! — ухмыльнулся Стетсон.

— Однако этот вариант, пожалуй, единственное, что я вам могу порекомендовать в вашем положении. Правда, я хотел бы сначала ознакомиться с документом…

— Исключено, — прервал его полицейский. — Это типовой договор, и я не уполномочен менять его условия. Да или нет, и быстро. Контракт еще должен пройти регистрацию. А после — пока я найду своего приятеля, пока втолкую ему суть дела, да пока он состряпает запрос… — сержант выразительно посмотрел на быстро уменьшающуюся очередь.

— Ну?

Сергей решился.

— Ладно. Давайте ваш контракт.

— Это не мой контракт, — ворчливо заметил сержант, — это твой контракт, дружок. Ты еще благодарить меня будешь. К тому же, в трехдневный срок ты можешь передумать и отказаться. А сейчас приложи сюда большой палец. И еще раз вот сюда. Сейчас будет немного больно.

Сергей чертыхнулся и отдернул руку. На пальце выступила крошечная капелька крови.

— Теперь вы, мэтр. Подпись свидетеля.

Быстро оглядевшись по сторонам, адвокат приложил палец к экрану.

— Ну вот и все, — сказал сержант, забирая устройство. — Отправка подтверждена. Поскучайте тут без меня.

Он отошел к стеклянной стене, быстро нажал на коммуникаторе пару кнопок.

— Привет Джек, это Стетсон. У меня тут новенький… Ага, горит желанием, прямо ну очень горит, так что поторопись… Да, подписал… Ну, разумеется… Да, диктую: Сер — гей Пет — ров — ский… Да, через «е»… Записал? Тогда бывай.

Служебный коммуникатор на поясе сержанта пискнул, когда Сергея уже вводили в зал. Стетсон мельком глянул на экран и протянул аппарат адвокату.

— Ваша честь, — начал тот, — произошла ошибка. Только что в управление полиции поступил запрос с военной базы Форт-Дикс. Господин Петровский является имперским военнослужащим и командование базы требует немедленно передать задержанного в их ведение.

Качнув буклями карикатурного парика, судья повернулся к Стетсону.

— Все верно, сержант?

— Так точно, ваша честь, — ответил Стетсон, комкая в руках фуражку, — запрос пришел по официальному каналу.

— Сержант, вам предписывается передать задержанного в юрисдикцию военных властей. Дело закрыто. Следующий!

Стук судейского молотка прозвучал как гром.

— Поздравляю вас, молодой человек! — неискренне улыбнулся адвокат.

Глава 7

На выходе из здания суда сержант вновь надел на Сергея наручники.

— Мало ли что тебе в голову придет на радостях, — словно извиняясь, буркнул Стетсон.

— И что теперь? — спросил Сергей.

— Я обязан выполнить решение суда. Отвезу тебя в Форт-Дикс и бывай.

Двадцать километров до военной базы промелькнули быстро. Всю дорогу коп молчал, изредка поглядывая на Сергея в зеркало заднего вида.

— Зачем вы это делаете, сержант? — спросил Сергей, когда машина остановилась у сетчатых ворот базы.

— Считай, что из любви к ближнему, — ответил Стетсон, подавая подошедшему часовому свою карточку.

Солдат в броне и с тяжелой винтовкой поперек груди сделал знак напарнику.

— Проезжайте, сэр, вас ожидают. Второй поворот направо, корпус Cи-2.

Ворота отъехали в сторону. Машина осторожно миновала противотаранную «змейку» и покатила по чистенькой бетонной аллее, обсаженной невысокими, аккуратно подстриженными деревьями. Низко над головой, оглушительно грохоча выхлопами, промчался пятнистый коптер, весь увешанный гроздьями ракет и оружейных контейнеров. Сергей невольно проводил его взглядом.

На площадке перед входом в двухэтажное здание их ожидал высокий военный. Стетсон вышел из машины, перекинулся с ним парой фраз, после чего военный достал из нагрудного кармана розовую бумажку, подозрительно похожую на чек.

Стетсон вытащил Сергея из машины и снял с него наручники.

— Ну вот и все, пришла пора прощаться. Бывай, дружок, — сказал полицейский.

В растерянности, Сергей смотрел, как его машина скрывается за поворотом.

Армейский сержант снисходительно улыбнулся с высоты своего роста.

— Стетсон говорил тебе, что я его старый друг? — спросил он.

— Ну да.

— Ясно. Он всем так говорит.

Сергея неприятно кольнуло это его «всем».

— А про то, что контракт можно расторгнуть в течение трех дней, тоже говорил?

— Да.

— Так вот — никакие мы с ним не друзья. И никакого досрочного расторжения в твоем контракте не предусмотрено. А если попробуешь финтить — мигом загремишь в дисциплинарную роту. А это, братец, такая штука, что по сравнению с ней ваша каторга — гребаный санаторий. Понял?

— Понял, — хмуро ответил Сергей.

— Сэр…

— Что? — переспросил Сергей.

— Обращаясь к старшему по званию, не забывай добавлять «сэр», сынок, — сказал сержант и резко, без замаха, ударил Сергея под ребра.